Шрифт:
Закладка:
Воевода, несмотря на свои внушительные габариты, поднялся без единого звука. Неторопливо разгладил окладистую бороду, уже начавшуюся серебриться. Оглядел сидевших со своего края стола. Лишь после этого начал говорить:
— Я разумею так, братия, — его голос был глубокий, грудной, внушающий уважение и доверие. — Кто бы ни начал первым, проигравшими окажемся мы все. Да, да, братия, проиграют все. Мы, конечно, можем пободаться с императорской дружиной, даже сможем хорошенько потрепать ее. Возможно и победим, — маг с искаженным лицом попытался было встать и сказать что-то гневное, но его остановил недовольный взгляд боярина. Парень, бурча про себя что-то, затих. — Только потери будут ужасающими и у нас, и у императора. Если есть возможность ждать, то я предлагаю ждать.
Сказав, словно припечатав, воевода сел на свое место.
— Хм…, — все это время стоявший на ногах, Скуратов заложил руки за спину и медленно пошел вдоль стола. Теперь все зависело от него. Свое слово должен был сказать глава рода. Скажет ждать, будут ждать. В противном случае, начнется вендетта.
Ноша эта, прямо сказать, была совсем не простой. На кону стояло очень и очень многое: жизнь тысяч и тысяч людей, есть и влияние рода, а может и судьба трона.
И честно говоря, сейчас Скуратов не знал что делать. У каждого из вариантов действий были свои плюсы и минусы. Игра от обороны могла принести долговременные дивиденды. Атака первыми, в свою очередь, позволила бы серьезно проредить силы императорской дружины.
— Господин! — вдруг вновь поднялся воевода, нарушив всеобщее молчание. Только на этот раз на его каменном лице виднелись эмоции. — Ваша дочь…
Резко остановившись, боярин недоуменно вскинул голову. Причем тут его дочь? Марина же в поместье, в своей комнате? Что еще могло случиться?
— Система безопасности показывает, что ее нет на территории поместья. Ее личный маячок пропал с экранов. Только что проверили ее комнату. Там пусто, — в голосе воеводы ясно слышались нотки растерянности. Явно не мог понять, как могла пропасть дочь боярина из тщательно охраняемого здания. Получается, грош цена всей их системе безопасности. Периметр-то дырявый. — Последний раз сканеры ее фиксировали на цокольном этаже. Но там же ничего нет…, — недоуменно развел руками воевода. Действительно, ничего не понимал.
А вот Скуратов, судя по его лицу, о чем-то догадывался.
— Подземный ход, — прошипел он сквозь сжатые зубы. Марина знала о нем. Он сам ей показывал, как открывалась тайная дверь и куда вел подземный ход. — Проклятье! Чертова девка! Что за моча ей в голову ударила?! Какого черта она сбежала? Или не сбежала…
От мысли о возможном похищении у него тут же спина взмокла. Ведь, враг мог уже быть внутри поместья.
— Тревога! Прочесать здесь каждый сантиметр! — рявкнул Скуратов, заставляя всех вскочить со своих мест. — Воевода! Готовь удар!
-//-//-
Блокнот для записей.
Запись двадцать шестая.
Что это за вирус, который мог кардинально изменять природу человека, придав ему необыкновенные способности? Это же немыслимые технологии для этого времени, которые недоступны даже интелам. Разве возможно такое?
-//-//-
Процессия дворян в цветах рода Скуратовых вошла в многолюдный зал. Они казались существами, без единого намека на жизнь: прищуренные глаза, сжатые губы, перекошенные брови, ни единого лишнего движения.
Десятки боярских взглядов с живым вниманием скрестились на них, словно стараясь проникнуть в их мысли. Бесполезно. На каменных лицах посланников, по-прежнему, не было ни единой эмоции, ни единого намека на то, с чем они пришли в Боярскую Думу: с миром или войной.
— Род Скуратовых..., — громко заговорил первый дворянин, высокий мужчина с породистым лицом и горделиво вскинутой головой. Отделился от остальных своих спутников, оставшихся на месте, и прошел к противоположной стене. Здесь на специальных упорах располагались стяги с гербами всех боярских и дворянских родов империи. — Объявляет вендетту, — родовой стяг в его руках закрыл собой полотнище с императорским орлом, вскинувших ввысь крылья.
Глубокий вздох пронесся по сидящим людям. Все знали или догадывались, что случится именно так. Однако, у многих теплилась надежда, что враги смогут договориться и миром разрешить свой спор. Не получилось.
Оставалась последняя возможность договориться и не начинать кровавый конфликт — ритуал примирения. В Дворянском имперском кодексе после объявления вендетты хранитель традиций или толкователей кодекса привилегий благородного сословия, как официально звучала его должность, обязан был еще раз воззвать к миру.
— Господа! — благообразный старичок в старинном кафтане, отороченным черным горностаем, поднялся с места у пустующего трона. Вскинул руки, призывая к молчанию. — Раз объявлено благородное соперничество между двумя родами, я обязан спросить, — тряхнув редкой козлиной бородкой хранитель традиций воскликнул треснутым голосом. — Возможно ли примирение? Подумайте, господа, во имя Господа! — последнее он уже добавил от себя, понимая, что грядет.
Во вновь установившейся тишине вперед вышли представители императора, вставшие строго напротив посланник боярина Скуратова. Пятеро дворян против пятерых, словно вот-вот должна была начаться схватка. Взгляды буравили друг друга, сжимались кулаки, играли желваки на лицах.
— Примирение..., — почти одновременно начали и с этой и с той сторон. — Невозможно.
Вновь раздался вздох, на этот раз прозвучавший окончательным и бесповоротным приговором. Все, теперь уже точно нет надежды.
А разве могло это действо, напомнившее игру актеров из какой-то дешевой театральной трагедии, закончиться иначе? Ведь, все уже был запущен механизм, приведены в действия большие силы, отменить которые простыми словами было просто физически не возможно. Наверное, даже главные действующие лица уже ничего не смогли сделать, когда в дело вступала суровая неотвратимая логика.
-//-//-
Уже давно канули в Лету старинные войны с многочисленными армадами тяжелых бронированных машин и бесконечные дуэли артиллерийских орудий с внушительными калибрами. В воздух не поднимались эскадрильи штурмовых, истребительных и бомбардировочных воздушных аппаратов, должных обрушить на врага тонны смертоносного свинца. И уж тем более не шли в атаку с геройскими криками тысячи и тысячи солдат.
Лицо войны стало другим, приобрело более тонкие аристократичные черты лица, обзавелось избирательно хирургическими инструментами, откровенно запахло «магией», правда, не став от этого менее кровавым и страшным. Пожалуй, даже наоборот, дворянские вендетты еще выше задрали и без того высокий уровень бесчеловечности и жестокости современной войны. Цена человеческой жизни, и раньше не стоившая большей ломанной копейки, здесь опустилась еще ниже. В дворянских войнах не жалели никого и ничего, стараясь «каленым железом» выжечь всех представителей вражеского рода и «не оставить камня на камне» от чужого родового гнезда. Только тогда родовая честь считалась восстановленной, а оскорбления отомщенными.
