Странно, но внимания на них не обратил ни один из Новых богов. Они пировали, убивая неумирающих сотнями, а те и сами лезли на рожон так беспечно, словно имели множество жизней… впрочем, так оно и было.

– Масу, что будем делать?

Ояма, едва сдерживающий атаки богов на Щит духа, не сразу понял, что обращаются к нему. Развернувшись, увидел Аваддона, в глазах которого плескался ужас.

– Надо как-то развоплотить Ктулху, – пробормотал Ояма. – Сфера бесконечности развеется, мы сможем уйти.

– Бежать? – рыкнул демон. – Поздно, от моих остались лишь два генерала и несколько легатов. Скоро и от смертных ничего не останется! Неумирающие вообще все полегли!

Ояма бросил взгляд на Новых богов. Они все так же стояли на месте, действуя лишь дистанционными умениями и с помощью призываемых монстров.

– Генерал, позвольте обратиться! – рядом с ними оказалась суккуба.

– Дозволяю, – кивнул Аваддон.

– Центурион Лерра, первый легион, во славу доминиона!

– Летучий отряд, понял. Где твои товарищи?

– Вон там, – суккуба указала на пригорок. – Вне прямой видимости богов. Там безопасно, и я, собственно, с этим, генерал Аваддон! Есть у нас в отряде один бес по имени Руперт, так вот он…

– Короче! – рявкнул генерал.

– Простите. Руперт опытным путем выяснил, что боги не атакуют тех, кого не видят! Даже их твари! Мы проверили, так и есть! Единственная опасность при этом – хренов купол, которым нас накрыло!

– Сфера бесконечности, – поправил Ояма и скривился, сдерживаясь: напор на Щит духа усилился, а боль передавалась через него умноженная – такова плата за прочность. – Девчонка права, но я заметил еще кое-что…

– Что? – В усталом шепоте было сложно узнать генерала Молоха.

– Боги не сходят с места. Похоже, они способны хранить материальную форму в Дисгардиуме только в точке призыва.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – прокряхтел Молох, обращаясь к Аваддону.

– Астарот еще жив? – спросил тот. – Нужно втроем навалиться на Ктулху. Сдвинем его с места, Сфера бесконечности исчезнет, и мы сможем уйти. Отступим, чтобы понять, как действовать дальше.

– Согласен, – кивнул генерал князя Диабло. – Я за Астаротом!

– Я помогу, – стиснув зубы и из последних сил сдерживая Щит духа, проговорил Ояма, после чего огласил поле боя криком: – Джири! Всем спрятаться в укрытиях! Смертные! Боги не причинят вам вреда, если вы вне их поля зрения!

Дождавшись момента, когда все спрячутся, он снял Щит духа, произнес мантры восстановления и прыгнул к генералам Аваддону, Молоху и полуживому Астароту. Те собрали вокруг себя выживших демонов и готовились ударить в ногу Ктулху, надеясь сдвинуть его с места. Чтобы скрыться от глаз богов, демоны уменьшились до минимальных размеров, сравнявшись ростом с Оямой. Бить решили по левой, вроде бы опорной ноге, тем более она стояла ближе.

– Ну что ж… – протянул Молох. – Надеюсь, князья узнают о том, что здесь произошло, от нас.

– Рано нам сюда возвращаться, – скорбно произнес Астарот и кивнул чудовищной головой на Новых богов. – Их сила не отсюда.

– Вкусно! – донеслось сверху. Чавканье замедлилось, а Барон Самеди все реже радостно вскрикивал, потеряв из виду смертных и демонов. – М-м-м… Вкусно!

Ояма поискал внука и, убедившись, что тот затаился с матерью в яме, откуда ранее выбирались огненные слизни, достал эликсиры и опустошил все.

– Готовы? – спросил он у демонов.

Генералы кивнули. Легат-бес истово молился, призывая Азмодана на помощь, и Молох хлопнул его по плечу:

– Князь тебе не поможет, боец! Соберись! Может, ты последний выживший из бойцов твоего доминиона!

Тот посмотрел на бесформенные останки Улцибера – великий генерал погиб без шанса на воплощение – и поник еще больше.

– Ну что… – неуверенно произнес Астарот. – Во славу?

– Во славу! – отозвались другие демоны, ударив себя по груди. – Ау-у!

– Да пребудет с нами дух! – добавил Ояма. – И помните, бить надо одновременно и в одну точку!

Он прыгнул первым, зная, что всегда сможет ускориться. Демоны рванули к Ктулху, но из-за разных возможностей кто-то отстал, и Ояме пришлось им помочь, из Кристальной ясности подталкивая и придавая ускорения.

Новые боги опомнились, сосредоточили внимание на них. Божественное присутствие давило, прижимало к земле, и теперь бежать приходилось, преодолевая чудовищное сопротивление. Была велика вероятность не успеть, и Ояма рискнул – использовал резервы духа, чтобы распространить Кристальную ясность на демонов. Сработало, но Ояма лишился двух третей ресурса, и это могло стоить дорого.

К цели приблизились практически одновременно – и ударили тоже. Ояма поставил на кон все, сжигая последние резервы, чтобы создать Отчаянный выброс духа.

Совокупная мощь могла бы снести гору или распылить Дарант на частицы мироздания…

…но Ктулху лишь пошатнулся, на мгновение оторвав подошву от земли, из-за чего Сфера бесконечности замерцала…

…но восстановилась, когда кошмарный Новый бог вернул равновесие и одним движением щупалец загреб атаковавших его демонов и Ояму.

Ктулху поднес их к морде, побуравил красным глазом, в центре которого бурлило великое ничто, и потащил в пасть, но делал это с усилием, словно ему что-то мешало. Вернее, кто-то – рядом неожиданно оказалась Морена. Богиня словно сдерживала щупальца Ктулху, тормозя их движение к пасти, но было понятно, что не тягаться ей с насытившимся Новым богом.

Аваддон, прижатый к Ояме, посмотрел на друга и выдавил:

– Это была… долгая жизнь… друг…

– И бесславный… конец…

Они уже летели в бездонную глотку Ктулху, но вдруг зависли над бесконечными рядами острых игл-зубов, будто время… Да так и есть – время остановилось, а с неба, пробирая до мозга костей, прогромыхал командный голос:

– Исчезните!!!

В следующее мгновение стало намного светлее, и Ояма понял, что летит не в глотку Ктулху, а на землю, рядом кувыркаются в полете демоны, а над горизонтом на полнеба возвышается фигура огромного воина с головой бегемота, в дымящихся доспехах.

Понимание, кто это был, пришло к Ояме ровно тогда, когда исчез Спящий бог, принесший неожиданное спасение.

Как он и велел, Новые боги исчезли, словно испарились, а на их месте копошились в грязи легаты Чумного мора. Спустя миг они расплылись в зеленовато-бурую жижу и ушли в землю за секунду до того, как Ояма приземлился на ноги.