его не похоронят... Не стоит, в общем. Потому «кокарды» и не спешили, тормознули процесс. Но Рептилоид не унывал! Со дня на день ожидая известий о смерти Ильиных, с удвоенным упорством принялся копать под Индейца и даже нашёл потенциального покупателя на стреноженную «presto prosto». Кстати, о покупателях. На клёкот падальщиков тут же слетелись желающие прикупить ликвидные активы задёшево. Одного «возбуждённого» пришлось даже остужать: Джино нанял людей Джемми, и те разграбили сеть магазинов «соискателя». Да ещё поставили на колени персонал и заставили каяться, открещиваясь от наследия работорговцев. Чудный мир позднего капитализма: улыбчивые демократы, цветные, пи*ары... Братья навек! Олсон жал чёрные руки, лез обниматься и чуть было не схлопотал по физиономии (охрана вовремя сработала). Понимаю... Мне вот тоже всегда хотелось привнести толику несовершенства в суперсимметрию керамических улыбок успешных «рептилоидов».

***

- Чего хотел? - Красавчик восседал на столе, уперев ноги в скамью.

Чёрная свита приутихла, завидя эфку без чеки.

- По делу пришёл. У меня разговор. Для тебя разговор, - Игнат, не мигая, глядел на «старшего» - Я бизнесмен, словами не бросаюсь. Всё, что скажу... Отлистается чеками со многими нолями.

- Стоп, - Красавчик, мотнув дредами, поднял руку, указывая на брусья. - Поскучайте там.

«Бригада» облегчённо выдохнула, поспешив подальше от бомбы.

- Теперь ты!

- Хорошо, - «загипсованный» опустил плечи, хрустнув шейным позвонком. - Я знаю, что Рептилоид заплатил тебе за мою смерть. Но у меня денег больше. И вот моё предложение... Заключаем договор, и я исправно плачу тебе за оказанные мне услуги.

- Что за услуги?

- Да примерно то же, что ты делал для Олсона.

- И почему я должен тебе верить? Быть может, твоя бомба - фуфло?!

- У меня всё настоящее.

- Чем докажешь?!

- Вот что, - Игнат улыбнулся, - сыграем в карты. Я поставлю свою жизнь, а ты...

- Должен поставить свою?! Да ну на*ер!

- Не обязательно. Но ставка должна быть равнозначной. Точно не деньги, таких у тебя нет.

- Тогда что?!

- Ты можешь поставить жизнь третьего человека, кого я закажу. Это старинная тюремная традиция.

- Сидел? - Красавчик указал пальцем в грудь Игната.

- Было дело.

- И кого ты хочешь... оформить покойником?

- Рептилоида. Ещё и лимон сверху добавлю.

- Ты псих?

- Нет. Я русский.

***

Беспокойная Булька тревожно скулила второй час. За окном - тишина, на первом этаже - футбол. Который день одно и то же....

«Что-то не так...»

И Ладино сердечко снова заныло: то ли воздуха не хватало, то ли... Душа не на месте. Бесконечный кофе, бессонница, корвалол. Теперь ещё Булька... Отчаяние. Хуже не придумаешь. Лучше злость! Сделать себе больнее больного! Да так, чтобы тоска отступила!

Шереметьева никогда не курила, а тут вдруг вытащила из индейской заначки сигарету и неумело затянулась крепким Житаном.

«Ужас!!!»

Брызнули слёзы, горло сдавил комок. Она зашлась диким кашлем, ползая по полу и хватая губами спасительный кислород.

- Синьора?!, - в дверь ворвался Коррадо с пистолетом в руке.

На лестнице щёлкнул затвором Лео.

«Сегодня же их смена... Боже, как стыдно!»

Молчаливые сицилийцы методично проверили все углы, окна, вентиляцию. Перед уходом Коррадо задержался у стола и забрал сигареты, цокнув языком.

- Не нужен табак. Лучше выпейте это. Поможет, - сказал он, коверкая английский.

Густой аромат граппы растащило сквозняком, пока Лео до краев наполнял граненую стопку Индейца. Потом завинтил флягу и подмигнул синьоре.

«Как стыдно...»

Зарёванная Лада продолжала сидеть на полу. Хлопнула дверь - итальянцы ушли на первый этаж. Размазав слёзы по щекам, она поднялась, привела себя в порядок и одним махом опрокинула порцию граппы.

«Не раскисать. Джино! Он же говорил о собаке...»

Булька утихла и даже захрапела на уютной лежанке, пока Лада набирала номер мафиози.

- Алло, - ждать не пришлось. Он поднял трубку после второго гудка.

- Это я...

- Как ты, девочка? - голос Джино умягчился, - Ничего не случилось?

- Наверное, это глупо... Простите, что я вас набрала. Но его собака... Булька. Она...

- Беспокоится? Скулит?

- Скулила. Теперь спит.

- Тогда вот что..., - старый мафиози вздохнул, - положи перед ней кусок пиццы. Если будет жевать, то всё в порядке.

Шереметьева впервые нормально поела за несколько дней. Лео говорил ей что-то по-итальянски..., причмокивал, подкладывая в тарелку добавку лазаньи. А она улыбалась. И всё потому, что проснувшись, Булька проглотила пиццу без остатка.

***

Красавчик проиграл вчистую. Играли в покер. Не помогла даже краплёная колода. После четвёртой раздачи ему светил честный флеш, вот только желание выиграть тускнело с каждым ходом.

«Миллион за Рептилоида против двухсот тысяч за русского...»

Он даже хотел включить дурака и «слиться», но не успел: противник умудрился каким-то чудом собрать каре.

- Всё честно, как и договорились, - русский выкрутил, запал из лимонки, - теперь мне нужны твои реквизиты. К вечеру, на указанный тобой счёт переведут пятьсот тысяч баксов. Далее... С тебя - Олсон. В тот же день с меня - вторая транзакция.

- А тебе как его приготовить? Сварить или прожарить с кровью? - ехидно заметил Красавчик.

- С кровью...? Ни к чему. Я хочу, чтобы он повесился на белом шарфике у себя в ванной комнате.

- Шутник..., - из-под копны дредов сверкнули недобрые глаза. - Если к вечеру не будет денег, остывать будешь ты.

- Само собой.

Игнат откинулся на четвёртый день после похорон Рептилоида. И всё тру-

дами Опельбаума (тот оказался вир-

туозом). Полиция сочла смерть Олсона суицидом, и дело закрыли. Красавчика, получившего миллион, и всю его свиту Савелий вытащил за месяц: бабло победило зло. У Шереметьевой не хватило силёнок даже на радость: она запрыгнула к мужу на колени, да так и просидела несколько часов, уткнувшись в его плечо. Булька и вовсе ополоумела! Носилась энерджайзером по всему дому, пока не упала, обессилив, у индейского башмака...

***

- Игнатий Сергеевич! Можно вас на минутку? - русский без акцента заставил вздрогнуть.

Индеец