Феликс крепко спал и поздно проснулся.

Он открыл глаза и уставился на гнусные потолочные панели, отлично подходившие к общей мотельной гнусности. Затем он поставил босые ноги на пол, сел и спросил себя – а что, если Даветт не захочет с ним?

В конце концов, у нее не осталось семьи, если не считать бродячего дядюшки Харлея, и Команда сделалась для нее всем. Она очень близка с Аннабель. Она любила и Джека, и большого Карла Джоплина, и Кота, и…

Эх, дерьмо.

Он исполнил утренний гигиенический ритуал, принял душ, уселся голый и мокрый на край кровати, закурил и спросил себя, что, собственно, он может дать ей.

– Прежде всего – остаться в живых! – тут же вслух пробормотал он.

Но прозвучало оно как-то не так. Верней, совсем не прозвучало.

Потому Феликс бросил думать об этом, раздавил окурок, надел чистое, собрал вещи, водрузил на журнальный столик.

И посмотрел на портупею с пистолетом.

Через секунду он будто помимо воли протянул руку, вытащил браунинг. Черт, и как же гладко, легко, естественно тот скользнул в ладонь. Как всякая чертова пушка, с которой довелось обращаться.

Он знал – или, по крайней мере, поверил в то, что такое умение – редкость. Большинство не ощущало такого сродства с оружием. Кто-то ненавидел, кто-то не желал замечать, а почти все чувствовали неловкость, бо́льшую ли, меньшую, но неловкость.

А он, Феликс, – никогда. Браунинг ощущался продолжением руки.

Да уж, Боже ты мой, все так просто. Я для него, а он – для меня.

Когда Феликс вышел к остальным, те соревновались в жизнерадостности, но, в общем, терпимо. Он уже решил ехать с ними, остальное не важно. Ему даже нравилось предстоящее дело, нравилась Команда, сидящая за испятнанным кофейным столиком, жадно грызущая заказанных в местной забегаловке жареных кур. Прямо эманация командного духа. А эти потуги на остроумие! И несуразная суета. В общем, образцовое поведение для тех, кто привычно лезет из беды в беду, причем ими самими же и сотворенную.

Приличное настроение Феликса выжило еще минут двадцать – до тех пор, пока не принялись обсуждать Большой Военный План, а сделанный Даветт набросок подвала в особняке тетушки не стал чертовски напоминать схему подвала тюрьмы Клебурна.

Похоже, вампир Росс не поскупился на переделки, чтобы укрыться от солнечного света и любопытствующих взглядов. Мать его, да там внизу настоящая чертова крепость – и ведь Даветт не видела всего!

– Вы собираетесь взорвать его как тюрьму? – стоя над рисунком, осведомился Феликс.

– Нет, мы не сможем, – спокойно ответил Джек.

– Что значит «не сможем»?

Ворон затянулся, выдохнул, посмотрел на Феликса сквозь дымное облако.

– Взорвать особняк стоимостью четыре-пять миллионов долларов в центре жилого района в северном Далласе? Мать моя, да каждый пожарный, полицейский патрульный, спецназовец, а вдобавок и половина техасских рейнджеров вцепятся в мою задницу ровно через две минуты.

– Ну, ты всегда можешь заранее им позвонить, – нерешительно предположил Феликс. – Получишь разрешение, и пусть приезжают. Я думал, ты знаешь нужных людей.

– Не так много и не до такой степени. Если я скажу, что собираюсь разнести особняк в центре города, они бросят трубку.

– А что ты делал, когда раньше приходилось в большом городе?

– А раньше и не приходилось.

– Э-э?

Джек поморщился, откинулся на спинку стула.

– Да, нам раньше не приходилось работать в центре большого города.

Феликс посмотрел на остальных.

– Это правда, – подтвердил Кот.

– Мы-то колотили их везде – от штата Нью-Йорк до Монтаны – но никогда в большом городе, – сообщил Карл. – Всегда в провинции. Маленький городишко или даже село.

– Они не любят мегаполисы, – как историк, указал отец Адам. – По крайней мере, до сих пор не любили.

– Раньше они, наверное, и не действовали так организованно, – зло буркнул Феликс.

– Мы же не знаем, насколько они сейчас организованы, – заметил Карл.

– Черт возьми, достаточно, чтобы устраивать нам ловушки! – брызжа слюной, заорал Феликс. – Какой еще организованности вам надо?

Все смолкли – задумались.

– А если мы вынесем всего одну стену? – робко предложил Карл.

– Как? – спросил Джек.

– Сейчас покажу. Думаю, мы сможем и приглушить звук.

Карл указал на внешнюю стену на рисунке Даветт.

– Здание выглядит прочным. Но если вынести только вот эту стену и каркас, то бишь балки и опоры, то структура обвалится. Черт возьми, можно будет стоять на газоне и видеть весь подвал в солнечном свете.

Он повернулся к окну и добавил:

– Конечно, если у нас будет солнечный свет.

Феликс посмотрел на окно. По стеклу струилась вода. Хм, а он и не замечал. Но снаружи здорово лило.

– Когда ты сказал «приглушить», ты что имел в виду? – спокойно поинтересовался Джек. – Насколько приглушить?

– Ну, Джек, конечно, не то чтобы совсем уж тихо. Со взрывчаткой так не бывает. В смысле, люди вокруг, заслышав, уж точно посмотрят в сторону звука, но… хм…

Он спросил у Даветт:

– Ведь вокруг особняка стена, и довольно высокая. Сколько она?

– Девять футов, – ответила она.

– Много деревьев и всякого такого?

– Ну да. Дом вообще не виден с улицы.

Карл многозначительно глянул на Феликса с Джеком.

– Сдается мне, у нас появился план, – объявил Кот, положив руку на плечо помощнику шерифа.

– Именно, – подтвердил Джек. – Мы идем туда, ставим детекторы. Если регистрируем – позволяем Карлу разнести стену, заходим и работаем. Вопросы?

Их не оказалось.

– Все готовы?

Команда дружно закивала.

Но Феликс не отрывал взгляда от рисунка Даветт.

– Феликс, мне нужно каждый чертов час переспрашивать, с нами ты или нет? – прорычал Джек.

Ах ты сволочь, любящая покомандовать…