Не обращая внимания на крики мужа, Лена невозмутимо доела картошку, достала из тумбочки мешочек с заваркой, бросила горсть в пузатый заварочный чайник, весело блестевший красными в белый горошек боками.

Из телевизора послышался голос Горбачева. Генсек говорил о последних прорывах в промышленности, о достижениях сельского хозяйства и о том, что советские женщины стали рожать больше, чем в прошлом году. Речь генсека завораживала и впечатляла.

– Саш, странно это. Послушаешь его, так у нас все замечательно. А на деле – и колбасы нормальной не купить. Через Тоньку всё достаем. Хорошо, что она в столе заказов работает.

– Да сдалась тебе эта колбаса, Лен! Что, без нее жизни нет? Вон людей лучше умных послушай, – кивнул он в сторону телевизора.

– Есть жизнь, Саш, есть. Но все-таки… – Лена бросила кусочек сахара в чашку, долила заварки и кипятку, помешала ложечкой. – Хотелось бы и получше…

– Машину бы дали… – Александр мечтательно посмотрел на экран, где мелькала лысина генсека. Крупное родимое пятно на ней здорово напоминало карту родной страны.

– И на машину уже пять лет в очереди стоим! Пять лет! А ты, между прочим, заслуженный летчик-испытатель! Без пяти минут герой Союза! – Лена затрясла в воздухе полной рукой. Ее часики на тонком ремешке, расстегнувшись, едва не слетели. Она перехватила их у запястья.

– Это да… – Александр налил себе чая, дотянулся до пакета с сухарями, отломил кусок, бросил в рот.

– Саш, а ты завтра новый самолет испытывать будешь?

– Да, утром вылет. – Он прожевал сухарь, отхлебнул из чашки.

Лена аккуратно сложила посуду в раковину, протерла стол кухонной тряпкой. Наполнила водой лейку и полила стоящие на подоконнике цветы. У одного их них осыпались листья, почти полностью оголив кривоватый ствол, покрытый сырыми наростами.

– Опять моя бегония приболела. А вроде бы поливала… – Она собрала с подоконника листья, бросила их в мусорное ведро и обернулась к мужу. – Саш, а тебе перед испытаниями самолета страшно?

– Сейчас нет уже, раньше немного боялся. Особенно когда после училища нас сразу на МиГи бросили.

– А сейчас почему не страшно? – Лена подошла к телевизору, сделала звук потише. Генсек продолжал говорить чуть ли не шепотом.

– Да привык, сколько уж налетал, Лен.

– Совсем-совсем не страшно? – не унималась жена.

– Ну, бывает иногда. Но редко уже.

– Это опыт, наверное, Саш?

– Может, и опыт, – ответил он, уже особо не вникая в суть разговора, и посмотрел на настенные часы с кукушкой.

Жена, заметив его взгляд, кивнула:

– Ты ложись уже, тебе ведь рано вставать. Заболталась я совсем, – и начала убирать остатки еды в холодильник.

– Да, пойду уже, Лен. Мне бы выспаться надо перед полетом.

– К Матвею зайди, хоть спокойной ночи скажи сыну! Скучает он по тебе…

– Конечно, зайду, – ответил муж и вышел из кухни, прикрыв за собой дверь.

Он шагал к голубоватому самолету по бетонным плитам взлетной полосы. Смола в швах между ними, нагретая утренним солнцем, издавала неприятный запах жженной резины. Несмотря на теплую погоду, на нем были кожаная летная куртка и зеленые штаны с синими тряпичными вставками на коленях. Тяжелый летный шлем бил по ноге.

Рядом с самолетом возилось несколько техников, готовивших его к испытаниям.

– Александр Матвеевич, все готово! – вылезая из-под машины, сказал один из них.

– Спасибо, Леш. Думаю, сегодня быстро управимся. – Он приподнял правую руку к виску, словно отдавая честь. Луч солнца осветил новую кожаную перчатку.

Александр Матвеевич поднялся по маленькой лесенке и неторопливо, по-хозяйски разместился в кабине нового истребителя, наблюдая за тем, как техники отходят от машины, словно муравьи от гусеницы, готовой вот-вот поползти.

Вскоре самолет был уже в воздухе, на нужной высоте.

– Первый-первый, набираем скорость, – раздался голос из наушников, – разгоняемся до двух тысяч, потом держим десять минут.

– Есть до двух тысяч, – сухо ответил он.

Самолет постепенно разогнался до двух тысяч километров в час. Прошло десять минут, и Александр связался с аэродромом:

– Земля-Земля, машина в норме. Идем дальше?

Из наушников послышался приглушенный голос:

– Меняйте эшелон. Поднимайтесь до двенадцати тысяч, будем разгонять до двух четыреста.

– Понял вас, Земля. Меняю эшелон.

Александр взял штурвал на себя, набирая высоту.

Небо вокруг было чистым и прозрачным. Лишь одинокие облака мелькали где-то далеко внизу.

Внезапно машина словно подпрыгнула, издав странный звук, похожий на скрежет метала. Перед лобовым стеклом возникла яркая вспышка, которая тут же стала удаляться по ходу направления полета, оставаясь на той же высоте. Александр на миг съежился, прищурил глаза, инстинктивно готовясь к очередному удару. Но его не последовало.

Непонятный объект отлетел метров на пятьдесят в сторону и словно завис на месте. С виду он был похож на маленькое солнце. Но если солнце все время стояло на месте, то этот неизвестный объект явно мог перемещаться со скоростью, существенно превышающей скорость самолета.

– Первый-первый, меняйте эшелон. Идем по программе, вы что там зависли? – донеслось из наушников.

Александр не сразу понял, кто это говорит. Он смотрел на объект, словно был им загипнотизирован. Страх схватил его за горло и не отпускал. Дышал Александр с трудом. За всю свою карьеру летчика-испытателя он не встречал ничего подобного.

– Земля-Земля, тут странное свечение… – Александр выдержал паузу, не зная, как лучше объяснить. – Объект, что ли, непонятной природы.

– Самолет? – донеслось из наушников.

– Нет, это шар.

– Первый, вы идете против солнца. Возможно, имеет место оптический эффект.

– Да нет. Солнце я вижу, но оно левее. Вы заметили что-нибудь на радарах?

– Нет, все чисто. Меняйте эшелон, первый.

– Вы не поняли, тут неопознанный летающий объект. Он на удалении, но периодически смещается.

В наушниках наступило молчание, словно «Земля» на время отключилась. Лишь иногда он слышал какой-то треск, но это были явно помехи.

Тем временем объект стал сбавлять скорость, приближаясь к самолету. Александр несколько раз сглотнул и почувствовал, как по виску прокатилась капелька пота. Казалось, объект уже был совсем рядом, нависая, словно гигантский апельсин, готовый своим краем коснуться носа самолета. Александр прикрыл глаза и попытался вспомнить слова хоть какой-нибудь молитвы, но лишь тихо прошептал:

– Господи, Господи, помоги… – На ум больше ничего не приходило.

Внезапно заговорила «Земля»:

– Первый-первый, сообщите размеры объекта.

– Метров пятнадцать – двадцать в диаметре. Он почти на носу.

– Скорость его движения?

Александр посмотрел на прибор показания скорости, но стрелка лежала на нуле, лишь иногда подрагивая.

– Какой-то сбой, Земля, – с трудом проговорил он, сглатывая слюну, – показания неверные. Видимо, я в зоне его поля. Он создает помехи – приборы не работают.

– Вы идете примерно