их еще не мало, и этот процесс можно сравнить с попыткой ростка пробиться сквозь толщу земли – один прорывается, растет дальше и расцветает, а другой сгнивает, так и не увидев солнца и неба. Тильда чувствовала, что она прорвалась, и безмерное ликование наполнило ее всю, без остатка. Пусть надежда на кощееву иглу рухнула, но в этот момент девушка была уверена, что найдет другой способ, чтобы спасти брата. Вот только… для этого ей нужно будет вернуться назад. Как бы ни был прекрасен небесный город, высаживаться там не имело смысла. Тильда с сожалением отвела взгляд от сияющего великолепия, утопающего в облаках, и сказала златокудрому:

– Я должна вернуться обратно.

– Здесь этого нет, – ответил он, покачивая головой. – Теперь только вперед.

– Как? А почему сразу не предупредили? – возмущенно воскликнула Тильда, чувствуя себя обманутой.

– Те, кого принял остров, могут попасть в любое место, но для этого им вовсе не надо никуда возвращаться! – Сияющий человек снова заулыбался, и Тильда наконец-то разглядела его лицо. Такими обычно рисуют былинных богатырей: широкие обветренные скулы, обрамленные короткой бородой, и ясные глаза с уверенным взглядом.

Вдруг Тильду озарила мысль, что златокудрый прав: поскольку она ощутила себя прорвавшимся к свету ростком, то возвращение обратно действительно не тот путь, который ей нужен. Она вдруг осознала, что этот «богатырь» слышит ее чувства. И мелькнула еще одна догадка. Чтобы проверить ее, Тильда поинтересовалась:

– Давно хотела спросить… а как вас зовут?

– Добрыня.

– Надо же, я угадала! – Она улыбнулась. – Ну, а я Тильда.

– Выходит, и я не ошибся, – ответил сияющий человек и, подняв голову, зычно крикнул куда-то в сторону: – Бросаем якорь!

Корабль замедлил ход, закачался и вскоре замер, уткнувшись носом в облако, которое, как жидкое тесто, свесилось через борт и медленно поползло по палубе.

– Вот и гавань! – сообщил Добрыня. – Пора прощаться.

– Как? А вы что, с корабля сходить не будете? – спросила Тильда и взмахнула руками, теряя равновесие от того, что облако, просочившееся ей под ноги, вспухло, приподняло ее над палубой и понесло к борту. – Ой! Что происходит?

– Остров принял тебя, иди, теперь ты его гостья. А мне пора возвращаться на пост, к другим дозорным. Для тебя я свою службу сослужил.

– Как? Я думала… хотела… пойдемте со мной! Помогите брата из кощеевой темницы вызволить!

– Не могу. – Богатырь качнул головой и, словно извиняясь, коснулся плеча Тильды. – Мне некому передать корабль, все здесь своим делом заняты. Ты и сама справишься.

– Ну да! С могучим колдуном? Нет у меня такой силы!

– Сила бывает разная, не только та, что заключается в теле. Ты можешь получить ее столько, сколько потребуется, стоит лишь захотеть.

– Ну и как я узнаю, что это за сила и где ее раздобыть? – Тильде пришлось кричать, потому что облако уносило ее все дальше от корабля.

Слова златокудрого не достигли ее ушей, порыв ветра отбросил их в противоположную сторону, а заодно развернул корабль, и тот стал плавно удаляться, одновременно теряя высоту. Вскоре макушки корабельных мачт скрылись под облаками, затянувшими все пространство над морем и заметно потемневшими у линии горизонта.

17. Осколок молнии

По всем признакам явно надвигалась гроза. Тильда огляделась, и ее сердце тревожно сжалось при виде большой черной тучи, отделившейся от грозового фронта и медленно подползавшей к алмазному городу. По форме туча напоминала мохноногого паука с мордой, похожей на человеческий череп. В глубине «глазниц» хаотично метались иссиня-черные молнии, сверкая сапфировым блеском. Завороженная гнетущим зрелищем, Тильда не заметила, как очутилась среди дворцов. Облако, доставившее ее сюда, рассеялось, и теперь под ногами девушки появилась твердая опора из толстой ветви железного дерева, от которой во все стороны тянулась паутина более тонких веточек, оплетавших дворцовые стены снизу и, по видимому, служивших опорой массивным зданиям. Листьев на ветвях не было, но кое-где торчали остроконечные шипообразные отростки.

Что-то блеснуло над головой, и рядом раздался металлический звон, какой издают, скрестившись, стальные клинки. Вздрогнув от неожиданности, Тильда увидела длинный острый шип, вздыбившийся в сантиметре от ее ноги. Только что его там не было. В следующий миг неподалеку вонзился еще один. Она вскинула голову и попятилась. Синее небо покрылось сетью трещин, но потом стало ясно, что это молнии, вылетающие из глазниц тучи-паука. Рассекая воздух, они зигзагообразными стрелами неслись к дворцам, но падали и разлетались на осколки, не коснувшись стен. Черная блестящая поверхность осколков белела прямо на глазах, сливаясь по цвету с серебристыми ветвями дерева: куски упавших молний превращались в шипы. Ошеломленная происходящим, Тильда даже не попыталась спрятаться за какую-нибудь толстую ветку и, точно парализованная, смотрела на молнию, летевшую прямо в нее. Лишь когда черное острие почти достигло цели, включился инстинкт самосохранения, и Тильда уклонилась в сторону. Но даже если бы она не сделала этого, то осталась бы цела, потому что молния внезапно изменила траекторию полета, обогнув то место, где она только что стояла. Звяк! Звяк! Звяк! На металлической ветке-дорожке выросло еще несколько шипов.

Во дворцах вдруг одно за другим распахнулись все окна, выпуская огромных белых птиц. Те шумно захлопали крыльями, взмывая вверх, и закружили над золотыми башенками, собираясь в стаю, а затем пышным облаком поплыли к черной туче. Задрав голову и совершенно ошалев от всего, что творилось вокруг, Тильда наблюдала, как черные молнии врезаются в широкие крылья птиц и отскакивают обратно, словно пули от непробиваемой преграды.

Внезапно чьи-то крепкие руки подхватили ее и понесли куда-то.

– Первый раз вижу такую дуреху! – сообщили ей недовольным тоном.

Вцепившись в крепкое мужское плечо, Тильда покосилась на незнакомца. Тот оказался таким же богатырем, как Добрыня, только кудри у него были темно-русые, а борода отсутствовала напрочь.

Мужчина поднялся по ступеням высокого крыльца, вошел во дворец и там поставил Тильду на ноги. За ее спиной гулко хлопнула дверь, закрывшись сама собой, и эхо от хлопка прокатилось под высокими сводами.

– Тебе что, жить надоело? – Богатырь сдвинул брови, грозно уставившись на нее зелеными глазами. – Стоишь, рот раззявила! Ждешь, когда смерть залетит?

– А что происходит? – спросила Тильда, с тревогой оборачиваясь и глядя на окна, пропускавшие шум, доносившийся снаружи. Казалось, что там идет дождь из ножей.

– Ничего особенного, битва добра и зла, все как всегда.

– Всегда? Она, что, вообще не прекращается?

– Ну отчего же… Зло накатывает периодически, так морская волна, а после отступает на время. Сил наберет, и прет по новой.

– Зло – это та страшная туча, да?

– Верно.

– А добро тогда что?

– Добро – это живая сила, которая есть в людях, зверях, птицах, растениях, она наполняет всю нашу планету, и защищаем ее мы, светоносцы. Ты теперь тоже светоносец.

– Ч-чего?! – У Тильды в буквальном смысле глаза на лоб полезли, хотя в последнее время она удивлялась так часто, что пора