З а к р у ж н ы й. Не будет «чернила», самогон жрать будем…

Г л а ш к а. Пускай уж лучше с прилавка: и хлеб целее, и государству польза.

У л ь я н а. Тебе польза, чтоб ты ею залилась!

В е р е н и ч. Не болит вам болячка наша! И нас спаиваете и сами пьете не закусывая!

О л ь х о в и к. Преувеличиваешь, старик, или в секте какой состоишь?

В е р е н и ч. Чтоб ты колом так стал, как я в секте состою!

О л ь х о в и к. Иному кажется, что Ольховик — царь, бог и воинский начальник? А я человек маленький! Я продаю, что имею! Я покупаю, что под руку попадается! Я мотаюсь! Я мокрый! Я в мыле! Я по месяцу в бане не бываю! А сам я, как говорится, лично, к вашему сведению, непьющий! И подрывать мой авторитет и тем самым бросать тень на наши органы власти мы никому не позволим! Не позволим!.. (Выходит.)

XV

Кабинет секретаря райкома партии.

З у б р и ч. Не вас ли, Денис Иванович, хотел мобилизовать Ольховик на защиту наших органов власти?

Р а з м ы с л о в и ч. Я не собираюсь брать на себя ответственность за всякого олуха. Извините… Но вам, уважаемая Нина Ивановна, прислушаться бы к моим советам. А что делаете вы? Вы игнорируете, отбрасываете, перечеркиваете добрую старую традицию полной и безукоризненной гармонии в отношениях суда и прокуратуры.

Т р у б ч а к. А зачем же руководствоваться традицией, да еще старой, если есть закон? Традиции, я так понимаю, это для дома, для семьи, а в суде закон, и только закон. Между прочим, и в прокуратуре тоже…

Р а з м ы с л о в и ч. Но то, что мы вынуждены рассматривать сегодня, как раз и есть результат наплевательского отношения судьи к этическим нормам в отношении суда и прокуратуры в процессе.

Т р у б ч а к. Вы хотели сказать, если судья отдает предпочтение закону перед старой традицией? А где вы видели такие традиции, чтобы судья во время процесса смотрел в рот прокурору? Ну, попадаются беспринципные судьи, так зачем же возводить эти отдельные случаи в традицию, да еще называть их гармонией?

З у б р и ч. Прокурор добивался от суда такой гармонии, при которой бы судьи, боже их упаси, не затрагивали такого экономического понятия, как товарооборот… Я понимаю, товарооборот по методу Ольховика дает в кассу свободную копейку, и немалую, но…

Ш у п е н я (перебивает). Но если сегодня Ольховик не сделает свою копейку, вы завтра своей тоже можете не получить.

Б о р о в и к. Но здесь и еще одно «но»…

Ш у п е н я. Интересно?..

Б о р о в и к. На вас лежит ответственность не только за выполнение плана товарооборота.

Ш у п е н я. Короче?

З у б р и ч. Короче, мы уполномочили вас, Федор Фомич, нести ответственность за культуру, здоровье и моральное состояние населения целого района!

Б о р о в и к. А вы позволяете Ольховику и другим олухам развозить по колхозам и совхозам вагоны водки и червивку за рубль семь вместо тех товаров, которые действительно нужны людям.

Ш у п е н я (спокойно). Где мы находимся? Куда мы попали? Что здесь происходит? (Взрывается.) Вы что, уважаемые судьи, шутки шутите или прикидываетесь? Или действительно не понимаете простых вещей? Мы же с вами партийные люди! Ответственные работники! Надо же как-то думать, соображать, головой мыслить, государственными масштабами, экономическими категориями! Так же можно договориться черт те знает до чего! Решая узкобытовой вопрос, вы готовы объявить «сухой закон», позакрывать спиртзаводы, отдать монополию на производство водки в руки частника, спекулянта! Или сельхознапиток не так вреден? Да вы что, в самом деле?

З у б р и ч. А водка — не предмет торговли для нашего государства, водка — не хлеб насущный для советской семьи. На том стояла и стоять буду! И пьянство — не узкобытовой вопрос! Пьянство — партийно-политическая проблема! А спаивание людей из бюджетных соображений — преступно!

Ш у п е н я. Как научились говорить! Развели демагогию! Языки пораспустили! Один болван убил другого — караул! Проблема!.. Кто-то перепился — конец света! Предмет торговли, не предмет торговли… У вас не спросили, чем торговать! Вначале думал, куриная слепота на судью напала, потом думаю — шутит, а у нее, оказывается, целая теория, линия!

М а н а е в а. Не знаю как кому, а мне нравится такая линия. И может быть, именно она подскажет нам, как изменить тон взаимоотношений между людьми, чтобы пол-литра не становилось разменной монетой, эквивалентом совести. Может, этой линии как раз и суждено сделать более суровой этику личного поведения людей. И давайте не будем радоваться выручке Ольховика. Есть же и иные способы пополнить кассу свободной копейкой. Федор Фомич, вам же на тарелочке люди принесут свои наличные, только откройте в райцентре, я уже не говорю о Добриневе, хотя бы более или менее приличную парикмахерскую, ателье, сапожную мастерскую. У нас же сто двадцать мест в кинотеатре на двадцать тысяч населения. Откуда же им быть, наличным рублям, в конторе райбанка?.. Солите грибы, собирайте ягоды, осваивайте, в конце концов, зеленую лягушку. Не хватает фантазии на более сложный бизнес — брейте людям бороды, шейте им костюмы, урезайте юбки макси и надтачивайте мини, если это кому-то нравится, и они принесут вам деньги, много денег. Но не гоняйте их в город за мелочью, дайте покупателю необходимые товары. (Садится.)

З у б р и ч (спокойно). Не травите моих добриневцев алкоголем, не создавайте преступной обстановки! Не совершайте преступление сами перед настоящим и будущим!

Ш у п е н я (кричит). Хватит! Я сказал, хватит!!!

Н о в и ц к и й. Не будем горячиться, Федор Фомич. Разговор у нас откровенный, сердечный, можно сказать, разговор…

Ш у п е н я. Не горячиться?! А у меня ни один волос не дрогнет, как я сейчас внесу предложение исключить такого судью из партии со всеми вытекающими последствиями… за демагогию, аполитичность, подогревание обывательских нездоровых настроений…

З у б р и ч. Ну, вы еще не последняя инстанция в партии, если уж мы заговорили так откровенно.

Ш у п е н я. А я надеюсь, что в бюро найдется достаточно трезвых голов, чтобы поддержать мое предложение.

Т р у б ч а к. Сегодня в бюро нет кворума, чтобы выносить такие серьезные решения.

Ш у п е н я. Нет сегодня, будет завтра.

Т р у б ч а к. А завтра может не быть большинства голосов. Я не знаю, как у других, а у меня от этого добриневского похмелья без вина голова кругом идет. И я, видимо, воздержусь от обвинения судьи.

Д р о б ы ш. А мне казалось, что хоть у добриневского председателя голова еще светлая, коль уже Добринево так перепилось.

Т р у б ч а к. После процесса на меня нашла такая трезвость, что я по ночам спать не смогу. И я хочу, чтобы другие проснулись. И чтобы перед их глазами, как перед моими сейчас, стояли и убитый, и убийца, и свидетели, и судьи. И не надо спасать меня от частного определения… Не надо!..

Ш у п е н я. Выходит, еще один сориентировался?..

Т р у б ч а к. Я не сам сориентировался. Меня дед Веренич сориентировал. Разрешите, Георгий Максимович? (Встает.)

Н о в и ц к и й. Прошу.

XVI

Зал судебного заседания.

Высвечиваются только  с в и д е т е л и, дающие показания. Вопросы судей, прокурора, адвоката как