все смотрят в ожидании горячих подробностей, и когда их взгляды перемещаются нам за спины, предвкушение вновь читается в их алчных взглядах. Во всех, кроме семейства, очевидно, виновника, что вели под конвоем, но он почему-то не может протестовать – только растерянно смотрит вперёд, явно не веря в происходящее. А дальше начинается, собственно, наказание, и слово берёт король, хотя мне даже не интересно, что он скажет. Гораздо больше меня волнуют те, что по-прежнему находятся за пределами контура, и вестей от них до сих пор нет.

─ … Это не просто неуважение, ─ почти рычит тем временем дед. ─ Это предательство! И за него следует ответить!

Ему поддакивают остальные, и я гадаю, что сделают с тем, кто стал жертвой чужой хитрости, но даже не предполагаю, что приговор придётся привести в исполнение именно мне.

─ Рина, ты должна сама решить его судьбу здесь и сейчас, ─ протянув мне тяжёлый меч, заявляет любящий дедушка.

─ Что? ─ почти шепчу, до конца так и не веря, что он заставит меня это сделать.

Самое странное, что мысленно я соглашаюсь с таким решением, однако это явно не мой метод решения проблем. Возможно раньше я и убивала кого-то, возможно, даже за дело, но сейчас я не могу отнять жизнь. Во мне самой маленькая жизнь, и я просто не сумею поднять меч, тем более, на глазах у всех этих хищников.

─ Ну же, ─ торопит дед еле слышно. ─ Не разочаровывай меня, девочка. Иначе я сильно разозлюсь.

Ха, куда уж больше?

С колотящимся где-то в горле сердцем я принимаю оружие, до последнего оттягивая момент, заношу оружие, стараясь отключить мысли, вот только меня опережают. Брызги чужой крови ударяют в лицо, когда чей-то меч оказывается в горле охотника, пронзая его насквозь, а мой похититель падает навзничь, и все оборачиваются.

Наследники вернулись, хоть и не в полном составе, приведя с собой оставшихся девушек – всего пятерых. Я смотрю на своего внезапного спасителя, что также взирает на меня, а после переводит взгляд на деда.

─ Прошу простить мою наглость, Ваше Величество, ─ кланяется он так уважительно, что заметить, как ему на самом деле нелегко с его ранами, почти невозможно. Но я вижу. Чувствую боль, что разрывает тело, и мне от этого самой становится больно, а в его глазах жажда убить кого-то другого. ─ Не терплю предателей.

Король  награждает охотника оценивающим взглядом, а затем величественно кивает.

─ В таком случае, предлагаю первый этап на этом считать завершённым. Своих спасённых можете забрать себе, а можете выкинуть обратно в лес, ─ дозволяет он. ─ Завтра отдыхайте.

Парни кланяются, возвращаясь к семьям, и почти не обращают внимания на вампирш, растерянно топчущихся стайкой. Тоже весьма пострадавших, но живых.

* * *

Ближе к ночи я не могу найти себе места, меряя шагами покои. Мне не позволили навестить тётю, и волнение за неё не отпускает, но больше я переживаю по другому поводу. Какая-то совершенно неуместная тревога за состояние охотника не позволяет просто сесть и успокоиться, так что в итоге я просто нахожу в своём туалетном столике заживляющую мазь и мысленно зову теневого. Пёс появляется быстро, уставившись своими горящими глазами, а я прошу:

─ Проведи меня.

Он вздыхает так по-человечески, что у меня не остаётся сомнений в его разумности, а вот меня гончий явно считает безрассудной, и я с ним полностью согласна, но поделать ничего не могу. Существо прекрасно это понимает, а потому увлекает за собой, и я опять иду за ним через тайный ход, думая только о том, чтобы мужчина пострадал не сильно. Что со мной? Почему он занимает все мои мысли вопреки тому, что я вообще не должна думать о постороннем? Наверное, я просто схожу с ума, но это неудивительно…

Моё сумасшествие ведёт меня вперёд, и когда пёс тормозит у очередной  решётки, а не двери, я не сразу понимаю, почему так, однако вскоре мне всё становится ясно. Теневой просто бережёт мои нервы… ну, или чужие волосы, потому что в покоях охотника он находится не один, а с женщиной. Молодой, красивой и хищной. Она кошкой сидит на его бёдрах, обнимая и оглаживая его плечи так, словно имеет на это право, и я не могу прочитать выражение его лица, поскольку он сидит ко мне вполоборота.

─ Разве Вам не хочется расслабиться? ─ мурлычет темноволосая дрянь, потираясь собой о мужчину. ─ Говорят, охотники жутко темпераментны… Всегда мечтала это проверить.

Она сбрасывает лямки платья, демонстрируя свою идеальную грудь, потом берёт его руку и кладёт на свои прелести.

─ Прошу прощения, но я не нуждаюсь в Ваших услугах, ─ цедит охотник, забирая свою конечность, но нахалка не унимается, опускаясь на колени и проводя ногтями по его ногам вверх.

─ Вы не пожалеете. К тому же это награда от короля. Невежливо будет оскорблять его отказом.

Во мне что-то лопается в тот миг, а перед глазами встаёт алая пелена, и вместо того, чтобы досмотреть представление, я делаю несколько шагов в сторону, подзываю пса и совершенно не своим голосом требую:

─ Покажи, где её комната.

Кажется, теневому не по себе от этих рычащих ноток, но он почему-то не исчезает, а преданно смотрит мне в глаза, после чего, вильнув чешуйчатым хвостом, идёт в нужном мне направлении. Я даже не знаю, что собираюсь делать, тем не менее, в ладони вдруг появляется странно-знакомый зуд, предвещая появление чего-то опасного и смертоносного. Для неё. И я не верю глазам, когда вижу кинжал – похоже, мой собственный, как у любой энитири, прошедшей своё Испытание. Как интересно…

Чувствую себя мстительным духом, когда добираюсь до спальни незнакомой тётки, но меня очень волнует, с какой целью дедуля подослал её к охотнику. Только ли в качестве поощрения за удачно пройдённые сегодня препятствия? А потом вообще приходит совершенно безумная мысль, не дающая мне покоя с самого начала, как я вообще увидела эту драную кошку. Она ведь Высшая! Что делает Высшая в замке моего деда, не только имея тут свои покои, но и выполняя приказы короля, причём, чувствует себя явно вполне вольготно?

«Поймать, обезвредить, допросить…» ─ предвкушает моё внутреннее чудище, и я собираюсь последовать этому импульсу, уже не боясь запачкать руки её кровью. Даже уже тянусь к стене, чтобы решительно открыть проход и дождаться неприятельницу на её территории, но меня ловят в капкан, вдруг прижимая к знакомо