— Друзей семьи нет, а родственников я не знаю, поэтому и спросил.

— Извини, но ничем помочь не могу. Может вам ещё не время встретиться? Может слишком рано.

— Не знаю, но хотелось бы узнать, кто это.

Инк поднялся с земли и подал мне руку, которую я принял и встал.

— Пойдём? — спросил он.

— Ты иди, я сейчас догоню, — попросил я.

Он кивнул и направился к выходу. Я остался стоять перед родителями. Остался для того, чтобы сказать то, что Инку ещё рано знать.

— Я знаю, кто причастен к вашей смерти. Роза Мироздания. Она убила родителей Инка и Гено. Она убила вас. В полиции ничего о ней не знают, так как это очень умелая организация, умеющая заметать следы. Но я обещаю, что найду тех, кто убил вас. Я обещаю.

Пообещав родителям отомстить за их смерть, я пошёл догонять Инка, что уже стоял у ворот, в ожидании меня.

End POV Error

Комментарий к 2.8. Преодоление страха

«Незабудка»

— “вечная память”.

«Хризантемы»

— “правда”. Белые цветки означают грусть и печаль.

«Азалия»

— “сдержанность”.

«Ромашка»

— “детство”.

«Гербера»

— “улыбка”.

«Гладиолусы»

— “мужество и любовь”.

«Ирисы»

— “искренность, дружба”.

«Лилии»

— Для автора белые лилии означают смерть. Это было взято из поверий Японии.

«Тюльпаны»

— “радость, счастье”.

«Гвоздики»

— “увлечённость, свобода”.

«Розы»

— “любовь”.

Шутка о первом и втором встречном! Еее! Только мне смешно.

А вот и глава про преодолении Эррором страха и решение навестить родителей.

Интересно, что за букетик?..

========== 2.9. Маленькая ошибка — изменившая жизнь ==========

16 лет назад.

POV Geno

— Гено, будь осторожен в школе, хорошо? — Спросила мама, провожая меня до двери и открывая её.

— Я всегда осторожен, мам. — Произнёс я, выходя за дверь и оборачиваясь. — Пока! — Помахав рукой, я направился в школу, находящуюся в нескольких километрах от дома.

***

Я возвращался со школы. День был обычным, как всегда. Опять виделся с друзьями, опять хулиганы избегали меня, зная мои особенности. Пару учителей приболело, поэтому их заменяли другие, что мне не понравились. Довольно обычный день второклассника.

Сегодня я собирался порадовать родителей хорошими оценками, единственным, что я мог для них сделать.

Не знаю, по какой причине, но у меня странная реакция на прикосновения. То место, где до меня дотронулись, образует белый глюк, который причиняет боль, равную прикосновению. Если в меня просто тыкнули пальцем, то появлялся маленький глюк. Он не сильно болел и быстро исчезал. Когда меня ударили, один раз, на моих рёбрах был глюк, который очень сильно болел и не уходил, потому что там был синяк. И хуже, чем это, у меня никогда не было. Какие-то толчки, прикосновения, и один раз ударили, большей боли я не знал.

Вообщем, это больно. Но родители быстро поняли, что со мной происходит и теперь все знают. Меня больше никто не трогает и я могу быть нормальным. Но есть одна грустная сторона.

Я не могу обнять родителей. И от этого хочется плакать. Мои глюки, мешают мне быть нормальным. Я столько раз хотел, чтобы у меня было так же, как у других. Приходить домой, обнимать маму, ждать папу с работы и лететь в его объятия. Но ни я, ни они не могут притронуться ко мне, это доставляет мне большую боль, чем глюки. Меня обнимут — причинят боль, я обниму — получу осознанную боль.

Но они любят меня. Даже не имея возможности дотронуться, они всё равно любят и переживают, заботятся обо мне. И мне так жаль! Я чувствую себя виноватым, что не даю им возможности прикоснуться. Но они говорят, что всё в порядке, поэтому… Я должен верить им. И я тоже их люблю.

Идя по улице, я улыбнулся, будто показывая, что всё в порядке. У меня и вправду, всё хорошо. Есть любящие родители, друзья. Я не один, не буду расстраиваться из-за таких мелочей.

Проходя мимо зелёного фургончика, я заметил мужчину, который пытался что-то достать из-под транспорта. Подойдя ближе, я смог немного рассмотреть его.

Он был одет в джинсы, такого кофейного цвета, чёрные ботинки и яркую рубашку, жёлтых и синих цветов.

Пока я осматривал его, он поднялся с земли, отряхнулся и встал в полный рост. Тут я понял, что он намного выше меня, да ещё выглядит очень взрослым. Наверное, лет 20.

— Эй, малец! Не нужно стоять и пялиться, неприлично. — Проговорил он, заметив меня.

— Из-звините! — Быстро выговорил я с запинкой.

— Да ладно. Если есть время, может поможешь мне? А я, так уж и быть, прощу тебя. — Предложил он мне честную сделку.

— Хорошо! А что мне нужно делать? — Согласился я, не думая о том, чем именно должен помочь.

— Всё просто. У меня под машину упала одна важная вещичка. Достать не могу, может ты сможешь?

— А это безопасно? — С осторожностью спросил я.

— Разумеется. — Он покрутил ключами, что нужны для машины. — Ключи у меня, так что она не поедет.

— Тогда ладно.

Я решил помочь этому милому человеку. Конечно, знал, что нельзя разговаривать с чужими, но он ведь просто попросил помочь? Будет невежливо отказывать.

Я подошёл к передней части машины, где стоял он. Показав мне, где именно лежит потеряшка, взрослый присел на землю вместе со мной, пытаясь увидеть, где именно эта вещь. Я увидел какую-то игрушку и потянулся за ней. Вытащив её я удивился тому, как легко она досталась. Интересно, почему дядя не смог?

Рассмотрев игрушку, а это был рыжий лев, я вернул игрушку владельцу.

— О, большое тебе спасибо. — Взял он игрушку. — Даже не знаю, что бы сказал дочке.

— Рад, что смог помочь ей. А сколько ей лет? — Поинтересовался я.

— Ей 5. Она у меня уже такая взрослая. Сама пыталась прибраться в квартире, опрокинув горшки с цветами и рассыпав порошок по дому. — Засмеялся он. — Это было очень мило, но её матери это не понравилось.

— Она и вправду взрослая. — Хихикнул я.

Внезапно, дядя перестал смеяться и резко вскочил с земли. Я последовал его примеру и хотел было спросить, как вдруг он меня перебил:

— Не смей этого делать!

— Дядя, что слу—

Я не смог договорить, так как сзади меня кто-то появился. Он приложил к моему рту вонючую тряпку, из-за чего меня покинули силы и я начал засыпать. Не обращая внимания на глюки, что уже начали появляться, я смог услышать небольшой диалог:

— Твою мать. Ты идиот? Зачем ты это сделал? Он всего лишь ребёнок! — Спрашивал с криком дядя.

— Тебе не нужно было