нее неодобрительно. — Она работает в музее очень давно и знает его лучше кого бы то ни было! Кроме того, она наверняка должна помнить твоего деда и очень рада будет тебе помочь.

Елена упорно обращалась только к Георгию, делая вид, что Марины вообще не существует.

— Очень хорошо! А где ее найти?

— В отделе традиционных верований народов Азии. Это через две комнаты от моей.

Георгий поблагодарил свою знакомую, и они отправились дальше.

Следующая комната, в которую они попали, походила на большой антикварный магазин. По стенам стояли стеллажи и висели полки, на которых красовались сотни китайских и японских фарфоровых безделушек и костяных фигурок нэцке. На свободных от полок стенах висели цветные гравюры.

За столами, заваленными книгами и рукописями, сосредоточенно работали несколько мужчин и женщин.

— Скажите, могу я поговорить с Валентиной Михайловной? — проговорил Георгий, остановившись на пороге.

На него обратились несколько неодобрительных взглядов — должно быть, здесь не любили нарушителей тишины. Но тут из-за дальнего стеллажа появилась маленькая изящная женщина с темными волосами, забранными в сложную прическу.

Прическа, тонкие черты лица и изящество миниатюрной фигуры делали эту женщину похожей на китайскую фарфоровую статуэтку. В первый момент она показалась Марине молодой, однако, когда подошла ближе, стала видна сетка тонких морщинок, покрывающая кожу, и Марина поняла, что этой женщине под восемьдесят.

Остановившись перед Георгием, женщина улыбнулась не без кокетства и проговорила удивительно молодым голосом, звонким и мелодичным, как фарфоровый колокольчик:

— А вы на него очень похожи!

— На кого?

— На вашего деда, конечно! Вы ведь внук Георгия Андреевича Успенского?

— Да, это я. Как и деда, меня тоже зовут Георгий. А вы Валентина Михайловна?

— Да, и я хорошо помню вашего деда. Он был замечательный человек, настоящий интеллигент! Сейчас таких почти не осталось… — Женщина печально вздохнула, но тут же снова улыбнулась: — Познакомьте меня с вашей очаровательной спутницей!

— Ах да, извините, это Марина… она работает на телевидении…

— Вот как? — Тонкие брови женщины поднялись то ли с удивлением, то ли с насмешкой. — Телевидение сейчас — это так престижно! Вы хотите сделать передачу о нашем музее?

— Вообще-то нет, — вступила в разговор Марина. — И вообще, моя работа на телевидении чисто техническая, и пришла я к вам сюда вместе с Георгием…

— И что же вас в таком случае привело ко мне?

— Дело в том, что мой дед видел в вашем музее некий очень древний артефакт, который он называет Ключевым камнем. Это было достаточно давно, когда ваш музей находился еще в Казанском соборе. Так вот, я хотел бы выяснить, где сейчас находится этот камень. И мне сказали, что если кто-то и знает, то это вы.

— Ключевой камень… — повторила Валентина Михайловна, словно пробуя это название на вкус. — Да, я хорошо помню этот артефакт. Он поступил в наш музей из коллекции знаменитого дореволюционного археолога Иванова-Памирского. Кажется, он привез его из экспедиции на Ближний Восток, на территорию теперешнего Ирака. В те времена это была, разумеется, Турецкая империя.

— Разумеется, — машинально подтвердил Георгий. — Так какова же судьба этого камня? Где он сейчас? Это ведь огромный камень, не иголка в стоге сена…

— Совершенно верно, не иголка, — Валентина Михайловна чуть заметно улыбнулась. — Когда нас переселили из Казанского музея в это здание, с тем камнем возникла огромная проблема. Он весит несколько тонн, сама перевозка составила бы большую проблему, кроме того, он просто не прошел бы в двери этого здания…

— И как же с ним поступили?

Валентина Михайловна огляделась по сторонам и понизила голос:

— Его просто оставили на прежнем месте. Решили, что так будет меньше проблем.

— Так он по-прежнему находится в Казанском соборе? — в голосе Георгия прозвучало недоверие. — Но я его там не видел и ни от кого не слышал о его существовании!

— Понятное дело, — женщина снова едва заметно улыбнулась. — Мы оставили камень не на виду, а в потайном подвале под собором… мы думали тогда — и думаем сейчас, — что там он будет в безопасности…

— В крипте собора?

— Нет, и не в крипте, там тоже часто бывают люди. Дело в том, что в соборе, помимо крипты, есть еще одно подвальное помещение, о котором почти никто не знает… постойте, я покажу вам план подземной части собора. Вы ведь внук Георгия Андреевича Успенского, и я просто обязана помочь вам всем, что в моих силах!

С этими словами Валентина Михайловна исчезла за стеллажом и через минуту снова появилась. В руках у нее был свернутый в трубку чертеж.

— Вот этот план, — женщина развернула чертеж на столе. — Видите, здесь вход в крипту, а здесь, левее, — второй вход, замаскированный. О нем не знают даже служители собора. Если открыть потайную дверь, можно попасть на лестницу, которая ведет в подземелье… нужно пройти по этому коридору, спуститься еще на один уровень, и вы попадете в помещение, где мы оставили Ключевой камень.

Георгий внимательно разглядывал чертеж, пытаясь отложить его в своей памяти.

— Впрочем, — спохватилась Валентина Михайловна, — все это довольно трудно запомнить, я лучше сниму для вас копию.

Она подошла к копировальному аппарату и через минуту протянула Георгию копию чертежа.

— Ну вот, пожалуй, это все, чем я могу вам помочь!

Георгий рассыпался в благодарностях, и они с Мариной покинули музей.

— Ну что, посмотрим на этот камень? — проговорил он, направляясь к своей машине. — Отсюда до Казанского собора рукой подать!

Меньше чем через час они шли среди стройных колонн розового гранита с золотыми капителями. В соборе, как всегда, было многолюдно, хотя на этот день не приходилось никакого церковного праздника. Кто-то вполголоса молился, кто-то ставил свечи к иконам, возле главного алтаря шла заупокойная служба.

Вдруг Марина почувствовала чей-то пристальный, неприязненный взгляд. Она завертела головой, и в какой-то момент ей показалось, что среди участников заупокойной службы увидела смуглого человека с узкими холодными глазами. Она привстала на цыпочки, вгляделась — но смуглый человек исчез, словно растворился в толпе молящихся. И вместе с ним исчезло беспокоившее ее чувство.

— Что с тобой? — насторожился Георгий.

— Да нет, ничего… просто что-то померещилось…

Стараясь не привлекать внимания, Георгий сверился с планом и направился к стене за одной из колонн неподалеку от могилы великого полководца Кутузова. Остановившись посреди восьмиконечной звезды, выложенной в полу цветным мрамором, он проговорил вполголоса:

— Это должно быть здесь! Видишь, куда указывает этот луч?

Затем подошел к выступу стены, облицованному розовым камнем, и снова огляделся.

В нескольких шагах от него женщина лет шестидесяти в темном платке старательно протирала основание колонны.

— Как бы ее