"Говори", - приказал, когда она замолчала, явно собираясь с мыслями.

"У нас есть предварительные данные о переговорах с политическими кругами США. Они активно изучают возможность работы с активами из Восточной Германии. Похоже, ваш проект поглощения Second National Bank открывает двери в эту сферу", - начала Сатоми, положив передо мной папку.

Хм, меньше всего хотел влезать в политику. Открыл её и стал читать. Внутри оказалась записка с кратким изложением ключевых деталей:

1. Возможности: Восточная Германия начала приватизацию промышленных предприятий после формального объединения страны не подтвердённого странами гарантами. Многие из них представляют интерес для американских инвесторов, в том числе из сфер машиностроения, химии и электроники, но ситуация нестабильная, поскольку Восточная Германия по факту группировкой находящихся там войск по-прежнему фактически контролируется Советами.

2. Риски: Политическая нестабильность региона, возможное сопротивление локальных элит и общественное недовольство в самой Германии. И необходимость договариваться с СССР.

3. Контакты: Через Second National Bank удалось получить приглашение на закрытую встречу, организуемую группой американских лоббистов. Темой обсуждения станет разработка стратегий для проникновения американского капитала на рынок Восточной Германии.

Писец и немцы. Ну, вы меня понимает. А ведь мне нужны были только активы.

"Что думают наши аналитики?" - спросил, поднимая взгляд на Сатоми.

"Мнения разделились, - ответила она. - Эндрю считает, что это рискованный шаг. Если нас начнут ассоциировать с политическими решениями, это может нанести удар по репутации. А вот Дэвид считает, что выкуп активов в Германии может стать стратегическим ходом, который укрепит ваше влияние".

Серьёзно задумался, вертя ручку в руках. Информация, безусловно, была важной, но её недостаточно, чтобы принимать решение.

"А догадки? Что говорят те, кто не может молчать?"

Сатоми улыбнулась уголками губ.

"Кое-кто предполагает, что банк мог заранее знать о вашем интересе к их активам. Это могло быть частью их плана по созданию более привлекательной сделки для вас".

Хм, неужели мои движения так прозрачны? Плохо, если так. С другой стороны, у них АНБ и всё такое. Мы тут в Канаде даже не американцы, чтобы соблюдать их конституцию. Надо подумать о получении американского гражданства. Сейчас бы всерьёз поинтересовался, а как это так вышло…. В итоге, собрал ключевых сотрудников для обсуждения. В зале заседаний царила напряжённая атмосфера. Уже пошли слухи, скорее всего. На столе лежала та самая папка, а рядом распечатки свежих аналитических отчетов.

"Нам предлагают зайти в Восточную Германию через сделки, которые курируют лоббисты в США, - начал очередное совещание. - Я хочу знать все возможные последствия. Дэвид, начнём с тебя".

Дэвид Холмс, как всегда, изложил ситуацию с уверенностью:

"Если мы войдём в эту игру, важно действовать через посредников. В Германии очень осторожно относятся к американским компаниям, особенно с капиталом, связанным с политикой. Но у Second National Bank уже есть связи, которые могут облегчить вход".

Эндрю Миллер возразил:

"Согласен, но с одной оговоркой: всё это может выглядеть как вмешательство во внутренние дела. Если хотя бы одна сделка обернётся скандалом, ваши другие проекты могут пострадать".

Стел и слушал, стараясь понять их точки зрения. Пока решение не вырисовывалось.

"Какова вероятность того, что нас смогут "привязать" к этим решениям?"

Сатоми вступила в разговор, предоставив новую информацию:

"Вероятность минимальная, если мы не будем напрямую участвовать в переговорах. Банк будет вести основную работу. Мы останемся в стороне, формально выступая лишь как инвесторы".

После долгих обсуждений всё-таки принял решение:

"Мы будем участвовать, но осторожно. Наша цель – обеспечить долгосрочные выгоды и минимизировать риски. Сатоми, подготовьте документы для участия в переговорах. И обязательно включите пункт о полном отказе от вмешательства в политические аспекты".

"Конечно", - ответила она.

Встреча с советниками и аналитиками по теме прямых контактов с правительством ФРГ и их Попечительским советом прошла в первой половине следующего дня. В ней участвовали ключевые лица: Эндрю Миллер, Дэвид Холмс, и, конечно, моя неизменная правая рука, Сатоми. Вообще, эта тема вдруг оказалась альтернативой контактам через Second National Bank of Boston. Всё-таки там слишком большие риски скатывания в политику, что хотелось бы избежать, потому подняли и этот вариант.

"Нам удалось связаться с несколькими консультантами, имеющими влияние на Попечительский совет, - начал Эндрю, держа перед собой свежие сводки по приватизационным процессам. - Но ситуация остаётся крайне неопределённой_.

"Почему? - спросил, понимая, что этого стоило ожидать, всё равно.

"Немцы, похоже, сами до конца не понимают, как структурировать приватизацию. Там идёт огромное сопротивление внутри страны: промышленники боятся иностранного влияния, а политикам нужно сохранить контроль над процессом, чтобы не потерять доверие избирателей", - пояснил Дэвид.

Если этому верить, классическая ситуация лебедя, рака и щуки.

"Что у нас с активами, которые представляют интерес? - стал расспрашивать дальше, обращаясь к Сатоми.

Она развернула передо мной документы:

"Основные направления - это машиностроение и электроника. Заводы в Лейпциге и Дрездене, например, уже рассматриваются американскими корпорациями, но ещё нет решений. В Карл Цейс вцепились сами немцы. С Попечительским советом ведутся закрытые консультации. Мы можем попробовать войти через одну из немецких консалтинговых групп, но их ставки на доступ к информации слишком высоки".

Эндрю добавил:

"Есть ещё одна проблема. Влиятельные политики в США активно поддерживают американские корпорации, что может поставить нас в сложное положение. Если нас начнут воспринимать как конкурентов на рынке, который пока только формируется, это может вызвать конфликты.

Очень серьёзно так задумался. Всё это походило на огромный лабиринт, где каждое решение требовало не только финансовых вложений, но и дипломатической гибкости. Не воспринимают меня и мою компанию полностью, как своих. Плохо.

"А что с официальными предложениями для Попечительского совета? У нас есть хоть какие-то предварительные данные?"

Сатоми ответила:

"Пока их решения настолько расплывчаты, что трудно понять, в какую сторону они склоняются".

"То есть мы будем в подвешенном состоянии, пока они сами не определятся?"

Они что, добиваются, чтобы их принудительно определили, да так, что у всех там глаза на лоб повылазили? Конечно, без гарантий, но попробовать могу.

Она кивнула, отвечая мне. После мы сформировали несколько ключевых направлений куда двигаться: