Шрифт:
Закладка:
Борис немедленно вспомнил свой аномальный 71% «везучести», перекрестно доказанный собственной теорией одного из разделов математической статистики и понял, что такой шанс упускать нельзя. Что это своеобразный знак, и что это неспроста.
Добиться свидания с заключённым по делу «обновленцев» оказалось сложно, но возможно. Вначале, правда, начальник отдела института восстановления упёрся в административный забор. Но помог Влад. Всего лишь пара его обращений по линии Юстициона волшебным образом открыли запечатанные до этого бюрократическим ключом двери.
Сейчас Виктор Купрейчук сидел перед Борей за пустым столиком в комнате свиданий. Бывший конструктор был в ярком форменном комбинезоне, а на его лице застыло скучающее выражение. Глаза его смотрели блекло, без огонька.
Боря представился, и, насколько мог лаконично, обрисовал общую проблему. Купрейчук усмехнулся, но ничего не сказал.
— Нам известно, что вы были главным разработчиком логических сенсетивных блоков для АНГа.
— А также двух его прототипов, — уточнил конструктор. — Мало кто в курсе, но перед АНГом было запущено девять его прототипов, два из них были созданы на «Прибое».
— Я тоже этого не знал, — признался Белоручкин. — И что, это были рабочие модели?
— Нет. Больше виртуальные. Концептуально они были обычными аватарами со встроенными экспериментальными блоками. Сами по себе — бесперспективные разработки.
— Понятно, — несколько озадачено протянул Боря. — Скажите, а вы не хотели бы продолжить такие исследования?
— Какие «такие»? — неприязненно поинтересовался Виктор, поднимая на Громилу взгляд.
— Насколько я знаю, эта спецколония оборудована научными лабораториями и здесь отбывает срок только специальный контингент, люди, так или иначе связанные с наукой.
— Разве это лаборатории, — с сожалением заметил Купрейчук.
— Я поэтому и спрашиваю, — продолжил Борис. — Что, если я подключу вас к нашей работе по восстановлению? Установим в одной из лабораторий дополнительное оборудование, снабдим вас последней информацией, поставим ряд задач. С администрацией я этот вопрос утрясу, за это можете не волноваться.
После этих слов Виктор посмотрел на нежданного визитера уже совсем другим взглядом, в котором промелькнули такие знакомые Белоручкину искорки.
— Я смогу заниматься исследованиями? — недоверчиво переспросил Купрейчик и нервно сглотнул.
Да, Боре было знакомо это состояние информационного голода, когда решение научной проблемы неотступно торчит в твоём сознании даже во время отдыха и сна. Когда ты нетерпеливо ждёшь пробуждения, чтобы сесть за рабочий стол и погрузиться в созданный тобой мир, законы которого ты упорно пытаешься осознать. И то самое удовлетворение, непередаваемое словами чувство, когда ты выявляешь новую закономерность бытия, фиксируешь ещё один новый закон, который создало мироздание. Получаешь еще один ответ из бесконечного перечня вопросов, что ставит перед человечеством вселенная. Такое может чувствовать только настоящий учёный. Учёный по призванию.
В том, что сейчас напротив него сидит именно такой человек, Боря уже не сомневался. Актёрски сыграть это невозможно. Купрейчук явно истосковался по настоящей интересной работе, от возбуждения у него даже порозовели щеки, а во взгляде забрезжили долгожданные огоньки надежды.
— Но вы же понимаете, — предупредил Белоручкин, — что для этого мы должны будем полностью доверять друг другу. Я беру на себя дополнительную ответственность, но и вы, со своей стороны, должны пойти мне навстречу.
— Конечно, разумеется, — Виктор облизал губы. — Это вполне справедливо.
— В данный момент меня интересует все, что связано с вашей разработкой блоков для АНГа. Как вы коммуницировали при этом с СУПЕР и как в итоге синтезировался машинный код этих отдельных элементов, какими средствами?
— Блоки долго обкатывали на тех же «Болванах», простите, так мы называли прототипы… знаете что, это очень глобальная тема, чтобы вот так вот, рассказать обо всём в одном разговоре. Если вы позволите мне сосредоточиться, то я бы изложил это всё в письменном виде на каком-нибудь носителе… Насколько можно подробно…
Боря кивнул и подумал, что это действительно будет оптимальным вариантом. Нельзя сказать, что он верил, что Купрейчук сейчас же приоткроет перед ним какой-то волшебный занавес, но всё же… Хоть так.
— Знаете что? — Виктор вдруг сменил тон. — Вы говорили насчёт восстановления. Я тут вспомнил один случай. У нас в лаборатории, месяца за три до грядущего обновления, по халатности одного из сотрудников, был испорчен целый раздел в рамках… ммм… разработки альтернативного ПО. Очень важный сегмент, входивший в «Интеграл», который в свою очередь был одним из элементов «Вертикали», операции, которую проводили…. ммм… наверху… ммм…
— Руководители заговора обновленцев, — пришел на помощь Борис.
— Да, так вот. Куратор, конечно, рвал и метал, но, как ни странно, раздел быстро восстановили. Причем, нам дали копии основных блоков извне.
— Что это значит? — не понял Борис.
— У них был автономный банк данных. Я потом ещё несколько раз в этом убеждался. Все разработки альтернативного ПО, вредоносных кодов и даже матричные слепки модулей СУПЕР резервировались где-то отдельно. Архивировались. Хранились. Чтобы при случае, можно было восстановить испорченные сегменты.
— Не может быть.
— Вполне может. Но был еще один нюанс. Этот архив был зашифрован. И без динамических ключей его декодировать невозможно. Кроме этого, шифр комбинированный. Без участия СУПЕР, как это ни парадоксально, его не применить. Подразумевается, что какой-то элемент системы должен в это время функционировать.
— Вот так новости, — слегка ошарашено подумал Боря. Стоило признать, опальный конструктор сумел его удивить.
«Да это ведь целая Янтарная Комната, — мелькнуло у него. — Только электронная. Если Купрейчук не заблуждается, конечно».
* * *
Всё же Владу не удалось сэкономить время.
Когда с ним связалась Ариэль, он все еще находился в «Космическом городке», небольшом посёлке, построенном в непосредственной близости от пусковой площадки Плесецка.
Накануне переговорить с интересующими его фигурантами не удалось. Их было, по меньшей мере, двое. Руководитель НВЦ «Мирный» Бабурин Сергей Борисович и старший инженер космодрома Пакля Тимофей Ильич, почти столетний старик, который в своё время долгое работал в тандеме с Серебряковым. Его Владу порекомендовал Бойко, пояснив, что Ильич всё ещё «мощный старик с пронзительным интеллектом». Исаев надеялся выведать у Пакли какие-то подробности жизни и работы таинственно исчезнувшего Серебрякова. Ну и заодно уточнить про «ЛотТосы».
Но как ни торопился Влад в Мирный, всё, по закону подлости, оказалось напрасно. И директор НВЦ и заслуженный инженер уехали днем раньше в срочные командировки. Немного обнадёживало, что в краткосрочные, но тем не менее. Бабурин должен был появиться уже сегодня на работе с утра, а «мощный
