class="p1">Напряжение действовало ему на нервы, и он осознавал опасность трюков, которые мог разыграть уставший разум. Время от времени он замечал движение среди деревьев, пок вдруг какая-то фигура не вылетела из-за деревьев на тропу всего в шести метрах перед ним. Он выхватил свой меч прежде, чем понял, что это кабан. Зверь ненадолго повернул к нему свою щетинистую голову, прежде чем броситься к деревьям на другой стороне тропы. Катон застенчиво спрятал оружие в ножны, его сердце колотилось. Ауксилларий позади него щелкнул языком.

— Из этого можно было бы приготовить вкусный обед. Печально.

Катон глубоко вздохнул и подпнул пятками, чтобы лошадь продолжала движение. Его мысли были далеки от всякого представления об ужине из жареной свинины. Что-то напугало кабана и заставило его броситься им навстречу. Он взглянул на деревья, но движения не было видно. На небольшом расстоянии впереди дорога огибала голый, усыпанный валунами холм. Когда Катон приблизился к повороту, из-за деревьев выскочил человек и, пошатываясь, остановился. За ним шел Лупий с мечом в руке, кончик которого был направлен в спину пленника.

Катон остановил колонну и спешился, шагая вперед, чтобы встретить Лупия и его пленника. Последний был одет в темную шерстяную шкуру с поясом поверх коричневой туники. На щеках и лбу были татуировки; странные угловатые узоры, совершенно не похожие на изящные завитки, которые Катон видел на коже кельтов, с которыми он столкнулся в Британии много лет назад. Вдоль линии подбородка росла небольшая прядь волос. Кровь текла из его левого виска, где волосы были спутаны с запекшейся кровью. Вблизи Катон увидел, что это юноша, не старше пятнадцати или шестнадцати лет.

— Он следил за нами, как вы и сказали, господин, — объявил Лупий, ударив парня ногой по задней части ноги, в результате чего тот упал на колени перед Катоном. — Я пошел по его следу и некоторое время наблюдал, как он обходил колонну, чтобы убедиться, что он один, прежде чем я с ним разберусь. Его нужно было приложить рукоятью меча по уху, прежде чем он сдался. Кажется, его чувства все еще с ним, так что никакого серьезного ущерба… пока что.

Катон посмотрел на юношу. Его лицо было опущено, а руки дрожали.

— Как тебя зовут, сынок?

Юноша не ответил, и Лупий схватил его волосы на затылке свободной рукой. — Отвечай префекту, долбанный варвар.

Катон бросил на ауксиллария острый взгляд и быстро покачал головой, затем снова перевел взгляд на пленника и мягко заговорил.

— Посмотри на меня.

Юноша нерешительно поднял голову.

— Скажи мне твое имя.

Заключенный облизнулся и пробормотал что-то, чего Катон не мог уловить.

— Произнеси четко.

— Кальгарнон.

— Кальгарнон, — повторил Катон. — Ты был пойман за шпионажем за нами. Кто-нибудь из ваших прячется среди деревьев? Ты понимаешь меня? Ты говоришь на латыни?

Юноша не ответил, но Катон уловил страх, в выражении его лица и решил сыграть на этом. — Я не собираюсь тратить время на то, чтобы вежливо выпрашивать у тебя информацию. Если ты не ответишь мне прямо, я заставлю своего человека выбить ее из тебя. Ты сильно пострадаешь и рано или поздно скажешь мне то, что мне нужно знать. Выбор заключается в том, сколько мучений ты хочешь испытать, прежде чем заговорить. Я спрашиваю тебя еще раз, есть ли еще там кто-нибудь?

Мальчик стиснул челюсти и посмотрел в ответ с демонстрацией вызова. Катон вздохнул и обратился к Лупию. — Солдат, вытащи свой кинжал и отрежь этому парню уши.

Лупий ухмыльнулся, вложив меч в ножны и вытащив кинжал. Он резко схватил парня за локоны левой рукой, яростно дернул его голову набок и поднял кинжал.

— Нет! — завопил Кальгарнон, пытаясь вырваться на свободу. — Нет!

Катон поднял руку, чтобы остановить Лупия. — Ответь на мои вопросы. Правдиво. Я знаю, когда мне лгут. Я чувствую запах обмана, — он заставил себя усмехнуться. — Ты мне все расскажешь. В противном случае ты потеряешь уши… а потом твои глаза… а потом может быть и твои яйца.

Юноша болезненно заскулил, и его плечи поникли.

— Ты один?

Кальгарнон кивнул.

— Говори же. Один? Да или нет?

— Да.

— Ты случайно наткнулся на нас или тебя послали следить за нами?

— Я охотился со своим отцом. — Его акцент был гортанным, но Катон с готовностью вслушивался в него.

— Где он?

— Он сказал мне следовать за тобой, а сам пошел за остальными.

— Остальными? За кем это?

— Остальная часть военного отряда.

Катон почувствовал, как его пульс участился. — Сколько вас в отряде?

Кальгарнон тупо посмотрел на него, и Катон предположил, что он не умеет считать. Он попробовал другой подход. — Столько же человек, сколько и у меня? Или больше?

— Больше. Много больше.

— Где они? Как далеко? — спросил Катон, прежде чем сообразить, что вопрос может быть бессмысленным для пленника. — Дневной марш? Пол дня?

— Меньше этого.

— Как давно твой отец ушел за твоими друзьями?

— Как только мы увидели вашу колону.

— А когда это было?

— После того, как вы вошли в лес.

Лупий мягко выругался. — Это было несколько часов назад, господин. Они могут напасть на нас в любой момент. Или ждать впереди.

— Тихо! — думал Катон. Но солдат был прав. Он поставил себя на место врага и обдумал их варианты. Лучше опередить конвой и потратить время на подготовку засады, чем бросаться на фургоны и их сопровождение при первой же возможности. Если бы противник сразу же отреагировал на известие об их присутствии, они, возможно, еще и не достигли бы этой тропы. Однако если конвой двигался достаточно быстро, они могли бы их опередить.

— Лупий, свяжи мальчику руки и ноги и погрузи его в одну из повозок.

— Да, господин, — Лупий отпустил волосы Кальгарнона и ткнул его в спину кончиком кинжала. — На ноги! Двигайся! — Он повел юношу обратно по тропе к задней части колонны.

Катон позвал Массимилиана к себе. Центурион подскакал и спешился, Катон быстро проинформировал его и указал на холм, который он заметил. — Я поеду вперед, чтобы рассмотреть местность. Здесь ты берешь на себя командование. Заставь колонну двигаться максимально быстро. Пусть погонщики мулов увеличат скорость, и тогда мы сможем опередить врага.

— А если нет?

— Тогда нам придется пробиваться к форпосту. Убедись, что парни готовы к этому.

— Да, господин.

Катон вернулся к своему коню и сел в седло, удивленный новым приливом энергии. Взяв поводья, он пустил лошадь галопом и двинулся по тропе. Добравшись до подножия холма, он увидел, что его склоны усеяны валунами и небольшими камнями, с комками сухой травы и низкорослыми кустарниками, покрывающими открытую местность.