Шрифт:
Закладка:
Пайпер затаила дыхание. Рука Фортинбраса выскользнула из её руки, и она слишком поздно поняла, что он напуган.
Человеком, стоявшим среди развалин, был он сам. В разорванной одежде, с ног до головы покрытый синей и чёрной кровью. Он стоял к ним спиной, и Пайпер видела глубокие кровоточащие раны, ожоги и письмена на неизвестном языке, медленно плывущие по его коже.
Пайпер переглянулась с Клаудией, и та, поджав губы, медленно кивнула. Впервые на её лице был отражён настоящий страх, который она даже не пыталась скрыть. Потемневшие глаза метались от одного точки к другой, но когда Гилберт сделал шаг вперёд, Клаудия схватила его и оттащила назад, тихо зашипев.
— Это… магия, — осторожно произнёс Николас, неотрывно смотревший на Фортинбраса среди развалин, медленно, недоверчиво оглядывающего по сторонам. — Магия и хаос этого места показывают то, что когда-то сумели поглотить.
В голове Пайпер будто щёлкнуло.
— Это просто иллюзия, — торопливо добавил Николас, обернувшись к настоящему Фортинбрасу. — Она не причинит нам вреда. Просто… не знаю, на самом-то деле, зачем она. Не понимаю, что происходит. Но раз Лабиринт это показывает, значит…
— Не вздумайте ничего делать, — прервала его Клаудия, лишь на тон повысив голос. — Просто стойте на месте и ждите, пока всё закончится.
— Да что такого может… — начал было Гилберт, но тут земля вновь задрожала.
Пайпер напряглась, но трещин, готовых поглотить останки демонов, не появилось. Были только лёгкие, едва заметные вспышки голубого, появляющиеся то тут, то там. Она видела, как Фортинбрас, являющийся частью иллюзии, пытался призвать магию, и не понимала, почему у него ничего не получалось.
Он двинулся вперёд, даже не пытаясь обогнуть трупы: наступал на оторванные конечности, размозженные черепа и раскрошённые кости так, будто совсем их не замечал, и не переставал двигать пальцами, пытаясь призвать магию. Пайпер посмотрела на настоящего Фортинбраса, но он отвёл глаза, собрал руки на груди и поджал губы. Магия внутри него бурлила, грозясь не столько выплеснуться наружу, сколько расплавить ему кости — Пайпер это чувствовала. Она потянулась к его руке, однако Фортинбрас сделал шаг назад, так и не посмотрев на неё. Внутри Пайпер всё замерло от страха.
— Это точно иллюзия? — практически неслышно прошептал Кит, держащий оружие наготове. Фортинбрас-иллюзия как раз оказался всего в двух метрах от него, и Кит только сильнее напрягся. — Всё это как-то…
— Заткнись! — бросила Клаудия. — Просто молчи и жди!
Пайпер не была готова просто молчать и ждать. Кусочки мозаики вставали на место с каждым шагом Фортинбраса, показанным иллюзией из магии и хаоса, с каждой вспышкой голубых искр возле тел демонов. Пайпер сглотнула, чувствуя, как от ужаса волосы встают дыбом, и внимательно огляделась по сторонам.
Недалеко от них были тёмные развалины какого-то храма. Вокруг — ни души, только редкие кустарники и низкие деревья. Где-то далеко-далеко шумело море, которое она услышала только сейчас.
Пайпер вновь посмотрела на настоящего Фортинбраса и заметила, как по его щеке скатилась слеза. Её сердце упало в ту же секунду, когда, наконец, она поняла: Лабиринт воссоздал момент, когда Фортинбрас выбрался из первой Башни, в которую попал сразу после Вторжения.
На самом деле она не знала всех деталей. Фортинбрас не хотел говорить об этом, и даже если её любопытство было бесконечным, Пайпер подавила его. Даже никогда не сталкиваясь с ужасами Башни, она осознавала, что вспоминать о них мало кто хотел — и теперь, когда всё же на собственной шкуре испытала эти самые ужасы, ещё лучше понимала нежелание Фортинбраса говорить о случившемся.
Однако сейчас Лабиринт показывал всё, что тогда случилось, и Фортинбрас никак не мог этому помешать. Иллюзия была слишком реалистичной и точной, оттого и пугающей. И каждый из них, все двенадцать человек, включая самого Фортинбраса, видели, как он из прошлого безуспешно пытался использовать магию, а та почему-то не откликалась.
Наконец Фортинбрас-иллюзия остановился едва не в центре небольшого живого коридора, который они невольно создали, и посмотрел на свои руки. Он никого, кроме себя, не замечал, но Пайпер от этого было не легче. Она видела, с какой настороженностью следит за иллюзией Энцелад, как Гилберт внимательно изучает изуродованную спину Фортинбраса, как Марселин и Стефан то и дело переглядываются. Кит и дядя Джон стояли с оружием наготове, но даже они практически каждую секунду отвлекались и просто смотрели, как Фортинбрас-иллюзия щёлкает пальцами, хмурится, когда появляются только голубые искры, и вновь щёлкает пальцами.
Спустя секунды он будто опомнился, посмотрел на правую ладонь и будто коснулся пальцами какого-то невидимого предмета. Пайпер невольно сделала шаг вперёд и увидела появившуюся серьгу-кристалл, которую Фортинбрас, изучив со всех сторон, вдел в левое ухо. Тут же его глаза засветились ярче, и голубые искры, всё это время тускло вспыхивающие в разных местах, превратились в настоящее пламя, охватившее тела демонов, развалины Башни, скудную растительность и даже саму землю. Всё горело, отбрасывая зловещие отблески на Фортинбраса и его изуродованную спину, которая всё ещё кровоточила. Всё горело до тех пор, пока не остались только пепел да мёртвая земля — и Фортинбрас, медленно опустивший глаза к своим рукам.
Пайпер едва не вскрикнула, когда он начал остервенело царапать левое запястье, сдирая кожу и мышцы. Синяя кровь стекала густыми струйками, образовывая лужи, но Фортинбрас продолжал царапать себе руки, ничего не замечая. Он рычал, трясся всем телом, едва не рыдал, но продолжал калечить себя.
Пайпер оглянулась на настоящего Фортинбраса, стоявшего рядом с ней, но он не смотрел на неё. Его взгляд был абсолютно пустым, но щёки были мокрыми от слёз.
Во Втором мире, после того, как
