Шрифт:
Закладка:
Нортланд. Фьёрдград, столица Винтервальда. «Жемчужина Севера», дворец конунга Бьёрна Острозубого. Личные покои принцессы Астрид.
– Сестренка, это точно тот, о ком ты мне писала в письмах? – пухлые губы Хельги, прозванной в народе Отважной, слегка скривились, а в ее голосе слышались скептические нотки.
– Да, сестренка, – слегка дрожащим от волнения голосом ответила принцесса Астрид.
Несмотря на то, что девушки были кузинами, с самого детства они называли друг дружку сестрами. Отец Хельги, ярл Сигурд Кровавый Меч был старшим братом королевы Маргарет, матери Астрид.
Кузины стояли сейчас напротив портрета, на котором был изображен принц Луи, младший сын Карла III, короля Вестонии.
Хельга, привыкшая к определенному северному типу мужчин, рассматривала южного принца, озадаченно покачивая головой. Сын вестонского короля был, скорее, похож на какую-то диковинную птицу, чем на человека.
– Сестра, а ты точно уверена, что он пройдет испытания? – уже в который раз переспросила Хельга. – Он ведь даже не одаренный.
– Ты разве забыла, что ему не обязательно лично участвовать во всех этих глупых конкурсах? – мазнув влюбленным взглядом по портрету, ответила Астрид.
– Глупые конкурсы? – хмыкнула Хельга. – И это говоришь мне ты, боевой маг Тени? С каких это пор магические состязания стали для тебя глупыми?
Астрид пожала плечиками и вздохнула:
– Карл Третий – тоже не одаренный, но он правит огромной страной и ему подчиняются все боевые маги его королевства.
– Но ведь речь сейчас идет не о Карле, которого не зря прозвали Победителем. Будучи еще мальчишкой, он участвовал в битвах. А этот его сын… Он…
Хельга кивнула на портрет, тщательно стараясь скрыть свое презрение.
– Он такой… Такой слабый…
– Ну и что? – тут же бросилась на защиту принца Астрид. – Чтобы править, не обязательно участвовать в каждой битве. Для этого у него есть маршалы и генералы.
– Не сражаться лично в битвах, чтобы добыть себе славу, – покачала головой Хельга. – Не участвовать в испытаниях, чтобы добыть руку будущей жены… Сестренка, разве ты не понимаешь? Если вместо него будут воевать маршалы, а участвовать в испытаниях маги – править страной вместо него тоже будет кто-то другой.
Принцесса Астрид в мгновение ока переменилась. Восемнадцатилетняя влюбленная девушка исчезла. Напротив Хельги стояла опасная одаренная.
– Не беспокойся, сестра, – холодно произнесла принцесса. – Когда я стану королевой Вестонии, власть будет в моих руках.
– Узнаю мою прежнюю Астрид! – широко улыбнувшись, произнесла Хельга. – Ту, которую все мы называли Стремительной!
Астрид выдохнула и задумчиво взглянула на портрет принца Луи.
– Если бы ты только знала, сестренка, – произнесла она. – Как же мне не терпится уехать отсюда. Говорят, у принца Луи самая большая коллекция картин в Мэйнленде. А еще он придумывает новые наряды, музыку, танцы и еще много всего такого, чего никогда не появится здесь, при дворе моего отца. Там, в Эрувиле, в своих дворцах высокая знать устраивает блистательные балы и приемы. Тамошние графы и герцоги не ходят в шкурах, как дикари, и не дерутся на королевских балах на кулаках.
Хельга пожала плечами и, улыбаясь, произнесла:
– Ты говоришь об их столице, как о каком-то сказочном городе, где все друг другу улыбаются и кланяются. Бьюсь об заклад, что королевский дворец Карла Третьего – это еще то змеиное гнездо.
– Уж лучше змеиное гнездо, чем логово диких, вечно дерущихся между собой вепрей, – усмехнулась Астрид.
Хельга засмеялась и шагнула к Астрид. Кузины обнялись.
– Я скучала по тебе, сестренка…
– А я по тебе…
Спустя несколько мгновений Астрид отстранилась и, внимательно глядя в глаза кузины, обеспокоенно спросила:
– Это правда, что будто бы на испытания хотел прибыть Ивар Ворон, сын Харольда Седого Волка?
– Этот вопрос ты должна задать своему отцу, – хмуро ответила Хельга. – Только конунг знает на него ответ. Ты ведь сама понимаешь – Ивар, как любой другой сын конунга и ярла, в своем праве. Твой отец сам объявил об Испытании. Это значит, что в Винтервальде запрещены все конфликты. Боги покарают тех, кто нарушит перемирие.
– Я никогда не стану женой Ивара, – уверенно произнесла Астрид.
– Что ж, сестренка, – усмехнулась Хельга и ободряюще сжала ладонь кузины. – Будем надеяться, что с твоим принцем Луи прибудут их самые лучшие воины.
– Доброе утро, мессир! Надеюсь, вы мне простите столь ранний визит?
Барон фон Герварт спрыгнул с лошади и, не глядя на лакея, бросил ему поводья.
Широкоплечий астландец выглядел свежим и, кажется, очень довольным. На его лице сияла самодовольная улыбка, а вот во взгляде его голубых глаз явственно проглядывало что-то змеино-неприятное. Барон явно что-то задумал. Ну, это и не удивительно.
– Ну что вы, барон! – улыбнулся я в ответ. – Вашим визитом вы оказали мне честь. Хотя, признаюсь, я не совсем понимаю его цели.
– Я прибыл осведомиться о вашем здоровье! – громко, так, чтобы все его слышали, произнес барон. – Кроме того, мой долг дворянина обязывает принести вам свои извинения, за некоторую оплошность, которую я допустил во время того злополучного танца на приеме у вашей уважаемой тетушки!
В голосе избыток пафоса, а в глазах – ноль раскаяния. Барон смотрел на меня с нескрываемой насмешкой.
– Не стоило утруждаться, мессир, – произнес я. – Достаточно было бы всего лишь записки. Например, мой дядюшка так и поступил.
Барон ухмыльнулся в ответ.
– Ну что вы, шевалье! О каких трудностях вы говорите? Тем более, что сегодня прекрасное утро для конных поездок. Кроме того, все, что касается моей чести как дворянина, я привык решать лично, лицом к лицу!
Намек понял. Да я и так уже знал, что ты меня в покое не оставишь. Мне об этом уже все уши прожужжали.
– Что ж, – изобразил открытую улыбку я. – Раз уж вы уже здесь, не составите ли мне компанию за завтраком?
– Благодарю вас, шевалье, но я сыт! – ухмылка барона стала еще шире. – Этим утром я имел удовольствие завтракать в обществе его высочества принца Генриха!
И ты приехал лично сообщить мне эту новость и насладиться зрелищем удивленной физиономии обманутого простачка бастарда? Как-то это все мелко что ли…
Или он решил отомстить мне прямо сейчас? Не будет же он нападать на меня в моем собственном доме на глазах у всех слуг? Нет, он явно задумал что-то другое.
Кстати, герцогиня и барон де Леви были правы – опала продержалась всего пару дней. А была ли она вообще?
