– Разве Роклин не сказала тебе, красавчик? – Я скромно опускаю подбородок. – Это не игра.

– Тебе нельзя здесь находиться.

– Я уже здесь, и что ты собираешься с этим делать?

Он стискивает челюсти, на висках пульсирует жилка – тик-так, тик-так, – и на моем лице расплывается ухмылка.

– Да, – киваю я, протискиваясь мимо него. – Так я и думал.

Уверен, чувак набросился бы на меня в любом другом месте, только не на крыльце их драгоценной Академии для богатеньких придурков.

– Это место выглядит так, словно построено для королевы, – бормочет Хлоя, останавливаясь рядом со мной. Девушка по контракту, о которой упоминали братья Греко, цыпочка из моего города.

– Может, так оно и было, – перевожу взгляд с одного золотого столба на другой. – Держу пари, они о себе ну очень высокого мнения. Выше, чем ты о себе думаешь.

Хлоя издает негромкий смешок, и голова Роклин тут же резко поворачивается. Ее зрачки сужаются, когда она устремляет свой взгляд на брюнетку рядом со мной. Мой член дергается при виде плохо скрываемой ревности.

– Внезапно все встало на свои места, – шепчет Хлоя, вздергивая подбородок, как будто хочет казаться хотя бы наполовину такой высокомерной, какой, похоже, ее считают люди, скользящие глазами по нашей маленькой туристической ячейке.

– О чем ты?

– О том, зачем ты шантажировал меня, чтобы я взяла тебя на экскурсию.

– Если не хочешь, чтобы все, кому не надо, знали, как сильно тебе нравится сосать, не стоит так часто стоять на коленях.

Она прижимается ко мне всем телом, шипя:

– Ты сам пришел ко мне!

– А я и не говорю, что это не так. В прошлом году я был идиотом, когда дело касалось женщин.

Она фыркает, качает головой и отходит от меня.

Слава богу.

У нас с ней была двадцатиминутная пьяная ночь веселья, потом мы оба притворялись, что ничего не было… пока братья Греко не упомянули ее имя, и я понял, что в какой-то момент мне нужно будет навестить ее.

Такие сучки пойдут на все, чтобы скрыть свои маленькие грязные секреты от остального мира. Включая облегающий костюм, который закрывает каждый сантиметр ее горла.

Мое внимание приковано к Роклин, и мне не приходится ждать. В ту же секунду, когда Хлоя отступает, она снова смотрит в мою сторону.

Ее подруги по очереди зачитывают реплики прямо из брошюры и добавляют какую-то второстепенную чушь, чтобы это звучало красиво, отлично зная, что вся эта массовка перед ними – идеальные пластиковые люди. Словно музей восковых фигур. Но моя девочка не играет, она сама – привилегированное совершенство.

– Скучно, правда?

Мои мысли замирают, когда фарфоровая принцесса – Дельта – останавливается рядом со мной; ее светловолосый мальчик-игрушка следит одним глазом в пяти метрах от нас.

– Нет, это просто мой стиль.

– Ну разумеется. – Она улыбается и берет меня под руку, пока Роклин толкает речь об основателях и прочей херне. – Позволь мне ввести тебя в курс дела. Брюнетка у стены – видишь? – дочь жуликоватого конгрессмена, а парень рядом с ней – помощник крупного босса восточного округа Чикаго. Он здесь потому, что его папочка хочет, чтобы он шпионил за ней, сообщал пикантные подробности, которые могут понадобиться. Но этот чудик обязательно умолчит о том, что со всех ног убегает при виде каждого парня, пытающегося с ней заигрывать, – она кивает налево. – А вот здесь еще интереснее. Видишь темноволосого парня со скрещенными руками? Его отец… Ну, он убрал отца парня, который стоит рядом с ним. Они ведут себя так, будто они лучшие друзья, но, должно быть, планируют отомстить друг другу, притворяясь, что все в порядке. А вон девушка с рыжими волосами и накачанными губами. Да? Она особа королевских кровей, без дураков, а парень, держащий ее за руку, – сын герцогини. Они были помолвлены при рождении, и предполагается, что они поженятся после окончания школы. – Дельта поднимает подбородок, а я опускаю свой, подставляя ей ухо. – Бедняжка и не подозревает, что по ночам он тайком пробирается в комнату ее брата.

Я поднимаю брови и отстраняюсь, удивленно глядя на нее.

– Почему ты так весело об этом говоришь?

– Сексуальные скандалы, запретная любовь и заговоры с целью убийства – все это потенциально ведет к падению могущественной империи, что, в свою очередь, открывает возможность кому-то выступить в роли благородного рыцаря. – Ее улыбка широкая и открытая.

– Вы, девочки, ненормальные.

Она хмыкает в знак согласия, оглядываясь по сторонам.

– Это еще не самое худшее. Персонал тут – отбросы общества.

– Не понял. Что ты имеешь в виду?

Дельта обращает мое внимание на женщину в дальнем углу, которая с остервенением протирает рамки с фотографиями на стене, и так безупречно чистые. Затем кивает на мужчину с дрелью в руках – он спешит по коридору, не отрывая глаз от пола.

– Каждый день их привозят сюда на автобусе, каждую ночь возвращают обратно, иногда в свои пустые квартиры, иногда в тюремную камеру.

Меня охватывает беспокойство, и я качаю головой, провожая взглядом парня, который исчезает за дверью с надписью «Только для персонала».

– Что за глупость – нанимать таких?

– Для них это наказание. Они не могут разговаривать ни с кем из нас. Едят только то, что им дают, очень скудно, и не получают ни цента. Когда-то они сделали неправильный выбор, вякнули что-то или промолчали, когда, наоборот, не следовало этого делать. Та, что у стены, – сестра жены мафиози. Она знала, что сестра наняла кое-кого, чтобы убить своего любовника, человека, работавшего на ее мужа. Муж узнал… расправился с женой и любовником, а эту дуру пощадил.

– Проявил милосердие?

– Нет. Это месседж всем остальным. Вот для чего они здесь – чтобы все могли увидеть, что ждет тех, кто принимает неверные решения или занимается тем, чем не следует заниматься. И еще одно условие – они работают только в нашем присутствии. Это способ подчеркнуть, что мы им не доверяем.

Однако…

– Каждый здесь находится не просто так. Причины разные, но тем не менее. – Она наконец отпускает мою руку и поворачивается ко мне лицом. – А у тебя какая причина?

– Конкретная, – отвечаю я с улыбкой.

– Это не совсем то, о чем я спрашиваю.

– Разве?

К нам подходит один из ее парней, и она говорит мне понимающе:

– Ты здесь, чтобы высказать свою точку зрения, верно? И лучше ей быть весомой.

– Не поощряй его больше, чем он заслуживает, – одергивает ее парень, прежде чем протянуть мне руку. – Мы встречались