— Ошибаешься. Я вижу перед собой не «жалкую Илону Старс», — ответил Димитрий откровенно, — и не худшую её версию, а женщину. Напуганную, заблудившуюся в своих страхах. — Он присел перед ней и посмотрел ей в глаза. — Разве броня делала из тебя «Стальную Императрицу»? Или деньги делали тебя эпатажным гением? Нет. — и уверено повёл головой. — Я не буду протягивать тебе руку, чтобы почомь тебе выбраться из тьмы. Ты сама в силах это сделать. Я лишь скажу, что ты всё ещё нужна этому миру, Илона. Уверен, твоих знаний достаточно, чтобы восстановить себе и зрение и свою способность ходить. Нужен ли я тебе для этого? Вряд ли. Знаю, для тебя прошло двадцать лет, и ты утратила свои краски жизни. Но для меня всего день. И я всё ещё вижу в тебе ту самую эгоистичную поразительную Илону Старс. — Он поцеловал её в губы, после чего мягко отстранился. — Поэтому, выше нос, сучка! И не дай этому миру заскучать! А я… — он встал, — Я уж позабочусь о Думс…

Глава 17

Огромный зал замка, выстроенного на руинах Манхэттена, был погружён в полумрак. Лишь камин с толстыми горящими поленьями освещал пространство мягким, мерцающим светом. Вполне уютно. Стиль добавляли гобелены, изображающие сцены битв за Нью-Йорк и другие крупные города, которые Думс успела завоевать. На полу — шкуры животных и не только, да ковры, сотканные из дорогих тканей. Посреди всей этой роскоши, на троне, высеченном из чёрного обсидиана, восседала Мария. На ней чёрные доспехи, алый плащ, расшитый золотыми нитями, а на лице железная маска, что приросла к ней после ожога двадцать лет назад. Она держала бокал с красным вином и, молча наблюдая за пламенем в камине, пила.

За окнами бушевала гроза. Дождь не кончался. Ветер выл, словно заблудший волк, а молнии разрезали небо, как клинки гигантов. Издали, на заднем плане, прямо за стенами замка, доносились крики. Крики умирающих. Он шёл за ней. Она почувствовала его ещё на подходе к замку. И теперь лишь ждала, когда он перебьёт её гвардию и предстанет перед ней лицом к лицу. Или же точнее, маской к маске. И это спустя двадцать лет… Где же он прятался всё это время? Пусть он и был жалкой пародией на Несущего Смерть, про которого она была наслышана в былые времена, но как смог пережить тот плазменный удар?

«Интересно, — подумала она, сделав очередной глоток, — почему он пришёл только сейчас? Ещё и в мой день рождения?»

И усмехнулась. Отличный подарок преподнесли ей небеса, с удовольствием с ним разделается!

Тишину зала разорвали крики. Те доносились за боковой стеной, из коридора.

— Остановите его! — кричала одна из охранниц от ужаса. — Убейте! Убейте!!!

— Ааааа!

— Неееет!

А затем раздался ЕГО голос.

— Дуууумс! Я пришёл! И веду стерву смерть за собой! — в нём кипело безумие. Азарт битвы, подстёгиваемый рубином. — Мы заберём тебя, грязная сука, в чертоги уже МОЕГО идеального мира!

Затем снова крики, стоны раненых, скрежет металла…

Мария, не обращая внимания, спокойно долила себе вина. Пальцы, обтянутые металлической перчаткой, уверенно отставили хрустальный графин, а лицо, скрытое железной маской, оставалось непроницаемым.

Массивные двери зала с грохотом распахнулись, ударившись о стены. И показался ОН.

Димитрий.

Серый плащ, цвета пепла, словно напоминание о той адской жаровне, был запачкан чужой кровью. На его плече небрежно покоился меч. А лицо прикрывала та самая обгоревшая маска в виде черепа.

Он без приглашения вошёл в зал. Каждый шаг его сапог отдавался гулким эхом в тишине. Он убил всех, кто мог помешать им. Неспешно подойдя к трону, юноша снял свою маску и, бросив её к ногам Марии, устало произнёс:

— Настачертел этот маскарад. Давай столкнёмся лицом к лицу, без всех этих масок, и покончим уже со всем.

Думс же замерла с бокалом вина. Её изумрудные глаза перетекли с маски, лежащей у её ног, на его лицо. Она узнала его. Того мужчину с благотворительного ужина, с которым танцевала. Но тогда он выглядел иначе. Старше, лет на десять. Сейчас же его лицо более юное. Без единой морщинки… Что происходит?

«Как это возможно? — сглотнула она. — Он разве не должен быть стариком? А ещё… те странные ощущения…»

— Баретти? — прохрипел её голос. — Так ты и был тем, кто притворялся Несущим Смерть, забавно.

— Баретти, Кравцов, Несущий Смерть, Хамелеон… — юноша усмехнулся. — У меня столько имён, что все и не пересчитать. — Он показательно оглядел зал, акцентировав взгляд на гобеленах, шкурах животных, троне. — Знаешь, Думс, я здесь совсем недавно, но успел посмотреть на твой «новый мирок». — в его глазах читалось не только презрение, но и жалость. — Ты точно больная. Вернуть Средневековье? — и покачал головой. — Ни одному человеку не дозволено повернуть время вспять. А то, что ты сделала, напускная ширма. И я пришёл остановить твой театр абсурда.

Мария же с трудом сглотнула, в горле пересохло.

— Ты… ты сказал, что здесь «недавно»? — её вопрос прозвучал тихо, заговорщески. — Когда именно ты попал в наше время?

— Какая, нахрен, разница? — нахмурился Димитрий. — Я всё равно тебя прикончу. Эта информация уже бессмысленна.

— Ответь мне, — настаивала та, — и я клянусь, что не трону твоих близких. После твоей гибели, естественно… — и посмотрела на него с высокомерием. — Ты же не рассчитываешь победить? Наш бой двадцать лет назад показал пропасть между нашими силами. Грета Вольфрам тебе больше не поможет со своим оружием судного дня. Если ты этого не понимаешь, то ты… — она усмехнулась, — полный дурак! Либо псих.

— Поверь, тебя ждёт сюрприз, — ответил он, однако, сделал паузу и добавил. — Но и недооценивать тебя я тоже не собираюсь. Так что, сделка — есть сделка. Если сегодня умру я, ты сохранишь жизнь всем воительницам «Медузы».