спасти вас любой ценой. Но это нам, лучшим врачам страны. За Жданковича не знаю, такому не поуказываешь особо, но стало известно, что в отеле, который вы защищали, находились его сын и невестка на медовом месяце. Простите, как вас зовут, а то вы до сих пор не опознаны?

— Зигфрид.

— Вы из Рейха, да?

— Ага.

— Что же, Зигфрид. Вы ни о чем не беспокойтесь, с вами все будет хорошо. Правда, могут быть осложнения, но не по хирургической части.

— А какие?

— В самом начале, опасаясь заражения, вам ввели слоновью дозу антибиотиков, полный букет, так сказать. Не исключено, что в течение нескольких месяцев у вас могут быть проблемы с иммунитетом, но это уже не очень страшно. Недельку-другую вы побудете тут под наблюдением, а потом вас можно будет выписывать, я думаю.

— Ох-х, плакал мой отпуск…

— Увы. Если что — с любыми пожеланиями обращайтесь к медсестре, а я, с вашего позволения, наконец-то сдам дежурство и пойду прилягу — девятнадцать часов тут за вами слежу.

* * *

Однако уже вечером того же дня меня разбудил тот же самый врач.

— Такое дело, — сказал он, — к вам гости, причем с самого верха. Военные, пара министров, прочие важные шишки. Вы в состоянии их принять? Я их предупредил, что у них максимум пять минут — но вот совсем прогнать не могу, сами понимаете. Это их стараниями вас тут лечат лучшие врачи, я сам вообще-то работаю в самом дорогом медицинском центре Хорватии, ну вы понимаете.

— Ладно, пускай приходят, — зевнул я.

И они пришли — целая толпа, причем куча народа осталась в коридоре. Врач и медсестра по бокам от моей кровати, вначале просачиваются журналисты и репортеры, выстраиваясь вдоль стен со своими камерами и микрофонами, затем и «гости» чинно заходят, и самый первый — большой такой генерал.

Большой он в буквальном смысле: здоровый такой тип, солидный, в парадном мундире с кучей орденов. Явно важный тип, может быть, министр обороны или что-то в таком духе.

Мы молча смотрим друг на друга, затем он отдает мне честь, я пытаюсь в меру своих возможностей приподнять руку.

Он начинает говорить — по-хорватски.

— Простите, а можно по-германски? Ну или вы, доктор, переведите…

И тут…

Немая сцена. Они все смотрят на меня во все глаза, даже репортеры застыли с вытаращенными зенками…

А потом генерал качнулся, схватился рукой за сердце и начал падать. Его подхватили на руки и поспешно выволокли в коридор.

— Какого хрена? — спросил я, но мне толком никто не ответил.

Свита генерала поспешно покинула палату, затем врач решительно выгнал репортерскую братию и закрыл за ними дверь.

— Уфф, вот так поворот, — пробормотал он. — Герр Зигфрид, вы простите за этот кошмар, кто ж мог представить, что…

— Да мне-то ничего, что с генералом этим? Ему бы помочь, укольчик там…

— Да его уже понесли в кардиологию, это буквально в двадцати метрах на этом же этаже. Там откачают.

— А что он за речь толкнуть пытался?

— Да какой-то торжественный официоз. Может, орденом наградить собирался, вы же вроде как герой, хотя деталей я толком не знаю, у меня была напряженная ночка, вы тут не единственный раненый во время атаки, а днем я отдыхал после трудов праведных… Да уж… в общем, вы отдыхайте дальше, а я пойду узнаю, что там в кардиологии, может, помогу чем, а то кардиолог там военный, на него мало надежды у меня.

Он ушел, а я благополучно заснул и проспал практически до обеда следующего дня.

* * *

Проснувшись, я почувствовал себя намного лучше и захотел, наконец, покушать ртом, а не внутривенно. Мне быстро сообразили диетический завтрак, а затем появились новые гости: уже знакомый мне морпех Книспель и его командир майор Майерлинг.

От Майерлинга я, наконец, узнал полную картину событий той ночи и последующих двух дней.

Атака ацтеков на Сплит была далеко не простым налетом с наскока, ей предшествовала хорошая подготовка.

Ацтеки проникли в залив не на подводной лодке, а при помощи входящих в залив судов. Просто примагничивались к днищу электромагнитами. Первая партия диверсантов вывела из строя противолодочный корабль, прицепив к гидроакустическим сигналоприемникам странные устройства, понизившие чувствительность. Противолодочный корабль буквально оглох и не услышал бы не то что подводную лодку, а даже извержение подводного вулкана.

Что касается гидроакустической станции на входе в залив, то тут все оказалось проще: станция питается энергией по проводам, и этот провод в нужный момент оказался перерезан. Как и кем — никто не видел, ибо местность на внешнем краю полуострова безлюдна, как раз из-за опасения ацтекской атаки.

— Кем-кем, — проворчал я, — да просто высадились на берег, подошли и перерезали!

— А вот и нет, — возразил Майерлинг, — весь внешний берег Хорватии перекрыт забором с колючкой, сигнализацией и камерами. Там нельзя высадиться незаметно. Диверсия была проведена изнутри. Если мы отбросим возможность местных сообщников — ацтеки высаживаются внутри залива, имея с собой местную одежду, и спокойно идут по городу куда им надо. Мы уже прикинули, где мог высадиться диверсант.

— А что, ацтек может переодеться и уже не видно, что это ацтек?! Это же краснокожий индеец!

— У них столетия назад уже были белые пленники. Не исключено, что у них уже есть и полукровки, и квартероны, выглядящие как мы и подготовленные для диверсий. Они и язык могут знать, и даже не обязательно владеть им в совершенстве. Город курортный, иностранцев полно.

Когда станция была обесточена, персонал попытался запустить генератор, но не вышло: станцией оперируют немецкие военные специалисты, но вспомогательный персонал и охрана — хорваты, которым не свойственен железный орднунг. Генератор давно не использовался и в нужный момент не завелся.

Далее ацтеки проникли в залив основными силами на подводных скутерах, при этом с собой они протащили подводные понтоны, то есть всплывающие платформы с установленными на них ракетными системами залпового огня.

И в назначенный час пошла атака по всему «отельному берегу».

Выбор места тоже, видимо, не случаен: ацтеки понимали смысл отелей и их значение для города. Гибель богатых туристов привела бы к смерти Сплита как курортного города. Знали ацтеки и о дотах, и о пулеметах на крышах, для их подавления и нужны были ракетные установки, похожие на маленькие «Катюши».

В общем и целом, атака не добилась значительного успеха. На атакованном участке из четырех дотов удалось подавить только два, оперативное появление цеппелина сыграло важную роль в отражении атаки, поскольку цеппелин сумел уничтожить понтоны с ракетными установками и поддержал два