Наемники на тот момент уже связали Радмира и, кажется, объявили ему, что он арестован. Айк с беспокойством начал расспрашивать меня, что тут произошло. Я в двух словах рассказала.

Затем он поведал, что подслушивающее устройство перестало работать почти сразу после того, как Алан разрешил мне остаться в его доме. Все же не быть Хану артефактором. Но о том какую «плату» он за это захотел, наемники услышать успели. Потому они и решили вначале подождать, вдруг я все же вот-вот вернусь после заката.

Затем Натан сорвался с места и куда-то убежал. Выждав некоторое время, Айк все же решил поднять всех и ринуться освобождать меня. Рядом с особняком увидели карету с гербом Радмира и, уже не скрываясь, ворвались в дом. После стычки с охранниками, ринулись мне на выручку. Благо, виконт сразу указал, где я нахожусь.

Попутно выяснилось, что виконт в заговоре участвовать не захотел и, после расщепления амулета, все это время с Радмиром никаких дел не имел. Пока тому не вздумалось вдруг проведать старого друга.

Но на этом все не закончилось. Когда Хан собирался соединить все части амулета воедино, Радмир прервал нас требованием, чтобы я к нему подошла. Мне не осталось иного выхода.

— Что? – хмуро спросила его я, склонившись над ним.

— Я буду молчать о том, что ты иномирянка. Но о твоем «сыночке» полунгрохе договора не было, — тихо сказал он, нагло ухмыльнувшись.

Не сдержавшись, я съездила ему по лицу кулаком, выплескивая всю ярость, всю ненависть, весь страх, который из-за него мне довелось пережить.

— Альена! – воскликнул Айк и кинулся ко мне, пытаясь оттащить меня. Но я особо не сопротивлялась.

— Нарываешься, — заметил Радмир, сплюнув кровь. К своему удовольствию я заметила, что мне удалось разбить ему губу, хоть как-то подпортив его идеальное лицо.

— Чего ты хочешь в обмен на молчание? – зло спросила я.

— Последнюю ночь с тобой, — заявил он, вновь улыбнувшись, но поморщился от боли.

— Мне легче убить тебя. И они отвернутся в этот момент, — хмуро ответила я, покосившись на наемников. Айк только кивнул.

— Ладно. Тогда последний поцелуй от тебя. Но страстный, как ты умеешь, — вновь растянул разбитые губы в усмешке он.

— Я сам его сейчас ударю! – вскинулся Айк и сделал шаг к нему.

— Стой! Ладно, на эту плату я согласна, — остановила я Айка и шагнула к Радмиру.

— Альена, не стоит, — попытался остановить меня Айк.

— Это небольшая плата за молчание, — отмахнулась я и, не давая себе больше времени на раздумье, наклонилась к Радмиру.

Зажмурившись, попыталась представить, что передо мной Айк. Постаралась вспомнить все подробности единственной ночи, которая у меня с ним была. И поцеловала со всей нежностью, на которую способна. Спустя некоторое время оторвалась от него. Увидела ошарашенный взгляд Радмира, затуманенный желанием.

— А говорила, что не любишь, — хрипло шепнул он.

— Представила на твоем месте другого. Иначе меня бы стошнило. Итак, засчитано? – хмуро спросила я, постаравшись не думать о привкусе крови Радмира, которая была на его губах.

— Принимается, — поморщившись, ответил он.

Затем мы соединили все части амулета. Больше нам там нечего было делать. Алан предоставил нам свою карету и лошадей, чтобы мы с комфортом и быстро доставили Радмира в столицу. Также он предложил нам охранников, но Айк отказался.

На прощание виконт подошел ко мне и вновь поцеловал мне руку. Мило улыбнувшись, я попыталась ее забрать, но он задержал ее в своей ладони.

— Я так понимаю, в связи с минувшими событиями на плату, обещанную тобой, могу не рассчитывать? – грустно улыбнувшись, спросил Алан.

— Конечно! – возмущенно подтвердила я.

— Жаль. Но двери моего дома всегда открыты для тебя. Прощай. И надеюсь на скорую встречу, — сказал он, и мы уехали.

В столицу мы добрались без происшествий. Радмира в тот же вечер сдали под стражу и вернули императору амулет. Но аудиенцию с наемниками он назначил на следующий день. И сразу сказал, что со мной он желает встретиться позже и отдельно.

И вот я сидела и ждала Айка, а внутри меня все стынет от понимания, что шанс на успех у меня вновь очень маленький.

— Кто-то пришел, — сказал вдруг Натан, оторвавшись от рисунка.

Сразу после его фразы в комнату вошли Айк и Хан.

— Ну что? – настороженно спросила я.

— Император желает тебя сейчас видеть. Приказал привести тебя, — ответил Айк. Но по его виду было не понять, чего же мне ожидать во дворце.

— А Натан? – с трудом держа себя в руках, дрожащим голосом спросила я.

— С ним пока посидит Хан, — спокойно ответил Айк.

— Только посидит или… Скажи мне правду, — внутренне холодея, взглянула мужчине в глаза я.

— Только посидит. Все остальное зависит от твоей встречи с императором, — честно ответил Айк, не отводя взгляда.

— Хорошо. Что же, пошли. Натан, я тебя сильно люблю, — сказала я и прижала к себе мальчика на прощание.

— Мама, все же будет хорошо? – испуганно поднял на меня глаза он.

С тех пор, как мы с ним побывали в руках у Радмира, он меня называет только мама. И тем сильнее я боюсь, что не смогу его уберечь.

— Да, малыш. Я смогу тебя защитить. Жди меня, я скоро вернусь, — попыталась улыбнуться ему я и, сморгнув набежавшие слезы, поспешила выйти из дома, вслед за Айком.

— Альена, я понимаю, что сейчас не время, но мне нужна правда. Я полностью на твоей стороне. Что бы ты мне ни рассказала – это останется между нами. Но я должен все знать, чтобы суметь вас защитить, — внезапно тихо сказал Айк, как только мы вышли.

— Что именно? – удивленно спросила я.

— Все. Начиная с момента, как ты попала в гарем, — непреклонным тоном сказал Айк и я решилась.

— Что ж. Я родилась очень далеко отсюда в любящей семье. В нашем мире совсем не было магии. С детства я увлекалась восточными танцами. Участвовала во многих конкурсах и побеждала. Когда мне было почти семнадцать лет, я с родителями отправилась на очередной конкурс. В очередной раз победила, и мы поехали обратно на своей машине. Это как карета, только полностью из металла и едет без лошадей. Ехать было далеко. Уже было поздно, почти ночь, темно. А еще зима, дорога узкая и очень скользкая. Нам навстречу ехал грузовик. Это тоже машина, но намного больше нашей. Честно говоря, не знаю, кто был виноват: мы или он, но машины не сумели разминуться — помешала скользкая дорога. Помню очень сильный удар, затем я потеряла сознание. Очнувшись, поняла, что нахожусь в искореженной машине, не могу пошевелиться, совсем не чувствую своего тела. Могла только вертеть шеей. И увидела, что родители уже, кажется, не дышат. Все было в огне. Я могла только кричать, видя, как пламя пожирает дорогих мне людей. Но ни спастись самой, ни вообще что-то сделать не могла. Я начала молиться. Как мне казалось, духу пламени или просто какому-то божеству. Умоляла спасти меня. Мне так не хотелось умирать, если бы ты только знал. Я пообещала сделать что угодно, готова была оказаться где угодно, только не там. Без разницы как, но жить. И в какой-то момент поняла, что нахожусь уже в совершенно другом месте. Что я абсолютно здорова, на мне ни царапины, а вокруг богатая обстановка. Так и оказалась в гареме, — рассказала чистую и, пожалуй, всю правду я.