Шрифт:
Закладка:
Плохо. Очень плохо! Ненавижу, когда меня ограничивают по времени. Но если событие ещё не свершилось, значит, ничего ещё не потеряно, тем более, что у меня наконец сложился окончательный план уничтожения врага.
— Мы летим не в Петербург, а к ближайшему орбитальному лифту, — на недоумённые взгляды команды я лишь вздохнул: — У нас есть дела и помимо Расстригина. А для того, чтобы покончить с ним, наша помощь не потребуется.
После чего я отошёл от основной группы и взялся за коммуникатор, набирая один из важнейших номеров.
— Добрый вечер, княгиня. Надеюсь, не сильно беспокою?
— Беспокоите, господин Тёмный… — даже и не подумала скрывать раздражения Виктория Суворова. — Вы не вовремя! Расстригин…
— Знаю. Перенёс все сроки. Поэтому я звоню. У меня есть план! Но для этого мне требуется ваше содействие: «Перстень Десяти щитов» во временное пользование.
— Невозможно! — коротко и жёстко.
— Вы не понимаете — это необходимо для победы.
— Это ты не понимаешь. Артефакт забрал глава рода для своих целей. И вернуть его не получится. Никак! Без вариантов…
Со злости я ударил кулаком о металлический борт. Всё рассыпалось буквально на глазах.
Демоны их все побери… Хотя нет.
С учётом, с кем мы сражаемся в данном случае, проклятье неактуально. Но всё равно, паршивая ситуация. Перстень стал бы просто эпичным подспорьем в предстоящем противостоянии. А так, все данные о прошлом Расстригина становятся бесполезны. Более того, я теперь совершенно не уверен, что мои способности в ритуалах смогут противодействовать демоническим силам.
— Понял. Благодарю… — сквозь зубы выдал я. — Тогда единственная просьба: сегодня на пресс-конференции поддержите Дмитрия Романова.
— Мы поможем нашему главному козырю, — и связь оборвалась.
Хотя… я немного успокоился. Я знаю, к чему привязан демон — его серьга. Если я правильно расшифровал легенды города сектантов, то данная серьга, словно антенна — во время смерти тела, демон через антенну передаёт свою душу другому человеку, чью душу он пожрал ранее. И это знание нужно разыграть.
Коммуникатор запорхал в руках, теперь предстоял самый важный звонок — Романов должен не только выслушать, но и принять мой план. Весьма рисковый именно для него. А после переговорить с другими действующими лицами. Да, Дмитрий станет центральной фигурой, но не единственной — чтобы он победил, понадобятся слаженные действия многих.
От мыслей меня оторвал гул. Такой мощный, что он перекрывал даже шум винтов. Я обернулся и сквозь стекло увидел за спиной яркую, зелёную вспышку, настолько мощную, что она полностью поглотила всю сопку. И теперь с места взрыва в небеса поднимался зелёно-чёрный гриб.
«Первый город принесён в жертву твоему величию», — услышал я сытый шёпот в сознании, а по спине меня продрало холодом.
Глава 32
— … в связи с чем я объявляю: моя старшая дочь — Виолетта Романова, выйдет замуж за духовного наставника императорского семейства Григория Расстригина.
После этого объявления в зале пресс-конференции начался крик и гам. Десятки представителей местной и зарубежной прессы вскочили, выкрикивая множество вопросов и перебивая друг друга. Человеческое море… хотя с учётом масштаба, скорее, большая лужа из колышущихся рук и кричащих ртов.
Я наблюдал за всем с небольшого экрана в капсуле космического лифта, находясь уже на полпути на Кольцо. Да, имелась задержка сигнала, но не критичная — всего несколько секунд.
При этом пальцы набирали на коммуникаторе сообщение сразу для нескольких адресатов: «Включите новости. Последняя возможность. Не упустите момент взять на верхах и сыграть на падении».
После чего всё внимание стало сосредоточено на экране. Меня больше всего сейчас интересовали сидящие перед журналистами люди — ведущие пресс-конференции.
Кроме самого императора, который только что толкал речь, и его свиты за спиной, по левую руку от него восседала и сама принцесса: четырнадцатилетняя девчонка выглядела спокойно, можно даже сказать — безэмоционально. Она выражала благородство аристократии, возведённое в квадрат императорским статусом.
Присутствовал и Расстригин: раскинулся в кресле, даже толком не глядя на людей. Его старославянский наряд выглядел даже более потрёпанным, чем обычно, а верхние застёжки были нараспашку, демонстрируя его волосатую грудь. Свита у духовного отца тоже присутствовала… но разномастная. Словно цирковая труппа — пёстрая и странная. Но даже в ней выделялся Виктор Беляев — глава полиции Петергофа стоял наособицу в своём военном мундире.
Гул голосов длился несколько минут. После чего толпа начала рассаживаться вновь и появилась возможность задать вопросы в более цивилизованной обстановке. И император небрежным мановением руки выбрал первого репортёра.
— Форум «Сторонний взгляд». Скажите, давно ли между возлюбленными вспыхнуло чувство? — выкрикнул вопрос мужчина, который, если я правильно оценил его странные глаза, вёл через них прямую трансляцию.
— Это, скорее, политический брак, чем вспыхнувшее чувство, — решила ответить юная принцесса, так как жених даже не вздумал повернуться к репортёрам. — Всё во имя империи!
Новый жест и поднялся новый репортёр.
— Добрый день, представитель «Вестника империи», госпожа Панкер, — я не сдержал довольного хмыканья. Журналистка прибыла и оказалась пронырлива ровно так, как я и ожидал, задав один из первых вопросов: — Скажите, ваше решение о замужестве дочери продиктовано тёмными ритуалами, которые проводит над императорским семейством Григорий Расстригин? И если ещё в императорском семействе люди, что не подвержены тлетворному влиянию?
Ещё на середине первого вопроса к девушке рванула охрана. К концу оного, толпа взревела с новой силой, а журналистке пришлось отступить, чтобы её не схватили. При этом Расстригин даже подавился бокалом с мартини, которое пил, а император от шока и наглости на миг растерялся.
Панкер даже без подсказок знала, что говорить — как у истинного журналиста у неё имелось чутье, а ещё полная отбитость, чтобы рискнуть всем и выведать вопрос в центре смертельной ловушки, причём на весь мир. И когда прозвучал второй вопрос, то челюсти
