Кэти морщит лоб.

— Ну да. Меня это тогда удивило.

— А как Рори отреагировал, когда увидел на кухне Рейчел. Помнишь, он выронил бутылку?

— Это не обязательно из-за Рейчел.

Я вздыхаю. Она права.

— Идиоткой меня считаешь.

— Нет, Хелен. Не считаю. И ты не должна недооценивать себя. Просто… на мой взгляд, это ничего не доказывает. И уж тем более не дает объяснения тому, что связывало ее с Чарли… разве что… Так, постой… Если Чарли знал ее по клубу, могло быть так, что Рори познакомился с ней через него?

Я раздумываю.

— Наверноее… Поэтому Чарли попросили держать в секрете, что он знаком с ней. — Я кусаю губу. — Господи, Кэти. Ты и впрямь думаешь, что Рори крутил с ней роман? И скрывал все это время?

— Не знаю. Бессмыслица какая-то получается. — Она меняет позу. — А где вообще Рори?

— Дома. Они недавно вернулись из Италии. На днях я ходила на выставку фоторабот Серены.

Я все-таки рассказала Серене про записки. Отреагировала она не очень хорошо. Побледнела как полотно, глядя на меня, затем извинилась, пробормотала, что ей надо прилечь, и ушла. Больше я ее не видела и не слышала.

— Тебе это не показалось странным? — спрашивает Кэти, салфеткой вытирая рот.

— Что именно?

— То, что Рори и Серена поехали за границу, фактически перед самыми ее родами. Меня вообще удивляет, как ее в самолет-то пустили.

— Наверное, взяла разрешение у какого-нибудь частного врача.

— Но зачем они вообще поехали отдыхать, если ей вот-вот рожать?

— Я об этом не задумывалась.

Шум дождя усиливается. Мы обе поднимаем глаза к слуховому окну. Пицца действует на меня умиротворяюще. Это — лакомство нашего детства. Когда мы были подростками и Кэти приходила к нам с ночевкой, мы с ней всегда ели пиццу и по сто раз смотрели фильмы «Бестолковые» и «Крик». Пицца наконец съедена. Кэти убирает коробки, а я иду на кухню и кладу в чашки мороженое.

— Все, больше не хочу об этом думать. Уже тошнит, — заявляю я, когда мы снова устраиваемся на диване. — Расскажи лучше о себе. Я видела твою статью. Интервью с девушкой, ставшей жертвой насилия. Оно потрясающее. Ты должна гордиться собой.

Кэти улыбается, отводит взгляд, но я вижу, что она польщена. Ее интервью наделало много шуму. Все поражались, каким образом Кэти удалось уговорить пострадавшую предать огласке свое имя.

— Хелен, — говорит она, проглатывая мороженое, — помнишь, я спрашивала тебя про то дело об изнасиловании, которое слушалось много лет назад? Когда вы учились в Кембридже. Изнасилование в эллинге? — Я медленно киваю. — Ты и правда его не помнишь?

Я верчу в руке ложку, избегая встречаться с Кэти взглядом. От нее, когда она закусила удила, бесполезно что-то скрывать.

— В свое время оно имело большой резонанс. И это как раз случилось тем летом, когда вы…

— Ну да, да.

Кэти ждет. Я меняю положение, сидя на диване. Ребенок пихается под ребра. Наверное, теперь это уже неважно, решаю я.

— Прости, Кэти. Я не до конца была с тобой честна.

— Как это? — хмурится она. — Почему?

— Я знала, что у тебя возникнут вопросы, а Дэниэл… он не любит об этом вспоминать. Нас ведь допрашивали. В полиции. Всех четверых. Дэниэла, Серену, Рори, меня.

— Почему? — изумляется Кэти, вытаращив глаза.

— Они думали, — пожимаю я плечами, — что мы находись в том эллинге. Возможно, что-то видели. — Я смотрю ей прямо в глаза. — А мы, разумеется, ничего не видели. Весь тот день катались на лодке. И следствию ничем помочь не могли, — вздыхаю я. — Как это ни прискорбно. А девочку ту очень жаль.

Кэти осмысливает мои слова:

— Так почему Дэниэл не любит об этом вспоминать?

— Я просто помню, что он очень расстроился, когда тех мерзавцев оправдали. Хотя что он мог изменить? — грустно улыбаюсь я Кэти. — Такой вот он человек. Неравнодушный.

Перед нами на столе звонит телефон Кэти.

— Должно быть, с работы, — предполагает она. — Извини.

Я жестом показываю, что мне все равно нужно в ванную, и ухожу. Вернувшись в комнату, вижу, что Кэти сидит на самом краешке дивана.

— Кэти?

— Это не с работы, — тихо говорит она, поднимая на меня глаза. — Это Дэниэл. Сказал, что пытался дозвониться до тебя. Где твой телефон?

— Кажется, в сумке, — хмурюсь я, — или… может быть, в кухне. А что? Что случилось? — Она, как рыба, беззвучно открывает и закрывает рот. — Кэти?

— Он… он сказал, чтобы ты срочно ехала домой. Полиция проводит обыск в офисе…

— Что-о? В офисе Дэниэла?

— Да… и еще… Хелен, твой брат арестован.

Не может быть, думаю я. Это, наверноее, дурной сон.

— Чарли?

— Да в том-то и дело, — качает головой Кэти. — Он сказал… сказал, что арестовали Рори.