тонкий черный силуэт, в темноте запахло табачным дымом. Девушка говорила тихо, так что приходилось вслушиваться в каждое слово:

– Мы с Андреем встречались год, я думала, у нас все серьезно. Работали вместе, он барменом, а я официанткой в этом баре. Он хороший парень, очень дисциплинированный. Поэтому мы все в таком шоке, что он сегодня не вышел на работу без предупреждения, телефон отключил. Андрей приехал в Москву из Сибири за большими деньгами, мечтал на квартиру здесь заработать, каждую копейку откладывал. Даже с работы пешком ходил, чтобы сэкономить, хотя идти почти час от бара до его съемного жилья. Мне казалось, что у нас идет к свадьбе, а потом вдруг все изменилось. Он ничего не объяснил, просто сказал, что нам надо расстаться. Это было очень тяжело, мы ведь работаем вместе, и видеть каждый день бывшего парня за стойкой – невыносимо. Мне до сих пор так больно, я чувствовала, что что-то страшное происходит, но он на разговор не шел. Уже год как расстались, полгода я страдала, потом стало полегче. Хотя… я до сих пор не понимаю, что произошло, почему он меня бросил?! Вообще Андрей странный за год стал – нервный, дерганый, и работал как сумасшедший, без остановки. Часто обслуживал сам гостей как официант, кальяны научился делать, хотя ему за это не платят, да и на баре всегда хлопот много. Я думала, что он со мной не хочет общаться, поэтому заваливает себя работой, беготней.

– Может быть, у него новая девушка появилась?

– Нет, – смешок был горький. – Не появилась. Я телефон его проверила несколько раз, пока Андрей гостей сам обслуживал. Никаких романтических переписок, все только про деньги, про деньги. То ли бизнес какой-то он открыл, я не поняла из переписки, одно только ясно было, что они делили деньги, большие деньги. Сотни тысяч… Даже не понимаю, зачем дальше работал барменом.

– Скажите адрес, пожалуйста, где он живет, – попросил Гуров, с каждым словом Виктории становилось понятно, что с парнем могла и правда приключиться беда.

– Советская, 22, квартира 18. Снимал раньше, год назад, когда мы еще были вместе. Как сейчас – не знаю, он со мной даже не разговаривал. Привет, пока, будто и не было никогда любви и… всего этого.

Девушка всхлипнула, огонек в ее пальцах потух.

– В пятницу, вчера вечером, как проходила смена? Все было как обычно?

Работница бара задумалась на секунду, вспоминая вчерашний вечер:

– Да ничего такого, гости, заказы, кальяны, коктейли, закуски. Андрей за баром работал и еще крайнюю кабинку обслуживал, сам уносил туда заказы, тем более они только выпивку заказывали, сам рассчитал их потом.

– А кто был в той кабинке?

– Как обычно, мужчина и женщина, – фыркнула официантка. – У нас закрытые кабинки, и сюда чаще всего идут парочки, которые любят экстремальный секс или гостиницу снимать не хотят. Тут такое за занавесками происходит, впору слепой персонал нанимать. Но у нас чаевые всегда щедрые, да и цены на коктейльную карту заоблачные, чтобы мы язык за зубами держали, – она снова вздохнула тяжело, со всхлипом. – Я не присматривалась, кого он обслуживал. Мы старались друг с другом как можно меньше пересекаться, понимаете? Я ему больше неинтересна, а мне неприятно, больно его видеть! Если бы не хорошая зарплата, то уволилась бы отсюда! – Тут же осеклась: – Вы не подумайте, я не настолько его ненавижу, уже почти перегорело. Просто это был такой кошмарный год, и мне до сих пор непонятно, почему он меня бросил. Я хорошо к Андрею отношусь, персонал его любит. Он вежливый, сдержанный, хоть и всегда сам по себе. Даже и не знаю, что думать, что с ним такое произошло.

– У вас есть копия его паспорта или данные? Я буду делать запрос в его город и родственникам, может быть, он вернулся на родину.

– Навряд ли, он из глухой деревни под Омском. За несколько лет в Москве стал совсем продвинутым столичным парнем. Татуировки, одежда стильная, волосы длинные, по деревенскому образу жизни Андрей точно не скучал. Подождите здесь, сейчас принесу из кабинета директора копию его документов.

Девушка исчезла за дверью, выпустив наружу гул голосов и смесь ароматов еды. Ночная жизнь в заведении наращивала свои обороты, музыка и женские вскрики доносились даже на улицу. Снова торопливый хлопок, Лев почувствовал, как его руки коснулись холодные пальцы, вложили шуршащую бумагу:

– Вот, держите. Найдите его, пожалуйста, – прошептала Виктория. – Он всегда выходил на работу, даже когда болел, я точно знаю. С ним приключилась какая-то беда.

Девушка снова убежала на рабочее место, в переулке стихли все звуки, лишь в ушах у Гурова снова звенело: «Беда, беда, беда». Прав был аутист, бившийся в тревоге, привычный порядок жизни Андрея Леонова был нарушен в субботу утром после рабочей смены. Но что произошло с парнем в метро? Он спустился в абсолютно голое пространство из плитки, ступеней и запертых дверей и пропал там бесследно. Хотя, может, просто Федор не заметил, как он поднялся наверх? И зачем ему ходить туда-сюда по каменным ступеням к неприступным дверям?

Оперативник сунул смятую копию документов в карман рядом с телефоном, в котором хранилась фотография такой же исчезнувшей девушки. Он решил, что отправит запрос в деревню Леонова после того, как проверит съемную квартиру парня, вдруг тот просто проспал или у него новая любовь. Объяснение окажется самым простым, Гуров будет выглядеть глупо, ведь никто и не заявлял о пропаже парня, зато можно будет избавиться от пульсирующего эха в висках: «Беда, беда, беда».

Он вдруг остановился на месте – надо вернуться и спросить официантку про спуски в метро, может быть, она знает, для чего Андрей это делал по утрам после смены. Только шагнуть обратно не успел. В темноте вскрикнул тихо женский голос:

– Нет, не надо!

Тут же отозвался мужской, хриплый, натужный:

– Чего ломаешься, давай прямо здесь. Потом в твой бар пойдем, ну, давай!

– Нет, не надо, нет, – девушка сдавленно шептала и, судя по звукам, пыталась остановить своего кавалера.

– Ты че думала, дура, на халяву посидеть тут?! Сначала оплата! Я вас знаю, тут цены до небес, назаказываешь на десятку и сбежишь. Нет, давай сейчас. Я не обману, потом погуляем.

– У меня есть деньги, отпусти. Я никуда не пойду с тобой. Убери руки!

Мужик вдруг взвизгнул:

– Ах ты, сука, кусаться вздумала! Я тебе сейчас зубы вышибу!

Лев бросился на помощь: в темноте поймал за шиворот огромное тело, с размаху ударил локтем и потом кулаком в солнечное сплетение противника. Насильник охнул