но ни с той, ни с другим Виктор либо не общался совсем, так как его подолгу не было дома, либо мог обмолвиться лишь парой стандартных вежливых фраз, которых вполне хватало для поддержания приятной атмосферы.

Один раз, а если повезет, то и два раза в неделю к Виктору заходила дочь Клариса, разговор с которой вечно начинался с обсуждения похоронного бюро и ритуальных услуг, а заканчивался сетованием старика на то, что Клариса продолжает откладывать свою жизнь на потом и ставит приоритеты фирмы выше собственных. Виктор также не стеснялся язвить на тему Евгения, причин ненависти к которому у него было настолько много, что Виктор предпочитал молчать о них, чем объяснять дочери, почему Евгений – самая неудачная пара, которую она только могла для себя найти. В такие моменты Клариса переставала быть строгой начальницей и становилась маленькой девочкой, у которой нет возможности противостоять своему грозному отцу.

Иногда Виктор принимал у себя старых друзей, но чаще предпочитал навещать кого-либо сам. Последними посетителями его дома была семья, живущая по соседству, а в частности, маленькая девочка, к которой старик привязался в силу тоски по своим неродившимся внукам. Глядя на нее, Виктор вспоминал о том, что за всю жизнь он совершил только две серьезных ошибки: не согласился завести второго ребенка и рассказал Кларисе, кем работает на самом деле.

С того момента, как Клариса заинтересовалась делами Виктора, у него становилось все больше свободного времени: сначала она взяла на себя всю ответственность за ритуальные услуги, затем занялась вопросами морга, а в дальнейшем взяла под контроль сотрудничество с медицинским центром. Единственное, что осталось у Виктора – ветеринарная клиника, в которой он был полноправным и единственным владельцем. Клариса и ее пыталась взгромоздить на свои плечи, объясняя свое желание наличием связи между клиникой и ритуальными услугами, но Виктор и так уже жалел о том, что втянул в ритуальные услуги свою дочь, а поэтому категорически отказался. Теперь, когда он давно вышел на пенсию, клиника стала в некоторой степени отдушиной для него. Виктор все чаще вкладывал средства в благотворительность и питомники, даже думал об открытии своего собственного. Он не пытался таким образом загладить вину за дела прошлого, наоборот, все свои жизненные поступки Виктор считал исключительно благородными и желал совершать их вплоть до последнего дня, который способен провести в сознании.

Новый день не предвещал никаких сюрпризов. Каждое утро Виктор начинал с плавания в бассейне. Он любил плавать, пока все спали, потому что никто не мог его отвлечь звонком или неожиданном визитом. Мысли о руководстве отчего-то все чаще вызывали у него тоску. При всей любви к ветеринарной клинике Виктор полагал, что его время проходит, и скоро ему придется отдать бразды правления, а самому уйти на покой.

Он был готов к переменам даже сейчас, если бы только знал, кому оставить нажитое за годы имущество. Клариса всегда стояла последней в его списке на наследство. Все лучшее детям, но даже у этой медали две стороны. В последнее время он ловил себя на мысли, что легче избавиться от ритуальных услуг совсем, чем найти нового человека и передать ему дело. Подходящие люди не берутся из ниоткуда. Их готовят годами, вводят в курс дела, помогают прощупать почву и влиться в атмосферу. Может, не только поэтому бизнес переходит из поколения в поколение? Но дело делу рознь, ритуальные услуги выбивались среди всех известных примеров.

Размышляя о «Мортеме», Виктор успел принять душ после бассейна, переодеться и впустить домработницу, которая пришла вовремя минуту в минуту и сразу начала готовить завтрак.

Виктор собирался посетить врача. Каждый раз он проходил осмотр по разным причинам: то возникали проблемы с сосудами и кровообращением, то мучили боль в суставах и ломота в теле, то приходили плохие анализы крови, которые Виктор сдавал с особой частотой.

На этот раз у него появилось покалывание в сердце. Больше всего Виктор опасался проблем с сердцем и мозгом, поэтому занимался их диагностикой каждый раз, когда какой-либо из этих органов начинал беспокоить.

Виктор ненавидел свой возраст. Иногда он порывался стать клиентом ритуальных услуг втайне от дочери, но его удерживала надежда на счастливое будущее для Кларисы и по-прежнему пустующее место владельца ритуальных услуг, которое нужно было кому-то передать.

Сообщение от неизвестного адресата пришло Виктору в 13:02. В тот момент он только возвращался домой от врача, поэтому не стал проверять почту в дороге.

Когда он вернулся, домработница выполнила все поручения на день и поспешила удалиться, оставив его в одиночестве. Виктор переоделся, воспользовался кофемашиной и решил прочесть последние новости. С чашкой в руке он прошел в кабинет и сел на деревянный стул, выглядевший старше самого Виктора.

Какое-то время он бесцельно блуждал в сети, но затем что-то напомнило ему о непрочитанном письме, и Виктор с полной уверенностью, что это снова какой-то спам, без особого энтузиазма открыл его. Содержание письма и прикрепленные к нему раздобытые файлы в доказательство и без того очевидной правды вызвали у Виктора неподдельный интерес. Его подкупила смелость девушки, которая не стала писать с чужой почты и четкость формулировок в тексте. И все же Виктору показалось, что она была неопытна и, вероятно, молода, но, конечно, он мог и ошибаться.

Его удивило то, как вовремя иногда что-то случается. Он без колебаний собирался принять предложение незнакомки, но все-таки решил дать ей шанс.

2

Лея открыла глаза, не понимая, что происходит и где она. Такое бывает во время вечерней дремы, особенно когда выходит крепко и надолго заснуть. Лею разбудил жалобный писк. Она не учла, что маленький Рамон все еще не был приучен к туалету.

Ругая саму себя, она поднялась и начала убираться. От ее прежней решимости не оставалось ничего, в голове стоял туман, ранее произошедшее казалось сном.

На часах было около восьми вечера. Лея обнаружила, что все как будто одновременно захотели с ней связаться, но, к счастью, ограничились лишь сообщениями и не стали прибегать к звонкам.

Внезапно по телу Леи будто прошел электрический разряд. Безразличие сменилось любопытством, а оно, в свою очередь, страхом.

«Он мне ответил почти сразу. Я полдня его игнорирую», – с ужасом подумала Лея. Только сейчас она стала понимать, как безответственно отнеслась к своему решению. Дальнейшее молчание казалось Лее верхом неприличия, потому она, чтобы не терять больше ни минуты, поборола новый приступ трусости и начала читать ответ на ее послание.

«Дорогая Лея, я с радостью приму вас у себя в доме и отвечу