– Да, но мы будем сидеть в ложе у всех на виду, каждый из нас на расстоянии вытянутой руки, и нам некуда будет деться, если…

– Я говорила тебе прошлым вечером, и позапрошлым вечером, и сегодня утром, Рэй. Я пойду. Я в порядке. Перестань.

Она кивает, берет мой телефон и тут же кладет его на место.

– Вы хоть разговариваете?

– Нет. Почти нет. Он выпустил пар и замкнулся в себе. В школе он делает вид, что все в норме, но это для других. Я никак не реагирую.

– Ты думаешь, он говорил с Мэллори?

Я пожимаю плечами и направляюсь к шкафу, чтобы взять туфли.

– Не знаю. Но если честно, не могу представить, чтобы он пошел к ней после того, как она не пришла… Нет, не уверена.

– Я тоже.

Надеваю туфли с леопардовым принтом, поднимаю взгляд и вижу, что Рэйвен хмурится.

– Что не так?

Ее губы на мгновение поджимаются, затем она садится прямо и складывает руки между колен.

– Если я задам тебе вопрос, ты скажешь мне правду?

Я на мгновение задерживаю на ней взгляд, затем встаю и поправляю на себе топ перед зеркалом.

– Я уже устала прятаться. Ты можешь спрашивать о чем угодно, и я скажу тебе правду.

– Я все думаю, почему Мэллори пришла, чтобы поговорить с тобой? Как-то странно – передать сообщение через незнакомую девушку, которую она видела со своим бывшим…

Я встречаюсь с ней взглядом.

– Может быть, вы…

– Ты права, – мгновенно реагирую я. – Действительно было бы странно разговаривать с…

Я не успеваю договорить, потому что входит Мэддок.

Он оглядывает комнату, его глаза поднимаются к люстре.

– Вау, серьезно?

Я усмехаюсь – эта шикарная штука появилась здесь после того, как Мэддок переехал, а ко мне он ни разу не заходил.

Рэйвен падает на спину и невпопад говорит:

– Да, это было бы весело.

В комнату влетает Ройс – куда ж без него. Он плюхается на кровать рядом с Рэйвен и несколько раз подпрыгивает на матрасе.

– О, да. Тут как минимум на десять попок.

Рэй смеется, позволяя Мэддоку поднять ее, и сразу же появляется Кэптен. Он стоит, прислонившись к косяку, его взгляд скользит по комнате и останавливается на мне.

– Готова?

Я киваю и наклоняюсь за телефоном. Мне на плечо падает длинная прядь, и я с раздражением отбрасываю ее.

Мне нужно подстричь и покрасить волосы.

Внезапно на мои плечи опускаются руки Кэптена. Он берет у меня телефон, засовывает его в задний карман моих джинсов, потом переплетает пальцы моей правой руки со своими и подносит наши сцепленные руки к губам.

В следующую секунду нас обоих обнимает Ройс.

– Рад, что мои одноклассники поладили, но, черт возьми, малышка спит под присмотром дедушки, концерт начинается через час, а мы все еще трезвые. Это позор!

– Эй, вы что, действительно собираетесь напиться? – возмущается Рэйвен.

Я закатываю глаза и иду к двери.

– Не переживай, сестричка. Можно подумать, твой мужчина позволит себе быть нетрезвым на концерте со своей беременной женой.

– Она никак не может привыкнуть, – говорит Мэддок.

– Истинная правда, – смеется Рэйвен. – Но не волнуйтесь, я потом возьму свое.

Мой взгляд скользит по ее фигурке, пока она спускается по лестнице. Примерно шестой месяц беременности, но со спины никогда не скажешь. У нее фигурка в форме песочных часов, и она все еще носит свои любимые джинсы с низкой посадкой. На ногах «тимберленды», черная майка почти не видна под длинными черными волосами с эффектными фиолетовыми прядями.

Она оглядывается через плечо и подмигивает мне.

– Кажется, Кэп сегодня в скверном настроении, да, Ви?

– Рэйвен… – одергивает ее Мэддок.

Она смеется.

– А что – Рэйвен? Мои руки на перилах, ты, Здоровяк, прямо передо мной, если нога подвернется, грохнусь прямо на тебя, так что я в полном порядке.

Я хихикаю, а Мэддок рычит.

Через час мы уже в зале.

Конечно, у нас ложа с частной охраной, в ложе частное обслуживание, и сюда комар не пролетит – только свои. Впрочем, нет. Ройс хватает за руку какую-то симпатичную девчонку и втягивает ее внутрь, но затем появляются Мак, Хлоя и еще несколько человек из нашей школы. Не так много, но я подмечаю, что девушек и парней одинаковое количество.

Ройс ловит мой взгляд и подмигивает:

– Ты со мной, Вик-Ви.

Я смеюсь:

– Тебе не жирно будет?

Кэптен стоит у перил ложи и смотрит на меня, хотя и не подходит. Но меня это не задевает – я радуюсь возможности как следует рассмотреть его вне привычной обстановки. Его песочно-светлые волосы идеально зачесаны, но не так, как у мальчика-паиньки, а скорее как у магната, занимающегося темными делами, я таких видела в кино. На нем черная рубашка, рукава закатаны до половины предплечий. Когда он подносит бокал с янтарной жидкостью к губам, видна татуировка на костяшках пальцев, Он глотком выпивает все, и на дне бокала остаются кусочки льда.

Последний артист на разогреве уходит со сцены, и начинается то, ради чего все пришли сюда. Мои глаза бегают по партеру. Зрители вскакивают на ноги, кричат, свистят и аплодируют. Свет гаснет, что сопровождается диким ревом, потом центр сцены высвечивает луч прожектора, и в круг света вступает он – Джи-Эйзи. Рэйвен оглушительно визжит, Мэддок закатывает глаза, но не может скрыть ухмылки – все что угодно, лишь бы сделать ее счастливой.

– Он тебе напомнил Баса? – кричит Ройс ей в ухо, и голова Рэйвен резко поворачивается в его сторону.

– Бас Бишоп не был панком, малыш. – Ее взгляд смягчается, когда она протягивает руку и Ройс берет ее в свою. – Бас был добр ко мне, но никогда не был так добр, как ты.

Ройс долго смотрит ей в глаза, кивает и отпускает ее руку.

Бас Бишоп раньше заправлял на складах, он помог ей, нарушив при этом свою верность парням. Это разозлило их, но в конце концов он спас Рэйвен, и Мэддок был ему благодарен, а Ройс – нет. Он считал, что Бас пришел и попытался занять место, которого не заслужил.

Сегодняшняя его шутка в том, что у Бишопа были гладкие черные волосы, зачесанные назад, кожаная куртка и рваные джинсы, как у Джи-Эйзи. Гремучая смесь панка и рокабилли.

– Люблю тебя, Рэй-Рэй! – кричит Ройс с ухмылкой, и она кричит то же самое ему в ответ.

Мэддок тут же проскальзывает к ней, шепчет что-то на ухо, она хихикает, обхватывает его за шею, и они начинают танцевать.

Внезапно у меня за спиной оказывается Кэптен.

– Красный – твой цвет, красавица, – кричит он, чтобы я услышала, и его пальцы пробегают по моим ребрам, останавливаясь там, где