Шрифт:
Закладка:
Что же, понятно, почему он так отнёсся ко мне поначалу. Будь я на его месте, пожалуй, тоже был бы пристрастен к фейерверхмейстерам.
С моей стороны вставать в позу и углублять конфликт не имело смысла. Наверняка ещё придётся работать с Корсаковым.
— Извинения приняты, Иван Герасимович.
Майор встал и протянул мне руку. Я поднялся навстречу и пожал крепкую мозолистую ладонь.
— Рад, что мы смогли объясниться, Константин Платонович. И ещё больше рад, что ошибся в вас. Очень, очень хорошая работа.
Корсаков сел на своё место и принялся за еду. Но уже через пару минут отложил вилку и спросил меня:
— Константин Платонович, какие у вас планы?
Я пожал плечами.
— Привести в порядок полковые орудия.
— А дальше?
— Не знаю, честно говоря. Что прикажет штаб корпуса, тем и займусь.
— Если я хоть что-то понимаю в людях, вы не собираетесь отсиживаться по тылам. Как вы отнесётесь к предложению стать моим заместителем в батарее? У меня давно открыта вакансия, да всё не попадался толковый офицер.
— Иван Герасимович, зависит не от моего желания. Мной распоряжается штаб корпуса.
— Если вы согласны, я сам улажу этот момент.
Неожиданное предложение, честное слово. Пойти под начало майора? Почему бы и нет, собственно говоря. Орудия я знаю, с нижними чинами знаком. Не в пехоту же идти, в самом деле! Тем более повлиять на исход войны проще как раз из артиллерийской батареи, если умеешь стрелять. Кстати, есть у меня одна мысль, подходящая к такому случаю.
— Иван Герасимович, я видел, что у батареи своя кузница. Вы разрешите мне привлечь кузнецов для моего личного проекта?
Майор с удивлением посмотрел на меня.
— Эмм… — он дёрнул щекой, но, видимо, решил, что цена моего назначения вполне подходящая. — Да, пожалуйста, используйте.
— Тогда я согласен. Готов пойти к вам заместителем.
Мы с ним ещё раз пожали друг другу руки и вернулись к завтраку. Договорится майор в штабе, значит, такая судьба. А нет значит нет.
* * *
После разговора с майором я отправился в штаб корпуса и нашёл Суворова. Доложил об окончании работ на батарее и получил короткую благодарность. А в нагрузку к ней Суворов выдал мне провожатого для поездки по полкам — прапорщика лет восемнадцати. Парнишка пытался изображать из себя бравого вояку, хмурился и делал мужественное лицо, но выглядел смешным и забавным.
Теперь каждое утро он заезжал ко мне на квартиру, чтобы сопроводить в очередной полк. Я усаживал смешного прапорщика с собой завтракать, отчего тот краснел, отнекивался, но каждый раз соглашался — кормила хозяйка дома вкусно, а поездки у нас были долгие. Теперь я прекрасно понимал Корсакова: в таком режиме завтрак — это главный приём пищи.
Потянулись разъезды: Псковский пехотный полк, Лифляндский пехотный полк, Тобольский пехотный полк, Ростовский гренадерский полк, Коломенский пехотный полк, Низовский пехотный полк, Вологодский, Апшеронский. И везде одна и та же картина — шесть лёгких орудий, запущенных донельзя.
Впрочем, лёгкие пушки — это вам не двенадцатифунтовки полевой артиллерии. С ними я разбирался всего за день: почистить, продуть, наложить Печать, и всё. Пока последняя продувается, первая уже готова к стрельбе. Ну а что? Ездить же в одно место несколько раз, никаких коней не хватит.
Кстати, в Тобольском пехотном полку я так и не увидел спорщика Ржевского. То ли он был где-то с поручением, то ли капитан решил не вспоминать про наше пари. Да и ладно, подарок его мне не нужен, но в следующий раз попеняю ему за забывчивость.
* * *
Последним пехотным полком в моём списке был Екатеринославский гренадерский. К моему удивлению, там с пушками оказалось всё в порядке — Печати наложены по всем правилам, орудия вычищены, а запас выстрелов чуть ли не под завязку. Сразу видно: командир полка позаботился об артиллерии сам, не дожидаясь пока пришлют фейерверхмейстера. Нашёл специалиста и договорился в обход начальства? Или попросил знакомого деланного мага? Неважно, главное — результат.
Я уже собирался уезжать из Екатеринославского полка, когда меня окликнули.
— Константин! Урусов!
Обернувшись, я увидел высокого офицера, спешащего ко мне.
— Григорий? Орлов?
— Узнал, чертяка!
Он налетел на меня и стал хлопать по плечам.
— А я смотрю, ты, не ты. А говорил, что помещик, науки изучал, весь такой учёный. Как ты в армию попал? Да ещё и сразу капитан-поручиком!
— Так получилось, — я рассмеялся. — Родина приказала: надо служить. Вот и служу в меру сил.
— Правильно, Константин, правильно. Скажи, ты в офицерском собрании бываешь?
— Нечасто, раз в три-четыре дня заглядываю.
— Ага, отлично. Можешь передать кое-что? — Орлов вытащил конверт и сунул мне в руки. — Найди, пожалуйста, полковника Седова и отдай лично в руки. Такой кудрявый, средних лет.
— Да без проблем.
— Только без свидетелей, ладно? Буду тебе очень признателен. Если что, можешь всегда рассчитывать на ответную услугу.
— Брось, Григорий. Сделаю по дружбе, а не за должок.
— Так и знал, что на тебя можно положиться!
Мы попрощались, и я в сопровождении прапорщика поехал обратно в Мариенвердер.
* * *
Вечером этого же дня я добрался в офицерское собрание. Найти полковника Седова оказалось проще простого. Отвёл его в уголок и вручил конверт Орлова лично в руки, как и просили. Седов ничуть не удивился, с каменным лицом спрятал бумаги, поблагодарил и, не прощаясь, ушёл.
На этом свою миссию я посчитал выполненной и стал раздумывать: остаться ужинать или отправиться на квартиру и лечь спать?
— Константин Платонович! Вас-то мне и надо.
Как чёртик из табакерки, передо мной появился Суворов.
— Добрый вечер, Александр Васильевич.
— Вы уже закончили с полковой артиллерией?
— Завтра с утра собирался вам доложиться. Да, только сегодня закончил.
— Чудесно, просто чудесно. Я хотел с вами поговорить об одном дельце.
— К вашим услугам, Александр Васильевич.
Суворов подхватил меня за локоть и чуть ли не поволок за собой. Через бильярдную, мимо карточных столов, по узкому коридорчику в небольшую комнату для приватных разговоров.
— Присаживайтесь, Константин Платонович.
Подполковник прошёлся из угла в угол, будто раздумывая, как вести беседу.
—
