к ней. А я тут присмотрю.

глава 27

Вадим готов был сорваться в ту же ночь. Но неожиданно вылезло много дел, обнаружились растяжения и ушибы, которых он сгоряча не заметил. Он и сейчас почти не почувствовал боли. Его немного подлатали, и он поехал.

Но он же понимал, что если явится и скажет: «Вот он я», она его не примет. Нужно было что-то. «Удиви ее. Хоть на стенку лезь, но заставь взглянуть на тебя по-другому», - стучало в сознании.

Была одна идея.

***

Что такое форс-мажор? Сколько раз Анна сама забивала это в договорах. Сколько раз в новостях слышала о взрывах, пожарах, наводнениях, перечислениях из бюджета. Но всегда это было каким-то абстрактным понятием. А когда оно подошло...

Обстоятельства непреодолимой силы - это не про деньги.

Это такой момент истины.

Понять, кто чего стоит и кто что значит для кого.

На обратном пути Анну все время накрывало. Нервы. Сына не отпускала, судорожно прижимала к себе. А он стеснялся. Успокаивал ее и косился на мужиков-телохранителей.

- Ну ма, что ты, перестань. На нас смотрят. Все же хорошо.

Ей сложно было совладать с собой, потрясение слишком сильно. Когда ты привыкла, что контролируешь все в своей жизни, можешь просчитать любые риски, вдруг осознать, что раз - сценарий мгновенно поменялся и ты больше не контролируешь ничего. Ситуация несет тебя волной над всем, даже над самой жизнью.

Остаток пути она провела в какой-то прострации, наступил откат. Сидела, закрыв глаза, рядом с сыном. Вокруг было какое-то движение, приглушенные разговоры, кто-то из ее людей тихо пересказывал Илье, что произошло, звучали какие-то подробности. Пусть это было личное, она не препятствовала.

Алишер Шамаев взял все на себя. Поклялся, что виновные будут наказаны по всей строгости. Ему она склонна была верить. Батуров… Если бы не он там, в лифте, она бы никогда не увидела сына. Мысль застряла в мозгу и ездила по кругу. Само по себе это вроде бы ничего не меняло, но ощущение было как ожог.

***

Дома это как будто отдалилось. Привычная обстановка, другие люди, все знакомо, можно было успокоиться, опасность позади. Нужно было работать, наверстывать упущенное, заниматься сыном. Но это ощущение ожога глубоко в душе осталось, оно никуда не делось, но и не проявлялось внешне.

Прошло три дня. Жизнь вернулась в обычный режим.

Анна только что закончила утреннее совещание, отпустила всех и осталась в кабинете одна. Вошла секретарша.

- Анна Васильевна, к вам посетитель. По личному вопросу.

- По личному? - Анна вскинула брови и легким жестом провела ладонью по столешнице. - Пусть войдет.

И откинулась в кресле, глядя в сторону.

Секретарь кивнула и удалилась, но вот дверь кабинета отворилась снова, послышались твердые мужские шаги. Аня вскинула взгляд и застыла.

Вошел Батуров. Прошел через весь кабинет, сел в кресло напротив и положил заявление на стол.

- Здравствуйте, Анна Васильевна, возьмете меня на работу?

Оба так и замерли друг против друга.

Что бы Анна ни думала до того, это был поединок. Совсем как на первой встрече, когда они сидели друг против друга за длинным столом переговоров и он первым бросил ей вызов. Он и сейчас бросал ей вызов, нагло вторгаясь на ее территорию.

Самоуверенный, непроницаемый, волевой, жесткий. Всегда был таким, сколько Анна его помнила. Вижу цель, не вижу препятствий. Стальная машина, беспощадная и холодная. И только в самой глубине глаз, обращенных на нее, что-то раскаленное.

Но ведь она давно уже не мягкая, покладистая девочка. Продавить ее не удастся, она сама кого угодно прогнет. И да, ситуация вызывала в ней безумное раздражение. Анна терпеть не могла, когда ее пытались поставить перед фактом, и реагировала жестко. Любой другой сейчас, посмевший полезть к ней, получил бы отлуп.

Но. Она прежде всего руководитель, а все остальное потом.

Переворачивая все в душе, лезли воспоминания. Давно пора забыть, но в сердце женщины их было слишком много. Батуров когда-то походя вышвырнул ее из своей жизни двумя словами. А теперь она вдова Ильи Муратова. И пусть у нее от Вадима сын, она не желала признавать за ним отцовство. Да, он спас ее, а она так и не поблагодарила его за это. Но и это тоже потом.

Она Анна Муратова, глава концерна. И как глава концерна, Анна осознавала, что Батуров не просто крутой руководитель, он талантлив. Штучный экземпляр. Разбрасываться такими людьми не только безответственно, но это просто грех. Она не могла не представлять себе, что будет, вздумай Батуров обратиться к конкурентам.

Было и другое. Слишком много примешивалось личного. И это личное, женское, требовало держать его на расстоянии. Не позволить и на пядь приблизиться. Двойственные чувства. Все было нещадно загнано вглубь.

Это поединок, и он зашел на ее территорию.

Она откинулась в кресле, опираясь на подлокотники.

- Господин Батуров, назовите мне хотя бы одну причину, почему я не должна вам отказать.

На непроницаемом лице мужчины сейчас жили только глаза. Но вот циничная усмешка искривила уголок рта, он сказал:

- Потому что я умею работать.

Анна едва заметно хмыкнула в ответ и сказала, сцепив руки в замок:

- Я и сама умею работать.

И тут мужчина раздражающе спокойно проговорил:

- Недостаточно хорошо.

А…

Факелом взвилась в ней злость! Она просто задохнулась от возмущения, готова была запустить органайзером ему в голову.

А он словно не заметил, продолжил:

- Предвосхищая ваши предположения - я здесь не из-за денег. Можете не платить мне вовсе. Но я должен быть рядом.

Сжал кулаки и подался вперед.

В нем неожиданно проглянуло что-то дикое, первобытное. Этот внезапный выплеск