Шрифт:
Закладка:
Черная Эсфирь лежала на кушетке, стоявшей подле этого стола; ее прекрасные темные волосы разметались по белоснежным плечам; розовый свет лампы озарял тонкие черты ее прелестного лица.
Вдруг Черная Эсфирь услышала в коридоре шаги. Она вскочила с кушетки, поправила свое красное шелковое платье и взглянула на золотые часы. Было уже больше десяти, значит, это Шаллес Гирш, заперев свою лавку, поднимается в ее комнату. Но нет, похоже, в коридоре не один человек.
Дверь тихо отворилась, и в ней показалась голова еврея, с виду ему было лет пятьдесят. Его огромная лысина в обрамлении седых волос подчеркивала густоту черных бровей и размеры большого горбатого носа.
Увидев свою прекрасную дочь, еврей гордо улыбнулся.
– Клянусь головой, – как обычно, очень тихо проговорил Шаллес Гирш, – головой, деньгами и прекрасной Эсфирью, моей гордостью, что я потеряю последние волосы от этого Фукса с его планами.
– Этот старый грешник только так говорит, – засмеялся Фукс, входя вместе с Рыжим Эде в комнату Эсфири и затворяя за собой дверь.
– Ты же наперед видишь, чем кончится всякое предприятие, как же тебе и теперь не знать исхода нашего дела? Господин граф Эдуард Монте-Веро, – с иронической улыбкой представил Фукс Черной Эсфири своего слишком хорошо знакомого ей провожатого, который явился сегодня на редкость нарядным.
Эсфирь громко засмеялась.
– Мне Кажется, я уже слышала это имя, – сказала она.
– Без сомнения, мой милый друг, ты могла его слышать: граф Эбергард Монте-Веро с недавнего времени живет в городе. У него огромные владения в Южной Америке. А вот его единственный сын. Граф Эбергард приехал сюда для того, чтобы найти своего единственного ребенка, которого какими-то судьбами потерял, – вот он наконец найден.
– Душа моя, он затевает рискованное дело! Позволь тебе все рассказать! – усаживаясь, сказал Шаллес Гирш. – Этот Фукс – смельчак, ему нечего терять, кроме головы, да и та уже давно потеряна. Они не могли добраться до графа здесь, теперь хотят взяться за него за морем. Это риск, говорю я, риск, какого еще никогда не бывало, и они хотят взять тебя с собой. Без тебя я, разумеется, не дам огромных денег, которые на то нужны! Но ты умна и осторожна.
– Я еще не поняла, в чем же ваш план, да и к тому же я хочу отправиться в Эмс.
– С господином Веловым, чтобы выкупить попугая и обезьяну, которых тот заложил у Леви? – усмехнулся Фукс.
– Неужели ты в самом деле дочь Шаллеса Гирша и племянница Икеса Соломона, которые никогда не занимаются мелочами? Что тебе надо в Эмсе, Черная Эсфирь, или ты опять хочешь выманить у какого-нибудь старика несколько тысяч талеров? Мы дадим тебе миллионы!
– Ты опять расщедрился на нули, Фукс! – рассмеялась прекрасная еврейка.
– Черт меня возьми, если мы не привезем с собой миллионы. Мы затеваем гениальную штуку, она и в твоем и в нашем вкусе. Приготовления уже сделаны, и мы имеем высокого покровителя! Послушай: сперва я намеревался найти дочь графа Монте-Веро, которую тот действительно ищет. Я подумал при этом о тебе, Черная Эсфирь, но здесь было много препятствий. Куда лучше, если мы отправимся с сыном графа, – тут Фукс указан на своего провожатого, – сперва в Лондон, а потом, при помощи твоих двоюродных братьев, в Бразилию.
– Я должен дать на это деньга! – прервал Гирш.
– Не бойся, старый скряга, те, кто дал нам поручение, снабдят нас и деньгами! Понял?
Еврей кивнул головой.
Прекрасная еврейка, которую заинтересовало рискованное предприятие, предлагаемое Фуксом, прочла вполголоса:
«Я жду вас сегодня между одиннадцатью и двенадцатью часами в парке близ кладбища, чтобы вручить вам бумаги, которые нужны для исполнения вашего плана. Не говорите никому об этом письме и приходите одни, вы найдете на означенном месте монахиню».
– Какие бумаги должен ты получить?
– Свидетельство о смерти графа Монте-Веро, утверждение преемником его сына Эдуарда и паспорта для тебя и меня. Ты – моя дочь и невеста графа Эдуарда Монте-Веро, я же буду адвокатом Ренаром.
– Отчаянный план! – пробормотала Черная Эсфирь.
– Здесь нам ничего не сделать, Шаллес, – сказал Фукс, обращаясь к старому еврею, который с блестящими глазами следил за своей дочерью. – Здесь слишком силен надзор и с каждым годом делается все больше всяких устройств, которые мешают нашему ремеслу; только там, за океаном, счастье еще может улыбнуться нам. За нами тут следят и рано или поздно всех поймают, в том числе и тебя, Шаллес Гирш!
Отец Черной Эсфири вскочил.
– Какие дела у меня с вами, что ты осмеливаешься так говорить? За мое доброе сердце, за то, что я даю тебе приют в своем доме, ты хочешь довести меня до виселицы! Негодяй!
– Не горячись, Шаллес, – Фукс дружески потрепал по плечу взволнованного еврея. – Ворон ворону глаз не выклюет, я тебя не предам!
– Ворон? – крикнул взбешенный еврей. – Вы считаете меня своим сообщником? Неблагодарные твари, мошенники!
– Откуда же получаешь ты доходы, чем нажил ты свои богатства, благодарный, великодушный человек? – проговорил Фукс, улыбаясь.
– Черт тебя возьми…
– Этого он не сделает, дорогой Гирш, – прервал Шаллеса Фукс, – во всяком случае теперь это было бы нехорошо с его стороны, так как мы готовимся составить свое счастье! Если вы не хотите помочь нам деньгами и рекомендательными письмами к Соломонам в Лондоне, если вы теперь, когда затевается нечто великое, хотите отказаться от нас, хорошо! Дело пойдет и без вас!
– Что вы тратите попусту время. – сказала, подходя к отцу и Фуксу, прекрасная Эсфирь. – Я разделяю ваш план с условием…
– Требуй, Черная Эсфирь, – Фукс протянул ей руку для скрепления сделки.
– Чтобы вы подчинялись мне! Ты должен охотно исполнять желания своей дочери, а вы – приказания своей невесты. Достаньте бумаги, я сама повезу их.
– Ого, вижу кровь Икеса Соломона! – довольно воскликнул Фукс. – Позволь мне обнять тебя, дорогая дочь. Там, за океаном, мы будем рыться в золоте и бриллиантах. О, как блестят его глаза! Да, еврей, ты тоже получишь свою долю, чтобы мог потом сказать: Черная Эсфирь и Фукс – гении!
– Ты должен поспешить, монахиня ждет тебя от одиннадцати до двенадцати! – напомнила Эсфирь.
