мое окошко пройдет незамеченным. Следуя моим инструкциям, Уокер и Легран должны были уже завершить приготовления к приему нежеланных гостей. У самого Арка тоже в этом была своя роль, но я, имея несколько уровней подстраховки, все равно сейчас не спеша шел к Распутину, прикидывая, не пригодится ли мне крупный амбал с дополнительным пулеметом?

Посмотрев на здоровяка, вокруг которого ужом крутился Сент-Амор, жаля последнего ударами коротких деревянных палок, я раздумал. Евгений силен, решителен, умеет рисковать, но все-таки – княжич, а я сделал ставку на взрывчатку. Тащить княжича туда, где все будет залито либо огнем, либо электричеством – идея идиотская, у меня даже слуги займут максимально далекую от эпицентра боя позицию. Так что… нет.

Тем не менее…

- Евгений, вы когда изволите доставить обещанный ящик вина моей горничной? – осведомился я, опираясь плечом на шкафчик в клубе единоборств.

- Да плывет он, плывет! – страдальчески сморщился богатырь, натыканный ловким французом по болевым точкам, - Как у тебя самого дела, Алеш? Справился с броней?

К вопросу присоединился и Жерар, пришлось обстоятельно рассказывать, что есть «Вурм» и какой уровень с помощью него можно замерить. Йошинари обещал выбить доступ к «Аводису» или римскому «Люпусу», которые были во владении рода Миязаки, но такой процесс мог занять настолько много времени, что проще было бы мне скататься назад в Англию и пройти замеры на одном из королевских «Паладинов». Правда, не думаю, что меня бы потом выпустили из дворцового комплекса… без очень долгого и вдумчивого разговора с графом и со мной лично. Наш «Умеренный» монарх славился просто неистощимой страстью к наращиванию своей дорогостоящей механизированной гвардии.

Мирно переговариваясь, мы шли по аллея академического парка, где и наткнулись на заинтересовавшее всех троих зрелище. Хотя, если уж быть объективным, наша троица была каплей в луже уже собравшихся зевак.

Посреди заросшей зеленой травой лужайки в горделивой позе стояла девушка, даже скорее молодая женщина-старшекурсница. Девятнадцать-двадцать лет ей можно было дать смело – рослая, великолепно сложенная, длинноногая, в безукоризненно выглаженной и чистой форме Якусейсшо, она стояла, сложив руки под весьма внушительной грудью, напротив компании студентов помладше.

Порядка полутора десятков учеников в форме Якусейсшо стояли напротив девушки полумесяцем, кидаясь в нее техниками. Последнее я определил по жестам и словам, выкручивающим себе пальцы и руки парней, а так же по объемам активной энергии, летящим в саму девушку. Визуально наносимые удары заметны не были – лишь колыхание травы. Мишень этих упражнений стояла, скептически рассматривая своих оппонентов – несмотря на то, что трава вокруг девушки ходила ходуном, ни одна складка юбки или белоснежной рубашки не шевелилась.

- О! – тут же отреагировал Жерар, - Госпожа Омори снова выбивает лишние денежки из ветродуев? Когда же они, наконец, сдадутся!

- Жор, ты в деталях-то обскажи, кто тут кого обижает, а то непонятно совсем, - прогудел Евгений, засматриваясь со всей мощью мужского интереса на худо-бедно подходящую ему по габаритам красотку.

- Омори Чика, четвертый курс, третий с половиной размер, - тут же начал рапортовать Сент-Амор, не сводя взгляда с красавицы, - Номер один Японии по контролю своей ауры. Ей прочат место гвардейца императора уже сейчас. Знаменита, умна, красива. Главное – из родственников в роду остались лишь дед с бабкой. Одна из самых завидных свободных невест страны.

- Не понял, - озадаченно почесал соломенную голову Распутин, - С чего бы? Род-то захирел?

- А рода, считай, уже и нет, - пояснил ему Сент-Амор, - Она присягу личного служения на первом курсе принесла, тогда у них все в порядке было… поэтому главой рода или даже регентом уже быть не может. Только в другой вступить… со всеми активами Омори. А их внушительно осталось.

Я с долей симпатии посмотрел на высокую красавицу, которая с надменной улыбкой стояла против полумесяца атакующих. Девушка явно не вешает нос… ну еще бы, раз уже дала клятву. Дела рода для нее уже четыре года как вторичны, а вот мужа… мужа она себе может искать с большей свободой. Чем-то мы с ней похожи. Жерар тем временем рассказывал о том, что мы наблюдаем – соревнование. Любой, кто сможет техникой задрать хоть краешек юбки у Омори, получит право трижды пригласить ее в качестве спутницы на любой прием. Для учеников академии, пусть и лучшей на всем острове, такая спутница была гарантом привлечь к себе внимание, что сильно котировалось. Условий у самого соревнования было немного – никаких травмирующих леди техник и вступительный взнос в пятьдесят тысяч йен. Сент-Амор тут же обмолвился, что раньше взнос был в десять раз больше, да и выходил один человек против японской знаменитости, но те времена давно прошли.

Новости были интересными. Нет, контроль достаточный, чтобы держать одежду неподвижно, это одно – но подобного было бы недостаточно для наблюдаемого мной эффекта. В энергетическом плане я наблюдал, как бросаемые подростками комки и шлейфы энергии, чаще всего относящиеся к стихии ветра, начинают дестабилизироваться в двух метрах от девушки. Чем-то Омори разрушала подлетающие к ней структуры, и это умение определенно несло боевой потенциал.

Жаль, что расспросить не выйдет. Подобные вопросы о секретах и методиках в Стране Восходящего Солнца считаются за прямое оскорбление и хамство.

Юноши тем временем уже дочерпывали с донышка у собственного резерва, а из первых рядах зрителей внезапно вывинтилась худая как палка черноволосая девица с двумя короткими легкомысленными хвостиками на голове, носящая толстенные круглые очки. Это чудо природы развило активную деятельность, совершенно точно собирая с большинства зрителей денежные купюры, при этом безостановочно бойко вереща тонким азартным голосом. Обобрав зевак, она пристально просканировала очками нашу троицу, не нашла интересными и ускакала вслед за уходящей по-королевски Омори Чикой.

Вот. Пятнадцать минут работы… и можно все выходные сидеть в кафе с утра до вечера. Вполне себе благородно сшибла на спор легких денежек.

Я рассеянно похлопал себя по карманам, в поисках зажигалки, отыскал ее, но прикурив сигарету, внезапно застыл. Краешек мысли, не дававший мне покоя с самого утра, нагло высунулся из подсознания, ткнув меня холодным мокрым концом в самое чувствительное место. Ну… или место, внезапно ставшее самым чувствительным.

Прибыв в понедельник на учебу, я не передал Баркеру найденные в карманах гранаты. А почему? Легран сдалась?

Ой, вряд ли…

Я присмотрелся в зажигалке, что продолжал удерживать в руке. Что-то с ней не то, именно она натолкнула меня на тревожную мысль. Что? Я взвесил квадратный кусочек металла