Приложил палец к его значку и услышал голос:

«Алтарь Кир-Туле, представитель — Верв».

— Локи, друг, скажи, что он тоже тупой, а? Ну пожалуйста.

— А с чего ты так решил? — удивленно ответил бог.

— Мне на ум просится продолжение его ника: Верв — Вервольф. А учитывая, что он избегает людских маршрутов и движется по лесу, да еще со скоростью, превышающую человеческую, мне кажется, что он оборотень. Такое может быть?

— Прости, Ватсон, но я не могу тебе подсказать. А способность у игрока может быть любая, в том числе самая невероятная.

Мне показалось, или я услышал нотки восхищения? Да и Ватсоном он меня называл только тогда, когда я догадывался о чем-то. Скорее всего я близок к правильному ответу.

— Ладно, понял. Ты, кстати, мне не рассказал про Скорострела. О его второй способности.

— Гипноз. Раз в неделю он мог внушить что угодно и кому угодно. И именно это главная причина его тупизны. Вот что бы ты сделал в первую очередь, обладай таким умением?

— Напросился бы в гости к мэру Приморска или к Кособокому, и развел их на бабло, — изумился я. — Это же само напрашивается!

— Ну вот видишь! А он в циркачи подался, да баб гипнотизировал, чтобы ноги раздвигали. Пожалуй только один раз он применил умение по делу, когда одурманил Прошку.

— Ну, может ему совесть не позволила. Кристинка, вон, тоже обманывать не может.

— Ей это и не нужно. Поверь, твоя русалка один из фаворитов игры. Первая тысяча.

— А я?

— Двадцать три тысячи четырнадцатый. Отбой! Уже Двадцать три тысячи десятый.

— Зашибись. Обо мне реально так хреново думают?

— До того, как ты нашел артефакт, был сорок тысяч какой-то там.

— Вот спасибо!

— Всегда пожалуйста.

Так, хватит болтовни. Пора идти колбасить рынок. Но перед этим еще один штрих.

Я спустился в холл гостиницы, обменялся со вчерашней красоткой улыбками и двинулся в сторону ближайшего магазина с простой, но качественной одеждой, где купил точно такой же набор вещей, что и у Шныря. После этого вновь вернулся в гостиницу и поднялся к себе в номер, где облачил Акакия в новые покупки, сделав его не отличимым от местного.

— Думаешь так лучше? — поинтересовался Локи.

— Ну вот представь. Ты — богатый барон, путешествующий без свиты и охраны. Собираешься идти на рынок, чтобы расстаться с крупной суммой денег. Зачем тебе привлекать лишнее внимание? Обеспеченные люди зачастую в такие места одеваются просто и не светят своим богатством на каждом углу. Фурор в гостинице создан, перед стражниками мы вчера в колготках покрасовались, так что я думаю, Кособокий и мэр уже в курсе, что в городе остановился знатный человек, а если и нет, то сегодня точно будут. И теперь он решил прогуляться на рынок инкогнито. Логично?

— Убедил.

Я переоделся и снова спустился вниз, создавая суету и показывая себя переодетого, как можно большему количеству людей. Специально задержался в холле перед стойкой, чтобы все девчата заметили мой новый прикид, после чего наконец-то двинулся в сторону главной жемчужины этого города — Приморскому рынку.

— Здраздвуйде, у ваз езть газдаг? — я покатал на ладони орехи перед торговцем фруктами.

— Газ… эээ? — он уставился на мою руку и отрицательно покачал головой, — Нет, чего нет того нет. Впервые вижу такие.

— А у ваз? — я повернулся к его соседу и продемонстрировал пять плодов кастака.

— Хрень какая-то… А что это вообще такое? — он взял один орех, повертел его в руках и положил на место. — Не, нету.

— А говорили, жто в Бриморзге взе езть, — разочарованно всплеснул я руками и поплелся дальше по рынку.

— Газдаг ездь? Газдак ездь? Гублю дорого. — я ходил по рядам уже около часа, и постепенно создал знатную движуху. Торговцы бегали от одного к другому, переговаривались, разочарованно качали головой, и снова возвращались на свои точки.

— Почем возьмешь? — сзади раздался вкрадчивый голос.

Ну наконец-то! Я уже думал подключать людей Фархада.

Обернулся. Передо мной стоял щуплый парень, лет двадцати трех, ничем не отличающийся от большинства торговцев.

— У дебя езть газдаг? Погажи!

— Ну, на рынке нет, но я могу принести.

— Згольго можежь? Мне много надо газдага!

— Килограмма два-три, может чуть больше. Смотреть надо. Но вы сначала цену свою скажите.

— Воземьдезят золодых за килограмм! — произнес я громко, — Дороже брадь не буду, и не думай!

Пацану аж плохо стало. А услышавшие озвученную цену торговцы резко зашебуршились и забегали с удвоенной скоростью. Весь рынок теперь искал кастак для чудаковатого покупателя.

— Ж-ждите… я… я… сейчас. — парень сорвался с места и побежал куда-то с рынка в сторону административных зданий.

— Опа, попался голубчик!

— Еще нет, Локи. Это лишь шестерка Кособокого, мышеловка только открылась.

Прошло минут десять и возле меня нарисовалось несколько человек из местных, которые на перебой мне толкали орехи. Два ореха, пять орехов, десять. Несерьезно. Видимо это те, кто взял на пробу у Фархада, но теперь пожелал избавиться от них и срубить легкие деньги. Вскоре подтянулась парочка стражников, которые встали в сторонке и не сводили с меня глаз.

Я одолжил у торговца весы и щедро раздавал золотые налево и направо. Это было нетрудно, поскольку там в сумме еле набрался килограмм. Однако, продолжение уже становится опасным. Не дай бог у кого-то из местных жителей окажется крупная заначка со времен царя Гороха. Не мог же Фархад их самым первым сюда привезти? А в этом случае мне придется как-то выкручиваться. Тем временем стражники внимательно смотрели за продавцами и записывали что-то в блокнотик. Скорее всего чтобы потом стрясти с них пошлину или что там у них. Ну где же ты, парень?

— Вот! — через толпу пробился самый первый мой клиент, опустил на весы холщовый мешочек и торжественно объявил: — Два килограмма, семьсот грамм!

— Эдо будед…, эдо будед…, — я прикинул в голове цифры и объявил, — Двезди жезднадцадь золодых!

Толпа замерла и уставилась на меня. Я неторопливо извлек сумку, подошел к прилавку и отсчитал двести шестнадцать золотых монет. В этот момент на рынке стояла такая тишина, что было слышно как мухи ползают по поверхности переспелых дынь.

— Збасибо! — произнес я и сгреб орехи в мешок.

— А сколько вам всего надо? — поинтересовался парнишка, дрожащими руками складывая монеты в холщовую сумку.

— Дризда гилограмм. Но зегодня взё, у меня еще езть дела, а завдра я знова зюда бриду.