Мы стали с двух сторон подкрадываться к ведьме, с интересом следящей за нашей полемикой. Поняв, что судьба её решена, она завопила, пугая чаек, мечущихся над морем.

— Александр! Спасай! Эти монстры решили меня, хрупкую-невинную, в море утопить!

Мажеровский высунулся из окна, в одной руке новая трубка сверкает, курясь сизым дымком, в другой кисет, шитый жемчугом.

— Пусть топят! — крикнул Мажеровский, демонстрируя трубку. — Ты свою миссию выполнила, так что прощай, дорогая!

Появление Роксаны его явно оживило. Это хорошо, а то после визита целительницы он совсем упал духом, ходил, как в воду опущенный. Но Роксана никому не позволит вешать нос.

Ведьма, поняв, что помощи ждать неоткуда, покорно замерла на месте, шальным глазом косясь на нас с Азаром. Тролль со слезой в голосе сказал:

— Давай, Марк, пока не убежала, ты за руки, я за ноги – и бросим. Так, да?

— Угу, — ответил я, подбираясь к подозрительно спокойной жертве. Мы уже почти её схватили, но не тут-то было. Роксана взвилась в воздух, туфли с острыми каблуками-шпильками просвистели, как снаряды над головой, и каждый из нас получил полновесный удар пяткой в лоб. Под хохот Мажеровского, следившего за баталией из окна, мы с Азаром рухнули, как снопы. Я возблагодарил Зиждителя, что Роксана таки сбросила туфли. Иначе убила бы на месте!

Эллина схватила Роксану за руку и потащила к себе в комнату, Александр помахал нам рукой и скрылся из виду. Мне неожиданно пришла в голову мысль, что, впервые после визита Анны Карловны, вижу бывшего чернокнижника даже не улыбающимся, а от всей души смеющимся. Румянец появился. А то ходил, бледный, страшный, как вся моя жизнь. Вовремя, все-таки Роксана приехала. Она ему дни продлит, у неё получится.

Мы с Азаром, переглянувшись, медленно встали, вытряхнули пыль из одежды.

— Ладно, — буркнул тролль, напяливая кепку, не замедлившую съехать ему на нос. — Уговорила. Буду носить. Пока она здесь. Потом утоплю. Так, да? — и на меня посмотрел. Не выдам ли крамольные планы?

— Зачем ты так, — укорил я тролля. — Девочка всю столицу обежала, подарок для тебя специально выбирала, а ты…

— Все равно ведьма, — буркнул Азар, поправляя кепку.

Вот оскорбил. Все равно, что Мажеровского колдуном обозвать. Или меня сыскарем. Работа такая.

Однако расшалились мы, нашли время. Это неуёмная энергия Роксаны так действует, радом с ней самая серьезная опасность живо распадается на мирмульки. Роксана как-то в момент откровения сказала: «Зачем бояться каких-то опасностей? Единственно опасная штука в нашем мире – это жизнь. От неё, знаешь ли, умирают. А все остальное решаемо». Золотые слова!

Самое время этим заняться. Враг на пороге.

*****

Сегодня все должно решиться. Я подоспел в пещеру к оборотню как раз к очередному сеансу связи. Очень уж не терпелось узнать, заглотила ли рыбка наживку, или еще прикормить нужно?

Из зерцала донесся глухой голос вожака стаи.

— Докладывай, что в замке творится?

— Появилась девушка, вероятно, пассия Стрельцова, — сухо, без эмоций сказал оборотень, глядя на нечеткое изображение вожака. — Тролль готовит дракабль к выходу в море. Судя по количеству запасаемой провизии, дракабль выйдет в море дня на два-три, не меньше. Все остальное без изменений.

Морда вожака на мгновение исчезла из зерцала, послышалось невнятное бормотание, похоже, он с кем-то советуется. Наконец оборотень вновь увидел вожака и тот распорядился:

— Как только дракабль уйдет в море, дашь знать. Твоей задачей будет уничтожить Стрельцова. Пристрели сыскаря, когда он в очередной раз полезет купаться.

— Труп может волной на берег вынести, — буркнул оборотень, глядя куда-то в сторону.

— Не твое дело, трупом найдется кому заняться. Твое дело не промахнуться.

Заодно проследишь за тем, чтобы Стрельцов, даже если и выберется на берег, больше двух шагов по суше не сделал. Ясно? Я за тебя перед Карачуном отчитываться не собираюсь, сам пойдешь на разнос.

— Понятно, — буркнул оборотень, следя за тем, как меркнет изображение в зерцале. Тяжело вздохнув, обернулся ко мне и спросил:

— Все слышал? Доволен?

Мне осталось только кивнуть, распоряжения отданы более чем лаконичные и разночтения не предполагают. Что, впрочем, только радует. Наживка заглочена плотно, осталось подсечь и вовремя подвести сачок, чтобы рыба не сорвалась.

— Значит так, — сказал я, поднимаясь с лежанки, на которую улегся, дабы не отсвечивать сыскарской физиономией в зерцале. — Ты меня убиваешь и спокойненько сидишь тут у себя, не вмешиваясь в происходящее внизу. Когда будет нужно, я позову. Ясно?

— А может спуститься? Подстраховать? Сам слышал, кто-то еще будет тобой заниматься. Вернее, твоим предполагаемым трупом. Вдруг помощь понадобится?

— За меня не переживай. Я догадываюсь, кому поручили мой труп. С ней я как-нибудь договорюсь.

— Как знаешь, дело твое, — пожал плечами оборотень, провожая меня до выхода из пещеры. — Но, если что, свисти.

— Обязательно, — заверил я, раздвигая занавес из плюща. — Ну, не скучай тут.

Я поспешил по тропе вниз, дел еще масса, а время поджимает. Все-таки великое дело ежедневная тренировка. Там, где в первый раз я чуть ли не на карачках проползал, теперь пробегаю в полный рост, и даже сердце не екает.

Человек ко всему привыкает.

Вожак оборотней, получив очередное донесение от Ворога, поспешил на доклад к Карачуну. Погода стояла на диво солнечная, а это отнюдь не способствует улучшению настроения вурдалака. А когда у начальства плохое настроение, всем подчиненным жизнь становится не в радость. Может, хоть долгожданная новость о том, что Мажеровский собирается покинуть замок, облегчит страдания.

Карачун удобно устроился в погребе, вырытом бывшим хозяином дома. Он оказался самым просторным и глубоким погребом в заброшенной деревне, просто мечта, а не могила, и Карачун тут основательно устроился. Терзает одно – на много миль вокруг ни одной не то, что девственницы (не до жиру, быть бы живу), но даже ни одной мало-мальски живой человеческой души. Так недолго и в спячку впасть. Оборотни, конечно, регулярно охотятся, у них не столь изысканные требования к пище, и даже приносят свежую кровь животных, но она такая пресная!

Вампир давно бы слетал в ближайший городок и там поживился, но Скорпио, предвидя это, строго настрого запретил привлекать лишнее внимание до конца операции. Не ровен час, дойдут слухи до Белого сыска, объявят охоту на нежить, понаедут, всю округу перетрясут. Могут даже тайный храм обнаружить, тогда прощайте мечты о новом теле, молодом и всесильном. Поэтому Скорпио пригрозил Карачуну, что за каждое несанкционированное нападение будет наказывать «рублем». А после крови, как ни странно вурдалак больше всего обожает золото.