путь истины, но, как и в любом расследовании, главной точкой отправления размышлений детектива должен был быть мотив. Он был мне совершенно непонятен. Плохой я детектив. Хотя, чего греха таить? Как человек был не очень, как вампир хуже некуда, Блюстителем тоже звезд с неба не хватал, хотя стыдиться особо нечего, кроме той пьянки на Ибице…

Мать-Магия. Её адепты на Сомнии. Они как-то связаны с моими сородичами и, как посмотрю, с драконами, раз те давно уже не разговаривают с правителями местных владений. Палетту Акийскую не вызывали, не удостаивали аудиенции. Когда я рассказал этой полненькой дамочке о драконах, она сидела несколько минут, переваривая новости, а затем призналась, что не слышала ни о ком, кто бы с ними общался. Также мы имеем Дианель Ерманкиил, безобидную и слегка сумасшедшую эльфийку, просидевшую в библиотеке более четырехсот лет, а потом укравшую кучу народу. Зачем? Почему? Неизвестно.

Зато сейчас, когда она сделала свой ход, очевидно, что именно она стоит за всеми нападениями и подставами на меня. Гномик может идти пить пиво. Все складывается. Законники Макабра? Одежда? От Блюстителей. Внимание Вестника? Антагонизм молодого дракона? Это всё реакция, но реакция странная. Даже этот чешуйчатый подросток мог легко испепелить нас, но не стал. Про посланника Короля молчу, эльфу уничтожить такого как я… не стоит ничего.

Выводы, Конрад, тебе нужны выводы и версии. Старые не складываются. Гоблин может вставить великану, но полукровки от их союза не выйдет, потому что оба мужики. Так и твои заплесневевшие мозги никак не могут выродить стройную теорию о мальчике. Мальчика видишь? А он есть. Его не видно, но он есть. А откуда он взялся, Конрад? Кто его мама с папой? Зачем они это сделали? Эх, аналогии, аналогии…

— Весь мир театр, а люди в нем — как рэтчеды в подполе… — задумчиво пробормотал я, погладив девушку по спине, — поэтому…

Тут мне шикарно повезло, потому что я понятия не имел, как закончить эту умную фразу. Мир откликнулся на мою нужду, быстро сжавшись в точку и вызывая сосущее ощущение в районе груди. Когда же всё перед глазами заплясало, разуплотняясь назад, я понял, что сижу в огромной, прекрасно освещенной пещере, всё также обнимая Мыш, устроившуюся у меня между ног.

— Только не ори, — буркнул я ей в ухо, поднимая нас обоих на ноги, — Стой тихо, как… мышка.

Предупреждение было обоснованным, потому что перед нами во всей своей красе и величии, во всем могуществе и неописуемой древности возлежал взрослый дракон.

Нуртлэйдаид. Сотня тонн чешуи, рогов, крыльев и лап, концентрированная магия божественной мощи, скрытая в титаническом теле. Одно из самых могущественных существ во всех Срединных Мирах, да и в Верхних, кажется, тоже. Апогей эволюции. Величественное создание, чей разум совершенно недостижим для жалких смертных, а внешний вид способен превратить Мыш в статую самой себе. У той даже хвост одеревенел.

А еще, кажется, эта тварь не удосужилась даже сменить позу после нашего прошлого разговора.

— Приветствую тебя, Нуртлэйдаид, — подал голос я, задирая голову, — Ты знаешь, кто я такой… и зачем прибыл.

Наглость — второе счастье? Забудьте. Первое. Вон как хлестнуло обидой и непониманием от дракончика, сидящего сбоку с видом выпоротой собачонки.

Драконы не говорят, но здесь, в пещере, её хозяину даже не пришлось напрягаться, чтобы звук пошёл от его пасти. Колебания магии зазвучали отовсюду, складываясь в единственное слово.

— ПРЕПОНА…

Не успело эхо закончить метаться от стен, наслаиваясь друг на друга, как я, криво ухмыльнувшись, предложил:

— Так убей.

— ПРОСИШЬ? — тут же грянуло вновь, куда громче, а глаза титанического ящера сверкнули желтым.

Только бы Мыш не описалась…

— Не-а, — выдав свою поганую усмешку, покачал головой я, — Не прошу. Я пришёл спрашивать, а не просить. Я в своем праве.

Тишина вокруг нас сгустилась, став настолько тяжелой, что дышать получалось сложновато. Я приобнял дочь за плечо, позволяя ей, опустившей мордочку в пол, привалиться к своему боку, что она и сделала, вцепившись в мою одежду руками.

— СПРАШИВАЙ, — загудело вокруг. Воздух буквально сочился напряжением, гневом и пренебрежением, источаемым колоссальной ящерицей.

— Почему вы не защитили своих слуг, летописцев? — задал вопрос я, — Почему дали пропасть Ордену?

— ЭТО ТЕБЯ НЕ КАСАЕТСЯ, ВЛАДЫКА СМЕРТНЫХ! – ответ был очень громким и слишком быстрым.

— Мой домен рушится, Нуртлэйдаид, виной тому ваше попустительство. Я, король Агалорна, Конрад Арвистер, требую ответа за это. Согласно клятвам данным и полученным на этом самом месте.

Реакция чудовища не заставила себя ждать. Даже секунды!

— ТЫ ПОЛУЧИШЬ ОТВЕТ! – прогрохотало пространство вокруг нас, после чего всё вокруг сразу скукожилось в черную точку, чтобы раскукожиться на поляне, засыпанной черным пеплом!

— ДА КАКОГО ЛЕШЕГО⁈ — тут же заорал я, тряся Мышью, — Сука! Ты ушёл от ответа, козёл! Слился! Подонок крылатый!! Гомосексуалист огнедышащий!!!

Я еще долго орал и распинался, обломанный в самых лучших чувствах, причем так грязно и грубо, что отошедшая от аудиенции Мыш начала на полном серьезе пытаться меня заткнуть. Даже вылезшие из леса макабрские душеловы как-то осуждающе глядели на эту сцену, но я просто не мог успокоиться!

Представьте себе, что вы — верующий христианин, всю жизнь прожили праведно и в трудах, как там завещается? Помогали, оберегали, хранили и пестовали, в общем — полный комплект! Тут в вашем доме играет музыка, вы попадается на Высший Суд, боженька на трибуне благостно излучает свет, добро, ласку и понимание, вы открываете рот, чтобы лицемерно покаяться в том,