Шрифт:
Закладка:
– Но ты все равно осталась, – указала Альда.
«Да. Мы говорили часов шесть, наверно… Остальная команда никак не могла с нами связаться, они были в ужасе. Но нам было не до них. В конце концов я согласилась пожить еще какое-то время… вот так».
– Почему?
«Причины было две, – ответила Люси. – Первая – это моя дочь…»
– У тебя есть дочь?
«Что здесь такого удивительного?»
Альда и сама не могла объяснить, почему это так ее шокировало. Обычно у солдат специального корпуса с высокими номерами не оставалось времени на мирную семейную жизнь. Мужчины еще могли обзавестись детьми, это не отвлекало их от службы на долгие месяцы. Но женщины решались на такое куда реже, потому что многие не находили в себе сил бросить младенца и вернуться во флот.
Каэлин же забеременела очень рано, еще на первом курсе академии. Все произошло случайно, и она не радовалась грядущему материнству, подумывала даже сделать аборт. Но мать, с которой она поддерживала постоянную связь, отговорила ее.
«Мама сказала, что мне повезло. Это самое удачное время: обучение на первом курсе еще не самое жесткое, больше теории, чем практики. Да и космический флот поддерживает такое «расширение генофонда», поэтому я получила определенные поблажки».
Она родила девочку и отправила на Землю, на воспитание матери. Сначала Каэлин вообще не испытывала никакой привязанности к ребенку. Но постепенно, получая от матери видеосообщения и наблюдая, как малышка растет, телепатка обнаружила в себе новую, ни на что не похожую любовь.
«Я начала воспринимать этого ребенка как часть себя. Я приезжала к ней в отпуск, она очень легко приняла меня… Я стала важна для нее, она – для меня. Я все равно не собиралась бросать службу, я знала, что нужна флоту. Но мне было важно, что она меня ждет».
Каэлин прекрасно знала, что не сможет открыть дочери новую правду о себе. Когда-нибудь девочке сообщат, что ее мать погибла на Морифирии, выполняя свой долг. Скорее всего, выплатят компенсацию и будут внимательно следить, не проявятся ли у ребенка унаследованные способности.
В теле гиены Каэлин не могла больше видеться с ней, но могла за ней наблюдать. Телепатка хотела узнать, как сложится судьба ее дочери, пойдет ли малышка по ее стопам – или выберет собственный путь… К тому же, через Шарлотту она смогла бы помочь своему ребенку, если бы возникла необходимость. Ради такого можно было терпеть мучительное существование в чужом теле.
– Ты сказала, что причины было две, – напомнила Альда. – Какая вторая?
«Сама Лотта. Как я уже говорила, мы стали друзьями, и я неплохо ее изучила. Она очень добрая от природы, и я испугалась, что моя смерть ожесточит ее. Отучит строить связи с людьми, превратит в одного из тех типичных легионеров, которых все боятся. Я решила подарить ей уверенность в том, что она смогла меня спасти. Еще какое-то время побыть с ней, понаблюдать за ней, а потом… Уйти, когда она будет готова к этому».
Когда главное решение было принято, Шарлотте и Каэлин оставалось лишь продумать детали. Они решили официально объявить команде о смерти телепатки и забрать с собой останки. Исчезновение головного мозга Шарлотта связала с атакой гиен.
Номер 6 предлагала Каэлин сохранить старое имя, но та наотрез отказалась. Она не чувствовала себя прежней и не собиралась притворяться, будто все в порядке. Она стала новым существом, это нельзя было игнорировать. Шарлотта предложила ей имя Люси. Она согласилась.
– Ты вышла к команде сразу? – удивилась Альда. – Разве это не было странно: одну из них убили гиены – и вот уже номер 6 завела себе такую питомицу?
«Это было бы странно, поэтому я вышла не сразу».
Люси несколько дней скрывалась в джунглях и лишь перед самым отлетом присоединилась к команде – как живое оружие легионера. На «Черном клейморе» такое не одобрили, они ведь везли с собой растерзанный труп Каэлин! Но подобные решения Шарлотта могла принимать сама, не спрашивая разрешения даже у капитана.
С помощью телепатических способностей, значительно ослабших, но все равно оставшихся с ней, Люси могла прятать свою истинную сущность от других телепатов. Она общалась только с Шарлоттой, для остальных она оставалась лишь дрессированной гиеной. Постепенно к ней привыкли, ее даже по-своему полюбили. Ее новое существование, тайная миссия, порученная ею самой себе, стало терпимым.
– Значит, с тех пор ты путешествуешь с Шарлоттой? – спросила Альда.
«И наблюдаю за ней. Она молодец, становится сильнее, не теряя человечности. Думаю, скоро она станет достаточно взрослой, чтобы меня отпустить».
– Достаточно взрослой? Ты ведь понимаешь, что она давно не ребенок?
«Разве? – Люси покосилась на свою собеседницу. – Благодаря Лотте я познакомилась с разными легионерами. Я поняла: то, что казалось мне раньше ее отличительной чертой, свойственно многим из них».
– Это что же?
«Они дети. Не по разуму – в душе. Маленькие, бесконечно одинокие дети, которых били так часто и так сильно, что они просто испугались повзрослеть, чтобы этим не разозлить своих наставников еще больше. Их учат контролю тела и разума, но при этом делают вид, будто души у них совсем нет. А она есть, и когда она начинает болеть, каждый из них справляется с этим самостоятельно. Кто-то тонет в ненависти и злобе. Кто-то сходит с ума. Кто-то закрывается в коконе из собственной боли».
Альда невольно вздрогнула, вспомнив бесконечную пустоту, которую она обнаружила в сознании Триана. Но это не то, конечно, это что-то другое… Люси может быть вообще не права! Она и раньше была не сильнейшим телепатом, а теперь и вовсе потеряла часть способностей. Возможно, она ошибается во всем.
Однако спорить с ней у Альды пока не получалось, потому что ее слова отзывались в душе телепатки неожиданным принятием.
– Так значит, ты спасаешь Шарлотту? Она вряд ли с этим согласиться, – отметила Альда.
«Ну и что? Ты тоже спасаешь своего легионера, хотя он об этом не
