«Денис?»

Сжимая смартфон, Юля отправила четвёртое по счету сообщение.

Одна серая галочка. Так же, как и на предыдущих.

«Черт, где же ты?»

Звонить было опасно, но нервы настолько накалились, что она решилась и на этот шаг.

Нажала на зелёную кнопку и поднесла телефон к уху. Сердце учащенно стучало, эхом разнося гулкие удары по напряженному телу.

«Абонент находится вне зоны доступа»

Да что же это?!

Желудок скрутило волнением. Часы показывали десять вечера, а Денис за полдня ни разу так и не ответил и даже не прочёл сообщения. Точнее первые два до него дошли, если верить двум серым галочкам, а вот последние, отправленные уже вечером, – нет.

Из комнаты Юля за это время не выходила. С той самой секунды, как вошла в спальню, не находила себе места.

Она видела из окна, как Денис отправился в дом охраны, и провожала любимого полным слез взглядом, пока он не скрылся за дверью. Внутри всё трещало, как ярко играющий костёр.

Шестое чувство развито у женщин слишком хорошо, чтобы понимать, когда ситуация вышла за рамки. Романова это чётко осознавала, поэтому и содрогалась каждый раз, когда снизу доносился мужской голос. Ждала, когда придёт муж. Понимала, что расправы за поход в больницу ей не избежать, но конкретно это ее не страшило. Лишь бы он не предал значения поступку Дениса.

Внутренний голос подавал разумную мысль, что такое он точно бы не пропустил мимо, но Юля очень старалась затыкать его, ведь тогда… Что тогда? На что способен Романов?

Ответ она знала лучше остальных – на всё.

Но прихода супруга Юля ждала напрасно. Он не явился ни ночью, ни на следующее утро.

Все время до самого рассвета девушка провела за тем, что ждала сообщения от Дениса. Или хотя бы от оператора с извещением о том, что абонент появился в сети. Раз за разом чисто машинально разблокировала телефон и заходила в мессенджер. Серые галочки, как вестники чего-то необратимого, всякий раз, когда она смотрела на них, вызывали очередной спазм в желудке.

«Пожалуйста, пусть у тебя просто разрядился телефон, а ты этого не заметил» умоляла про себя, подходя к окну и безошибочно находя тёмное окно спальни Дениса. За последние дни она часто наблюдала за тем, как он курит. Черный силуэт на фоне комнатного света стал таким привычным и необходимым, что сейчас, не увидев его, Юле стало физически больно.

Всё не может вот так закончиться. Просто не может. Жизнь не может быть к ним настолько жестокой.

Утром, взяв в руки чашку с горячем кофе, Романова сделала вид, что прогуливается по саду. Уснуть ей так и не удалось. Невозможно спать, когда неизвестность чёрной тучей висит над головой. Не получается есть, делать обыденные дела. Она и кофе не могла в себя залить, но ради создания нужной картинки пришлось несколько раз пригубить.

Прошла по саду, вокруг пруда, минула беседку, возле которой в прошлой жизни Денис дал ей прикурить от собственной сигареты. Дошла до дома охраны.

На крыльце курили двое ребят, имен которых она не помнила, но всё же направилась прямо к ним. Завидев хозяйку, охранники повыбрасывали сигареты, замолчали и выпрямились.

– Доброе утро, – поздоровался один из них. Высокий и странно на неё поглядывающий. Или это Юле уже померещилось?

– Доброе. Позовите Дениса, пожалуйста. Мне нужно сегодня выехать в город и согласовать с ним время.

Парни переглянулись.

– Дениса нет, – ответил уже другой.

– Уехал куда-то? – деланно равнодушно уточнила Романова, игнорируя участившийся пульс.

– Ещё вчера.

Тревога неподъемным камнем осела в легких.

– Хм. Я не знала, – Юле стоило огромных усилий, чтобы голос не звучал таким осипшим. Горло царапнул колючий ком, опустившийся вниз по трахее. – Ладно, спасибо, – бросила быстро и поспешила в дом.

От волнения организм способен выдавать сбои разных вариаций. Кого-то тошнит, кто-то плачет и рвет на себе волосы, Юлю же почти парализовало.

Вернувшись в спальню, она села на край кровати и сцепила ледяные пальцы в замок. Интуиция подсказала, что Денис уехал не просто так, но крошечная крупица надежды еще едва горела в угасающем огне вчерашних ярких эмоций. Может, его куда-то отправили по просьбе Германа или Егора? Может, что-то случилось с родными, и он отпросился?

Бред, не бывает таких совпадений. Конечно не бывает.

Одинокая слеза скатилась по щеке, но Юля быстро стерла ее. Плакать над неизвестностью глупо. Она будет верить. До последнего верить, что всё образуется.

Чертовы слезы покатились быстрее, а девушка во что бы то ни стало старалась стирать каждую. Сердце сжалось в песчинку, стараясь курсировать кровь по организму, но отказываясь впускать в себя какую-либо боль.

Всё будет хорошо. Обязательно! Просто Денис что-то придумал и поэтому не дает о себе знать. А завтра или на днях она снова его увидит – родного, дерзко ухмыляющегося и самым наглым образом всякий раз с восторгом оглядывающего ее.

Резкая боль прошила палец, заставляя девушку опустить на руку потерянный взгляд. Оказывается, она оторвала себе край ногтя и не заметила этого.

Капелька крови выступила на коже, а у Юли странным образом в груди запекло. Словно там кто-то спичку поджег и по оболочке сердца провел, извращенно наслаждаясь тем, как боль распространялась всё дальше и дальше.

Так и не дождавшись приезда хотя бы Германа, Романова пошла на отчаянный шаг.

Встав с кровати, на которой просидела несколько часов подряд, набрала мужа. Поднесла телефон к уху и вдохнула побольше воздуха. Чего ждала? Что ответит, и она услышит в его тоне намёк на хорошее настроение? Или наоборот всё поймёт по первому же слову. Юле необходимо было узнать хотя бы что-то, потому что неизвестность убивала, медленно обгладывала кости, пугая и дорисовывая то, чего бедная девушка боялась больше всего на свете.

Длинные гудки вытрясли все нервы, но Романов так и не ответил. Ни на второй звонок, ни на третий. К утру следующего дня Юля готова была на стену лезть. Она даже пыталась связаться с Егором, но и от того не дождалась ответа.

Поэтому, когда к обеду к парадной двери подъехал знакомый мерседес, пулей вылетела из комнаты.

Пронеслась по коридору, едва не переломала ноги на лестнице, а когда спустилась и увидела, как Романов входит в гостиную, затормозила. Ледяной страх сковал по ногам и рукам. Сердце тяжело отбивало удары, один, второй. Наверное, если бы ее сейчас кто-то увидел, решил бы, что она больна. Никогда ещё Юля не была такой бледной.