Базел почувствовал, как его собственные губы дрогнули в невольной улыбке. Затем выражение лица Аршама стало более трезвым. - Знаю, что вы с Юргажем оба правы, Базел. Последнее, что кому-либо из нас нужно, это чтобы я погиб, делая то, что даже градани сочли бы глупым. Ну, я не собираюсь делать ничего подобного, но я действительно хочу увидеть, с чем мы столкнулись, своими собственными глазами. Дело не в том, что я не полностью верю в Юргажа, - он слегка положил левую руку на плечо своего генерала, - и у меня нет никакого намерения пытаться вмешиваться в его управление армией или в какие-либо сражения. Но я думаю, что ты, он и Вейжон правы в том, что здесь бродит нечто чертовски худшее, чем упыри, и нет никакого способа узнать, останется ли это здесь. Если оно двинется на север, вверх по реке, чтобы ударить по Конфедерации, я хочу получить лучшее представление о том, что это такое на самом деле.

- Я мог бы указать на то, что прежде чем оно сможет переместиться на север, вверх по реке, сначала ему придется иметь дело со всеми нами здесь, - мягко сказал Базел. - И если бы это произошло так, как я был настолько коварен, что использовал логику, я мог бы указать, что если это произойдет, то сначала это может иметь дело с нами, тогда, возможно, просто любые идеи, которые у вас могут возникнуть, не принесут большой пользы, учитывая, как вы, скорее всего, будете мертвы и все такое, я имею в виду.

- Тогда, наверное, и к лучшему, что защитник Томанака не опустился бы до такой низкой тактики, - ответил Аршам, и Базел покачал головой.

Ему всегда нравился Аршам, даже когда он сам был политическим заложником в Навахке, хотя он никогда по-настоящему не знавал его до поражения Чарнажа. И он понял, почему Аршам должен был испытывать смешанные чувства, по крайней мере, когда дело касалось его собственной семьи. И все же какое-то затаенное негодование, которое князь Навахка мог испытывать из-за поражения от Харграма, на мгновение исчезло, по крайней мере, из-за перспективы действий, и Базел обнаружил, что из-за этого другой человек нравится ему еще больше. Что, вероятно, говорило о чем-то, о чем он предпочел бы не задумываться слишком глубоко, когда дело касалось его собственных мыслительных процессов, поскольку они оба знали, что Аршам на самом деле вел себя как идиот.

Но это был идиот в духе градани, размышлял Базел.

- Вы знаете, - задумчиво сказал Трайанал, - поскольку очевидно, что князь Аршам не намерен вести себя разумно в этом вопросе, это может быть не совсем плохо. С моей точки зрения, я имею в виду.

- И не будешь ли ты так любезен объяснить это? - Базел навострил уши, глядя на молодого сотойи. - Учитывая, что я еще не увидел ни одной хорошей вещи во всей этой идее, и все такое, я имею в виду.

- Ну, если он серьезно относится к тому, чтобы держаться подальше от сражений и просто наблюдать, - Трайанал бросил на Аршама умеренно свирепый взгляд, - он может одновременно сидеть на принце Юрохасе. - Трайанал посмотрел на Вейжона. - Я думаю, что если они останутся, оба пообещав оставаться с Орденом и не путаться под ногами, и князь Аршам подаст пример Юрохасу, поступая именно так.

- И как именно вы намеревались заставить кого-либо из нас пообещать вам что-либо в этом роде? - спросил Аршам, склонив голову набок. - Вы понимаете, я спрашиваю только ради честного любопытства.

- На самом деле, это довольно просто. - Трайанал улыбнулся, еще больше став похожим на своего дядю. - Если вы оба не пообещаете, мы просто будем сидеть здесь, в лагере, позволяя баржам доставлять нам еду, сколько бы времени это ни заняло. Я уверен, что Юргаж и сэр Ярран всегда могли бы найти полезным дополнительное время для тренировок. Конечно, это означает, что вам пришлось бы объяснять князю Бахнаку, а принцу Юрохасу пришлось бы объяснять королю Мархосу, почему именно силы такого размера бездействовали до конца сезона кампании. Совершенно уверен, что ни один из них не захотел бы, чтобы я слышал об этом.

***

Дарнас Уоршоу недовольно пробормотал что-то себе под нос, вытаскивая на берег очередной тюк корма.

С одной стороны, градани никогда не собирались быть ничем иным, как бедствием, которое следовало искоренить, Уоршоу был полностью согласен со своим бароном, но он должен был признать, что организация снабжения для этой экспедиции была лучше, чем все, что он когда-либо видел в те дни, когда служил в королевской армии. Конечно, большая часть этого, вероятно, случилась благодаря проклятым гномам, которые поддерживали Бахнака и остальную его кровожадную сволочь, но не было смысла притворяться, что это не так. И Уоршоу никогда не уклонялся от того, чтобы запачкать руки (во многих отношениях), когда дело доходило до выполнения работы. Если уж на то пошло, его нынешние обязанности не более чем наемного рабочего были замечательным прикрытием для его действительной причины здешнего пребывания. И хотя его мало привлекала выгрузка груза под дождем, по крайней мере, Тараналалдакнартас позаботился о том, чтобы его рабочие бригады располагали уютными крытыми помещениями на борту барж.

Нет, причина его нынешнего несчастья не имела ничего общего с его прикрытием или его требованиями. Это было более... фундаментально, чем это.

Он снял тюк с плеча и перенес его в пристройку к пакгаузу на набережной, где не было сырости, и на мгновение остановился под той же крышей, окруженный запахами дождя, речной воды и сухого сена, массируя поясницу и вглядываясь в прозрачную завесу тумана, пока он думал.

Когда барон Кассан описал ему его задачу, это прозвучало достаточно откровенно. Не без риска, но риск был частью работы, насколько это касалось Уоршоу. И часть его с нетерпением ждала возможности исправить свою неудачу семилетней давности, когда сэр Трайанал Боумастер был настолько не любезен, что сделал шаг в самый неподходящий момент. Дарнас Уоршоу промахивался из арбалета не так уж часто, и он всегда принимал эти неудачи немного близко к сердцу. Убийство принца Юрохаса его тоже не беспокоило. Его верность короне сотойи исчезла вместе с его поручением, и если барон Кассан хотел смерти принца, это было достаточной причиной для Уоршоу. Он также не возражал против настояний барона на том, что они двое должны были умереть в ходе открытой битвы с