Ну не для того же он меня позвал, чтобы наемник передо мной извинился.

— Я поговорил с Батистой, и мы единогласно решили, что деньги погибшего разведчика заберете вы, они не будут поделены между остальными, — произнес Жумельяк. И что-то это предложение мне совсем не понравилось. Хотя должно было быть наоборот.

— Спасибо, — я не стал высказывать своих подозрений.

— Отлично, — и кардинальский сын, и Батиста довольно улыбнулись.

Интересно, а чье это было предложение? Если наемника, тогда оно подозрительно вдвойне. Я совсем не верил в благородство этого человека, но и понять его мотивов не мог.

Во всяком случае, сейчас.

А может, это снова разыгралась моя паранойя, которая напомнила о себе несколько минут назад. Кто знает? Но как говорили в моем мире: кто предупрежден, тот вооружен.

— Что будем делать дальше? — решил я поинтересоваться у Жумельяка.

— Через несколько минут отправляемся. Нам нужно как можно скорее пересечь Черный город, и желательно это сделать до наступления ночи.

— Черный город? — спросил я, ибо мне это словосочетание было не знакомо.

— Да, это нынешнее название Трасьерры. Раньше это был небольшой городок, который сейчас стал тем еще местечком, — усмехнулся Батиста. — Ладно, пойду предупрежу своих, — сказав это, он удалился к группе наемников.

— «Своих»? — переспросил я Жумельяка. — Я думал, это вы командуете отрядом.

— Так и есть. И мне тоже это не понравилось, — проводив наемника недовольным взглядом, произнес сын кардинала. — Надо будет растолковать ему вечером значение слова «Субординация» и что ему лучше придерживаться ее, — добавил он сквозь зубы.

Ого. Видимо, слова Батисты задели его сильнее, чем я думал.

— Расскажете что-нибудь про Черный город? — спросил я Жозе.

— Да, по дороге, — ответил он и затем, уже громче, добавил. — Пятиминутная готовность и выдвигаемся!

Воины начали собираться, а траппер ускорился. Все клыки уже отсутствовали в пасти Альфы и сейчас Жан Клод копался в его внутренностях.

Я вернулся к тушке.

— Жуль рассказал вам обо мне? — стоило мне подойти, спросил Дибуа.

— Да, — не стал я врать.

— И, конечно же, после услышанных обо мне слов, вы подумали, что я специально привел целый отряд солдат в ловушку, чтобы потом нажиться на органах монстра? — спросил он, продолжая заниматься своим делом.

А он гораздо умнее, чем кажется на первый взгляд.

Нет, я никогда не думал о траппере как о тупом человеке. Но чтобы он так быстро пришел к тем же выводам, что и я, этого я никак не ожидал.

— Скажу честно, такие мысли меня посещали, — не стал я обманывать собеседника.

— Хе-х, это говорит о вашем уме, барон Кастельмор. Фуу-х, — он поднялся с корточек и посмотрел мне в глаза. — И можете верить мне или нет, но так бы я со своими товарищами не поступил, — произнес он, и я не почувствовал в его словах лжи.

Неужели он и правда не виновен, а произошедшее с ним и Жулем в форте — банальный несчастный случай и нелепое стечение обстоятельств?

Или он так виртуозно умеет скрывать свои чувства, что даже я не смог его прочитать, хотя обычно читал людей как открытую книгу.

Возможно. Но почему-то чутье подсказывало, что мне нельзя доверять этому человеку, а свой внутренний голос я привык всегда слушать.

И сегодняшний день не был исключением.

— Хорошо, если так, — спокойно ответил я собеседнику.

— Хе-х, — усмехнулся он. Взяв в руки тряпку, начал вытирать кровь, которая обильно покрывала его руки и одежду. — Дело ваше, разумеется, — он развел руками в стороны, а затем бросил ткань, пропитанную кровью, на землю и, больше не говоря ни слова, удалился.

«Какой загадочный человек. Никогда таких не любил», — подумал я. А спустя несколько минут наша группа выдвинулась в путь.

— Анри, а вы знаете, что такое Черный город? — поинтересовался я у лекаря, когда увидел, что Жумельяк занят разговором с Батистой. И, судя по выражению лиц обоих, он у них был не самый приятный.

— Немного, — ответил Де’Аламик. — Раньше он назывался Трансьерра, но сейчас действительно все его называют Черным городом. Все из-за того, что первый магический удар пришелся именно на этот город и всех его жителей, — добавил святоша. — И Черным он называется потому, что все его стены покрыты толстым слоем копоти, на которую отказывается садиться даже пыль этого проклятого места, — сказав это, Анри достал из-под рубашки деревянный крестик. — Пусть навсегда упокоятся их души, — закрыв глаза он прочитал небольшую молитву.

— Значит, он сейчас пустой? — спросил я.

— Как раз наоборот, дорогой Люк, — невесело усмехнулся мой собеседник. — В черных стенах этого города и зданиях, покрытых копотью, водится очень много всего. И поверьте, вам бы не захотелось встретиться с обитателями этого города, — он покачал головой.

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

— Кого, — ответил он. — Если их можно, конечно, назвать кем-то, а не чем-то, — произнес Де’Аламик, не особо прояснив ситуацию.