польских сил требовались время и пространство; следовало воспользоваться преимуществами рельефа северной части Люблинской возвышенности. Вместе с тем ударная группа создавалась постепенно; ее первоначальное расположение диктовалось расположением нашей 3-й армии, прикрывавший центр польского фронта восточнее Хелма. Сосредоточение ударной группы на варшавском передовом плацдарме, например, в районе Гарволина, о чем шел разговор, наверняка лишило бы нас преимущества внезапности, основного элемента нашей победы, поскольку мы не смогли бы сохранить в секрете наши первые приготовления.

5-й армии, сосредоточенной 13 августа за Вкрой, непосредственно угрожали три противостоящие ей русские армии, по отношению к которым она занимала четкую центральную позицию и могла последовательно атаковать. У противника было трехкратное превосходство, но командующий 5-й армией постарался обеспечить себе превосходство на главных направлениях и в решающие моменты.

Главным направлением сначала было направление на Насельск на правом фланге 5-й армии; там противник сосредоточил свои основные силы, оттуда угрожал Модлину, оперативной базе 5-й армии, и Варшаве. В дальнейшем главным направлением стало направление на Цеханув на левом фланге.

Наша атака на севере вызвала на участке 5-й армии ожесточенные бои. Для выполнения нашего плана мы оказались вынуждены сначала открыть тылы нашей армии; также и открытый левый фланг 15, 16 и 17 августа оказался в критическом положении. Генерал Крайовский и полковник Дрессер, ведя бои в Плоньске и Сахоцине в крайне сложных условиях, обеспечили 5-й армии свободу маневра в Насельске. Стойкая и доблестная 18-я дивизия, великолепно поддержанная прекрасной дивизионной артиллерией, оказала там важные услуги. Напротив, правый фланг Вепшской маневренной группы, недостаточно защищенный частями прикрытия 3-й армии, оказался под угрозой контрманевра Буденного.

Сегодня трудно точно сказать, какие последствия повлекло бы участие советских 1-й Конной и XII армий в битве за Варшаву. Лично я не разделяю оптимизма тех офицеров, кто считает это маловажным фактором. На мой взгляд, неисполнение Буденным и XII армией полученного приказа стало одной из основных причин разгрома русских на Висле в 1920 г.

Самые ожесточенные бои Варшавской операции развернулись на Вкре и в районе Насельск — Цеханув. Причина заключается в огромном численном преимуществе противника на этом участке. Также важное сражение развернулось под Радзымином; там, наряду с достойными сожалениями инцидентами, мы получили и примеры настоящих подвигов, такие, например, как героическая гибель капеллана Скорупки.

Войска, атаковавшие на Вепше, напротив, имели преимущество полной внезапности; они, за исключением нашей 14-й дивизии, быстро продвигались вперед, не встречая серьезного сопротивления.

Вступление 5-й армии в дело первой дало главнокомандующему время материально подготовить контрнаступление на Вепше; оно косвенно защитило Варшаву, находившуюся 14 августа в большой опасности. Сначала 5-я армия вела бои с переменным успехом, но затем ей удалось взять верх. Уже вечером 15 августа успех на левом фланге был неоспорим, а на следующий день он оказал решающее влияние на бои за Насельск.

Таким образом, победный оперативный план, задуманный в памятный день 6 августа, 15 августа начал, медленно и тяжело, приносить свои плоды, которые в последующие дни появились на всем фронте.

Этот первый успех, одержанный нами под Варшавой, имел глубокие отклики. Он поднял боевой дух наших войск; он подготовил главный удар главнокомандующего, который прошел в самых благоприятных условиях и оказал решающее влияние на исход битвы за Варшаву.

Драматическим моментом для 5-й армии стал удар советских дивизий по ее тылам в Плоньске и Сахоцине. Он мог иметь неисчислимые последствия. Если бы советская IV армия была способна действовать скоординированно и быстро, битва на Вкре могла бы принять совсем другой оборот, что имело бы влияние на весь польский фронт. Неспособность, проявленная тогда русскими, очень помогла нам выправить наше положение.

5-я армия сковала главные силы противника и отвлекла их от варшавского передового плацдарма на себя; она не позволила им укрепить русский левый фланг, угрожаемый решающей атакой главнокомандующего. Она не только сломила наступление советских XV и III армий, остановленных 14 августа на Вкре, но она форсировала эту реку, медленно, но твердо оттеснила противника; наконец, она отбросила его на Нарев и Оржиц, что вернуло ей свободу маневра в отношении соединений противника, ведших бои западнее этих рек. Победа под Насельском решила исход битвы на Вкре в нашу пользу. Под влиянием контрнаступления с Вепша локальное отступление красных армий на севере затем превратилось в общий разгром советских сил, действовавших восточнее и севернее Варшавы.

Наступление, начавшееся с Вепша, разворачивалось на местности, не представлявшей серьезных препятствий вплоть до Буга. Когда польские колонны достигли Буга, воля противника была сломлена настолько, что он не смог организовать достойное сопротивление на этой естественной преграде.

Отсутствие советской IV армии на поле сражения, ее движение от Модлина к Поморью подтверждали наши предположения, поскольку мы всегда рассчитывали на разгром двух русских группировок по отдельности, не дав им возможности добиться положительных результатов. И действительно, наше сообщение с морем не было нарушено.

Ошибки, совершенные тогда советской IV армией, в какой-то степени объясняются тем фактом, что командование армии не находилось при ней. Товарищ Шуваев убежал на восток сразу после взятия Цеханува нашей 8-й кавалерийской бригадой; начиная с этого момента он уже не осуществлял реального управления своими войсками.

Значение успеха 5-й армии было смазано тем фактом, что русские дивизии под командованием Гая ушли от капитуляции. 22 августа Гай выскользнул из приготовленной ему ловушки, проложил себе дорогу на Кольно и возле Кольно перешел германскую границу.

Неудача была вызвана нашим незнанием местоположения противника и, следует это признать, быстротой маневров Гая. Он появился перед Млавой на 24 часа раньше, чем мы рассчитывали; он застал нас в тот момент, когда запланированное сосредоточение 5-й армии еще не было завершено. Это сосредоточение была правильным, что подтвердили события; но мы не предполагали, что уже 22 августа в Конопках нам придется иметь дело с русскими войсками, возвращающимися с Нижней Вислы, мы не смогли своевременно перебросить дивизии, собранные возле станции Конопки (схема № 8).

Подполковник Коц и полковник Румша могли бы в значительной степени выправить положение, если бы проявили инициативу вступить в бой в Грабово, но это оказалось невозможным. Добровольческая дивизия не сразу атаковала Гая, а Сибирская бригада была в тот момент разбросана на слишком большом пространстве, чтобы ее вмешательство стало решающим. Медлительность действий соединений 5-й армии 22 августа можно объяснить плохими атмосферными условиями, физической усталостью людей и лошадей, понесенными потерями и, главное, совершенно естественным истощением энергии солдат, так сильно растрачивавшейся в предшествующие дни.

Эти условия не давили на Гая, который, побежденный и преследуемый, прокладывал себе путь на восток с решительностью отчаяния; впрочем, он проявил лихость