- Нет, ярл. Хорошо не будет. Знаю я Бурислава, да и других тоже. Не встанут они супротив Севолода. Убоятся. А вот с ним могут. Вот этого нам допустить никак нельзя.

- А что коназь Яррила думать?

- Князь наш больше всего честь свою замарать боится. Потомками в летописях охаянным быть не желает. На то он и государь наш будет. Лик его белым и чистым должен всегда оставаться. А вот об нас, малых людишках, в летописях сказывать не станут. Вот и надобно нам самим супротивников нашего господина извести здесь и сейчас. Да чтоб никто об том не проведал. Даже сам князь. Тем службу ему изрядную сослужим, а хочь даже и без его ведома. Смекаешь?

- Да, верно говоришь, боярин, - послышался скрипучий голос волхва Иллиазора, -Посадить Яррилу на святоградский стол надобно к всеобщей выгоде. Это – богоугодное дело!

- И тебе, ярл, тоже от этого прибыль вельми изрядная прибудет, продолжил Будай, - Да ты и сам об том ведаешь. Плату изрядную сполна получишь. Разбогатеешь. Вернёшься домой – конунгом стать сможешь.

- Я всё понять, боярин, Будай. Мы убивать коназь Бурислав.

- И не токмо его, а заодно и всех других его братьев, кои не поклонятся Ярриле, как Великому Кагану. А начать проще всего с Григора, князя изорского. Они с Буриславом – два сапога пара, заодно мыслить будут. Это уж точно. Знать и его убрать надобно. Сие будет не трудно. Молод он ещё и беспечен. Одно только и знает – книжки всякие читать, да Богу своему новому молиться. С другими братьями сложнее. С ними позже решим. Не должно оставлять ни единого соперника Яррилы, кои на престол могут позариться. А как сотворите сие, ворочайся немедля в Стар-град. Тогда тебе поведаю, что далее делать станем.

- Добро, боярин, коназь Гиригар мы тоже убивать, - невозмутимо отвечал суней – Токмо, где мы его искать?

- Севолод грамоту ему наверняка направит, как и всем остальным. В стольный град призовёт. Вот вы его по дороге и перехватите. Мы сообщим тебе где.

- Добро, боярин, мы всё сделать как надо.

- Погодь, ярл. Уразумей, что потребуется не токмо братьев княжих известь, но и Яррилу при том не подставить! - снова вмешался в разговор Иллиазор, - Однако, это только пол дела. Надобно ещё и Севолода охаять. Тень на него навести. Чтоб вся Склавиния его окаянным душегубцем прозвала. Это зело важно будет!

- Как же я коназь Севолод охаять буду? – спросил удивлённо Агонар.

- То я тебе всё растолкую, друже, - ответил боярин, - Пойдём в избу, застоялись тут. Да и зябко ужо становится.

Тихая летняя ночь незаметно полностью окутало село и его окрестности. В ясном небе зажглись первые звёзды. Только теперь Благояр почувствовал, что ночная прохлада стала пробирать его сквозь легкую рубаху, надетую на голое тело. Зубы начали выдавать мелкую дробь, то ли от холода, то ли от пережитого нервного напряжения. Но, несмотря на это, он долго ещё вслушивался в звуки уходящих шагов, боясь пошевелиться.

Холодный пот предательской струйкой стекал по спине. Мысли в его голове путались. Он не знал, как поступить с тем, что сейчас услышал. Немедля мчаться в Святоград, чтобы предупредить Бурислава о заговоре? Опасно. Поспешность может навлечь подозрение и Будай тотчас отправит погоню. Эти леса местные знают, как свои пять пальцев. Далеко не уйти. Да и кто знает где сейчас искать Бурислава? Ещё на Альтме или в Бресславле, где княжил последние годы, а может он уже в Святограде? Куда ехать не известно. Как помочь?

Хоть Благояр и был доверенным кметом, но он был не в курсе большой политики. Да и не особо интересовался. Но он хорошо знал и уважал князей Бурислава и Григора, младших сыновей Великого Кагана, и зла им не желал. При случае непременно предупредил бы их об опасности. Однако, как теперь им помочь ума приложить не мог.

Возвращаясь не спеша в гостевую избу, он всё обдумывал своё положение. С одной стороны, в нём говорила разумная осторожность – не влезать в княжеские распри и интриги. Не его ума это дело. Так и голова целее будет. А своей головой он дорожил. Но с другой стороны – голос совести и справедливости не позволял оставить злой умысел против порядочных, по его разумению, людей безнаказанным. За правду же он не боялся постоять. Храбрости и отваги ему было не занимать.

Подходя к избе, Благояр заметил метнувшуюся за угол тень. «Должно быть Аникей шпионит. Ну и пусть. Что такого в том, чтоб до ветра на двор сходить» -