— Это не ерунда, — возразила я, стараясь не показывать, насколько же мне хочется просто обнять его — и больше ничего не говорить. — Ты мог пострадать.

— Ну не пострадал же. Поговорили, поохали — и хватит. Ты ведь знаешь, что я не испытываю страха.

— Ага, — кивнула я и как-то глупо хихикнула. — И сострадания тоже не испытываешь.

Олег сильнее нахмурился и озадаченно на меня посмотрел.

— Что?

— Сострадания, говорю, не испытываешь. Тебе должно быть пофиг на этого мальчика. Судя по тому, что я прочитала в тех статьях о диссоциальном расстройстве личности, по крайней мере. Абсолютно пофиг! А ты бросился его спать. Почему?

— Потому что я стоял близко к платформе и мог это сделать, — проворчал Олег, сверкая на меня глазами. — Я всё рассчитал — прыгаю, передаю ребёнка, потом ложусь между рельсами. Так и сделал.

— Выбор, Олег, — сказала я, продолжая улыбаться. — Ты сам говорил мне о нём. Ты сделал выбор — не из-за сострадания или отсутствия страха, как мне кажется, а просто потому что захотел помочь и был на это способен. И я не думаю, что это не героический поступок, как ты пытаешься всем доказать, объясняя, что не способен бояться. Нет, героический! Потому что тебе, в отличие от многих других, гораздо проще плюнуть, растереть и забыть. Если бы я в тот момент была на твоём месте и не помогла бы этому мальчику, потом мучалась бы от угрызений совести. А ты бы не мучился.

— Не мучился, — подтвердил Олег. — Нин…

— Погоди, я ещё не закончила! Никто из нас — так называемых нормальных людей, — не знает по-настоящему, каково это — ломать свою натуру и перестраивать её, опираясь лишь на желание и сделанный выбор. И — да, я хочу помочь. Может, со мной тебе станет легче всё это делать?

Морщины на лбу у Олега резко разгладились, из глаз исчезло недовольное выражение, губы перестали поджиматься — и он выдохнул, легко улыбнувшись:

— С этого надо было начинать. А то — героический поступок, угрызения совести, страх, выбор… Совсем мне голову заморочила. Значит, ты решила? Уверена? А то, может, это у тебя чисто эмоциональное.

— Эмоциональное, — кивнула я и добавила: — Но не чисто.

Олег засмеялся и, шагнув навстречу, обнял меня, прижавшись сухими и тёплыми губами к моей щеке. Я зажмурилась от удовольствия и прошептала:

— Поехали к нам Новый год встречать? Только сначала тебе надо подарок найти.

— Какой ещё подарок? Я уже нашёл, ты мой лучший подарок, — усмехнулся Олег, начиная меня ощупывать, но я вырвалась из его рук и шутливо пригрозила пальцем.

— Но-но! У нас времени сейчас на это нет, надо найти подарок и ехать. До Нового года три часа! Нас мой папа и Маша ждут.

— Да, это аргумент. И где подарок?

— Так я тебе и сказала! Ищи.

У Олега приподнялись брови.

— В смысле?

— Ну ты же никогда не искал подарки в квартире, когда был маленьким, да? — заявила я торжественно. — Вот! Теперь у тебя есть шанс исправить ситуацию.

— Нина, я уже большой, — сказал Олег, смеясь и фыркая. — Маленьким я не стану.

— Физически — да. Но никогда не поздно немного побыть маленьким морально. Давай, ищи! Будем играть в горячо-холодно. Двигайся по квартире, а я буду говорить, горячо или холодно. Так и найдёшь! Ну, если провозишься дольше пятнадцати минут, я тебе подскажу, так и быть.

— Нет уж, не надо подсказывать, — покачал головой Олег и показательно потёр ладони одна о другую. — Сам справлюсь. Что ты там такое купила, прям даже интересно.

— Это не я, а Дед Мороз. Ищи!

Бестужев показал класс и справился за пять минут, быстро сообразив, что искать следует в кабинете. Потом указывал направления, я отвечала, холодно или горячо — так и дошёл до одного из книжных шкафов и вытащил с полки…

— Ого, — Олег, сдёрнув обёрточную бумагу с подарка, немного потряс коробкой, но звуков она почти не издавала. — Меня терзают смутные сомнения. Может, это такие шоколадные конфеты?

— Нет, — я показательно вздохнула. — Это действительно анальная пробка с рыжим хвостом, как у лисички. Я её покупала, когда мы ещё не…

— Не надо меня убеждать, будто ты не думала, что я захочу её на тебе попробовать, — хмыкнул Олег и неожиданно начал открывать коробку. — Я всё равно тебе не поверю.

— Олег, что ты делаешь?..

— Как — что? Ты разве не видишь? Открываю подарок.

— Зачем?

— Что за глупые вопросы, Нина, — укоризненно цокнул языком Бестужев, а потом нам стало уже не до разговоров.

Эпилог

Нина

Пять лет спустя

Тот Новый год запомнился мне больше всего отнюдь не происшествием в метро, и даже не тем, что случилось между мной и Олегом после того, как я подарила ему самый первый свой «недетский» подарок, а моментом, когда Маша читала рассказ Бестужева, в котором она была главной героиней. Её счастливые глаза, улыбка, восторженный писк… и обнимашки с Олегом, который выглядел слегка растерянно, но радостно.

А потом она уснула — через полчаса после Нового года — и Олег на руках отнёс Машу в её комнату. Я не просила, он сам так решил, и впоследствии делал это ещё много раз, если засиживался с Машей за разговором или игрой в шахматы, которой она увлеклась в начале второго класса, начав всерьёз заниматься и даже ездить на соревнования. Мы тогда как раз только переехали в квартиру Олега и стали жить