— Позор! Позор!

— Долой диктатуру прихвостней олигархов!

— Конфедераты вон!

— Предатели!

— Убийцы!

В этот момент появились ряды одетых в полную сбрую жандармов и начали оттеснять толпу с площади. Но уже было поздно. Акция удалась. И даже непонятно, на кого сей инцидент свалить. Колобродина в свете последних событий ненавидели многие. Началось еще тогда, когда он называл Республиканцев мятежниками и ублюдками. Именно его фракция продавила отказ тем в помощи. И все поставки, и поток добровольцев в Черноруссию шел по сути нелегально.

Только вот народ и страна решили иначе. Пограничная служба смотрела на трансфер сквозь пальцы. Бывшие военные и ветераны Яицкой кампании открывали фонды помощи, тренировали ополченцев и создавали ту медийную среду, что нынче торжествовала. Только слепец не мог этого видеть, как и ощутить симпатии населения. Но обрюзгшие «госдеды» именно такими и оказались.

Первыми обосрались замшелые генералы, выпускники Академий, где преподавали методы войн позапрошлого века. В то время, когда бригады Республики учились окапываться, минировать, использовать новые методы разведки и молниеносных ударов. Армия Конфедерация перла вперед колоннами, устраивала на линии боевого соприкосновения построения и тщательно следила за белизной подворотничков. В итоге вскоре она умылась кровью и потерпела поражение. Даже кадровые гвардейские дивизии, как оказалось, не умели воевать по-современному. Но они хотя бы начали учиться.

Толчок переменам дала мобилизация. Резервисты, в большей части резкие провинциальные мужики, ненавидящие столицу и олигархат, устроили через свои семьи и знакомых жесткую медийную выволочку зажравшимся золотопогонникам. Хотя мобы по простоте душевной использовали не только слова. Немало морд забывщего совесть офицерья оказались биты, а контрабасы внезапно ощутили собственную никчемность в обычной армейской жизни. Резервисты — это вам не срочники. Они «профессионалов» ни во что не ставили.

Попытка обуздать вспышки народного гнева с помощью военной контрразведки и жандармов в итоге вылилась в несколько вооруженных мятежей. Которые пришлось гасить не силой, а переговорами с помощью Республиканцев. Да и что могут легковооруженные жандармы против махры с танками и артиллерией. Пехота уже нюхнула крови, осознала, что её жизнь не стоит и копейки. Потому была зла и мотивирована. А в подразделениях полевой жандармерии резко увеличилось число дезертиров и больных.

«Круги последствий» расходились все дальше и дальше по остаткам великой державы, угрожая обернуться настоящим землетрясением. В такие дни стоило находиться лицом к народу. Но кто-то был излишне легкомысленен. Другие вообще думали задним местом. Так или иначе, но часть политиков прозевала тектонический сдвиг в сознании народном.

— Что будем делать?

Пока Колобродина отмывали от дерьма, короткое совещание проводили его заместители. А они были на редкость растеряны. Это не на заседаниях Госсовета красоваться или светских раутах торговать лицом. Как всегда, безупречно выглядевший Александр был молчалив и угрюм. В кои веки он не получил от своих хозяев подробных инструкций. Были лишь брошено вскользь — Импровизируй! Но отмалчиваться уже не получалось. Придется рискнуть.

— Голосуйте за перевыборы.

Сенатор Мазулин сумел лишь пискнуть:

— Но как? Нас же всех…

— Не всех. Или уйдете красиво и по закону, или вас выведут. Чуете разницу?

Холеное лицо первого заместителя и вдобавок представителя конкурирующего клана Гельца осталось непроницаемо.

«Эта гадюка явно что-то знает. То-то так спокойно выглядит. Наверняка уже переметнулся. Сволочь!»

— Я также за перевыборы. И партии срочно необходим ребрендинг. Я иду в зал, а вы, Мазулин, начинайте готовить пресс-конференцию. И мне нужны все наши политтехнологи.

— Но как же Мирон Аркадьевич?

— Он в говне. И ты так хочешь закончить?

Мазулин вспыхнул:

— Ни в коем разе! Я ушел звонить.

Гельц ухмыльнулся уголками губ. Этот прыщ сделает все что угодно, лишь бы остаться на плаву. Как же — такая известная фамилия! Целая династия постимперских политиков.

— Александр, когда мы проведем конкретные переговоры?

Красавец не повел и глазом. Как быстро этот политик умеет действовать, когда прижмет. Вот бы так раньше. Он уклончиво ответил:

— Мне нужно кое-кого увидеть.

Гельц не смог скрыть своего разочарования. Похоже, что их партию списали. И если так, то денег не будет. Тогда зачем это все?

— Жаль.

— Мне тоже. Я откланяюсь, если позволите.

Депутат некоторое время смотрел на дверь, где скрылся лоббист, а затем поспешно двинул в свой кабинет. Сначала стоит позвонить в Константинопольский и заручиться у Соловьянца поддержкой. Никакого ребрендинга! Будем создавать партию национальных окраин. В регионах много нарастившей вес инородческой элиты. У них есть свои интересы и средства для их продвижения. Вот про финансы и стоит уточнить сразу! В задницу этих кондовых патриотов и поклонников западного золотого тельца. Им лишь бы повоевать и ВПК посадить на шею народу. Или слить ресурсы за никому не нужные бумажки и жить припеваючи заграницей. Настоящее золото суеты не любят!

Глава 35

Воскресение

Война снесла целое поколение как бы для того, чтоб создать перерыв в памяти народов и чтоб не дать новому поколению слишком непосредственно заметить, что, в сущности, оно занимается повторением пройденного, только на более высокой исторической ступени и, следовательно, с еще более угрожающими последствиями.

Лев Троцкий

Тихо прожужжал в накатывающих сумерках разведывательный летак. Затем от угла здания отделилась призрачная фигура, за ней последовало еще несколько. Специальные накидки скрадывали контуры, создавая некую иллюзию оптического обмана. Но это всего лишь использование законов физики. Звуки боя прозвучали где-то в отдалении. Батальоны бригады «Базальт» прошли город стороной, стараясь не дать уйти отступающим войскам Альянса. Самый эффективный способ наступления — идти «на плечах» противника.

В призрачном свете вечера еле заметны не менее призрачные движения чужаков. Сомнений больше не было. Это отряд. Иноземные бойцы подразделения «коммандос». Костюмы «призраков» стоили кучу денег, да и двигались солдаты непринужденно и тактически грамотно. Подобное вырабатывается огромным количеством тренировок.

Слова прозвучали на незнакомом сухом языке.

— Lad os se der/ Глянь там/

— En i live /Есть живой/

— Ты знаешь, что делать. Мы ищем их спикера.

Диверсант вынул нож и одним движением отправил контуженого бойца охраны Стрима в Вальхаллу.

— Идиот. Тебе пули жалко?

— Шеф, я не смог сдержаться. И надо же на каком-то отрабатывать ножевые приемы.

— Тогда лучше прикончи вон того техника. На тепловизоре светится, как рождественская ёлка.

Взмах ножа и Пончик, не приходя в сознание,