— Господина Ясудо Масаши убили асуры, и я полагаю, что завтра на церемонии прощания они попытаются убить его братьев. Мне нужно, чтобы твои люди растворились в толпе и в случае чего мгновенно подали сигнал охране. За это казна заплатит сто золотых монет.

Я был уверен, что он откажется, поэтому решил ничего не разжевывать. Коротко и доходчиво! А когда скажет «нет», мы продолжим спектакль.

Молчание длилось недолго. Видя, что я закончил говорить, оябун покачал головой и произнес:

— Нет! При всем уважении к семье Ясудо, ни я, ни мои люди не станем работать на клан, — он посмотрел на Кояму, перевел взгляд на меня и вопросительно приподнял бровь. — Это все?

— Нет, не все! — покачал головой я и, обведя взглядом зал, состроил удивленную физиономию. — Подскажи мне, вор, а что это, как не работа на клан?

Услышав эти слова, Кояма заметно напрягся. Иоши подмигнул мне и с опаской посмотрел на алтарь. Ну да…

— Вор? Да… я был вором — глаза бандита заледенели. — А все, что я имею, считай воровской удачей. Такое объяснение устроит?

— Вон оно как, — усмехнулся я, глядя в его глаза. — Ты знаешь, воровская удача — штука очень непостоянная. Сегодня она вроде бы есть, а завтра внезапно закончилась…

— И кто же у меня ее отберет? — в голосе Саито лязгнул металл. — Ты, что ли, юноша?

Ну вот, еще одно оскорбление. Решил выставить меня щенком? Только, в отличие от Коямы, мне с ним церемониться не резон.

— Ошибаешься, — улыбнулся я одними губами. — Мне твое золото и даром не нужно…

— А кто же тогда? — буравя меня взглядом, сквозь зубы процедил бандит.

— Да вот хотя бы она! — я кивнул на статую лисицы и, подойдя к ней, кинул на алтарь золотой. — С ворами пусть разбираются воры. Мне это западло…

— Ты… Ты хоть знаешь кто это? — слегка сбитый с толку бандит поморщился. В глазах его мелькнуло непонимание.

— Здравствуйте, господа! Простите, что опоздала! — приятный женский голос, донесшийся от двери, прервал напряженную сцену.

Бандит вздрогнул и обернулся, Кояма отвесил поклон, Иоши смертельно побледнел, а я… Я просто стоял и любовался красотой этой нежданной гостьи…

Лисица была прекрасна, как и большинство встреченных мною женщин-ёкай. Ведь, втом, что перед нами лисица, сомнений не возникло даже у меня. На вид — лет двадцать, не больше. Среднего роста, черноволосая, с высокой грудью и огромными зелеными глазами. Мужские штаны выгодно подчеркивали ее стройные ноги, голенища сапог плотно обтягивали безупречные икры. Куртка расстегнута, на лице ни грамма косметики, но там ничего подчеркивать и не нужно. Взгляд колючий, изучающий. Лисица, видимо, почувствовала, что разговор завернул не туда, и решила вмешаться. Ну и хорошо, если так. С ней будет говорить значительно проще.

Зайдя в кабинет, девушка перевела взгляд с меня на Кояму, затем посмотрела на Иоши и брови ее удивленно взлетели.

— Ого… — в повисшей в комнате тишине негромко произнесла она. — Иоши? Ты решил меня отыскать? Как мило…

Лицо тануки заледенело. Глаза наполнились грустью. С видимым усилием енот справился со своими чувствами, вздохнул и покачал головой.

— Нет, Эйка, ты ошибаешься. Ищут тех, кто хочет, чтобы их находили. Сюда я пришел по просьбе приятеля, — Иоши кивнул на меня и снова посмотрел в глаза девушке. — Таро понадобилась моя помощь.

— Таро? — лисица нахмурилась, посмотрела на меня и… побледнела как мел.

— Что? Что с тобой, Госпожа?! — глядя на нее прорычал стоящий неподалеку бандит.

— Заткнись, идиот! — шикнула на него лисица и, подойдя, опустилась передо мной на колено.

Челюсть Саито поползла к земле, самурай поморщился и неверяще потряс головой, Иоши тяжело вздохнул и опустил взгляд.

Ну, да… Заметила метку богини, или…

— Прости, Темный! — опустив взгляд, дрогнувшим голосом произнесла кицунэ. — Не разглядела сразу. Еще слишком слаба…

— Да все в порядке, — пожал плечами я. — Мы с господином Исаму обговаривали возможность участия его людей в завтрашнем мероприятии. Осталось лишь обсудить возникшие разногласия.

— Семья пришлет на церемонию всех свободных людей! — не поднимая взгляда, твердо пообещала лисица. — И никаких денег за это мы не возьмем! Слишком многим обязаны правящему клану….

В следующий миг произошло то, чего не ожидал даже я. В комнате негромким эхом прозвучал чарующий женский смех, лисица на пьедестале по-кошачьи потянулась и мягко спрыгнула на пол. Бронзовая статуя превратилась в зверя, отрастив при этом недостающие восемь хвостов! Я не знаю, как они там все поместились, но это было похоже на тугой букет ярко рыжих цветов.

Глаза стоящего неподалеку бандита расширились, он побледнел, отпрянул на шаг назад, ловя ртом воздух, затем рухнул на колени и низко склонил голову перед богиней.

— Здравствуй, дорогой! — подняв морду, Хона довольно оскалилась. — Смотрю, ты тут развлекаешься?

— Здравствуйте, Госпожа! — сдерживая улыбку, я склонил голову и прижал кулак правой руки к сердцу. — Мы вроде уже все решили, но я все равно безумно счастлив вас лицезреть!

— Это хорошо, а то я уже подумала, что забыл… — богиня усмехнулась и, пройдя вплотную к моей ноге, подошла к Эйке.

В этот момент хозяйка Веселого квартала медленно подняла голову, взгляды лисиц встретились, на лице девушки появился щенячий восторг.

— Мы ждали вас, Госпожа! Верили… — в тишине дрогнувшим голосом прошептала кицунэ и опустила взгляд.

— Да, вижу, — негромко произнесла Хона и, подойдя к девушке, легонько укусила ту за плечо.

— Спасибо… — не сдержав эмоций, Эйка всхлипнула и прошептала: — Я вас не подведу…

Оставив рыдающую лисицу, богиня приблизилась к бандиту и, чуть склонив голову, поинтересовалась:

— Зубы прорезались? Забыл Закон и решил укусить кормящую руку? Или клан Ясудо не твой наниматель?!

Голос Хоны изменился и сейчас звенел как металл.

— Прости, Госпожа, — мелко дрожа, выдохнул в пол оябун. — Твой дзинсу[2] слишком молод, и я ему не поверил. Кимон запечатан Границей Священных камней, и асуры к нам проникнуть не могут. Откуда же мне было знать…

— Он не дзинсу, он тот, кто вернул меня в мир, — голос богини немного смягчился. — Хорошо, я принимаю твое раскаяние, Саито Исаму… Ты сохранил память и приветил младших сестер. Я довольна… Пока довольна… Надеюсь, ты больше меня не расстроишь.

— Я готов умереть за вас, Госпожа! — бандит поднял голову и с обожанием во взгляде посмотрел на стоящую перед ним кицунэ. — Только скажите!

— Умирать не надо, от живых пользы больше, — Хона усмехнулась и, обернувшись, нашла взглядом меня. — Ты ведь уже решил заглянуть за ту дверь, самурай? Позови меня, когда будешь стоять перед символами.