Во имя дружбы.

* * *

Несмотря на неприлично поздний час, в районе Ставок было очень многолюдно.

Теперь одетая в простые черные брюки и коричневую накидку с капюшоном Арабесса пробиралась сквозь толпу, стараясь не привлекать к себе внимания. Ее клинки были надежно пристегнуты к бокам, флейта висела в кобуре на предплечье. Лицо под кожаной маской покраснело от того, как поспешно она вернулась в эту часть города, но шаги были ровными, дыхание спокойным.

Арабесса вела себя, как воровка на задании, и это позволяло ей сохранять спокойствие. Сегодня вечером она снова планировала попасть в «Макабрис», но не через дверь.

Она собиралась проникнуть в личные апартаменты Коллектора. И не в первый раз.

Арабесса прошла мимо тележек, от которых исходил аромат жареных рисовых лепешек, сквозь толпу зевак, наблюдавших за оживленной игрой в кости, и обнаружила шумную очередь, собравшуюся у входа в «Макабрис». Похоже, после ухода Мусаи вечеринка по случаю помолвки продолжилась, и, судя по всему, постоянных посетителей приглашали заглянуть внутрь. Несомненно, так решила Каттива, но царивший хаос был на руку Арабессе.

Охранники оказались более чем заняты и не обращали внимания на тень, которая скользила по боковым воротам, а после приземлилась на частной аллее, идущей вдоль эксклюзивного клуба.

Звуки главной улицы стихли, когда Арабесса вынырнула из света фонарей на узкую дорожку. Магия взволнованно заметалась, стоило ей приблизиться к ливневому стоку, тянущемуся до самой крыши здания. В Королевстве Воров не было дождей, но с неба регулярно падали светлячки, и мытье крыш было обычной процедурой для тех, кто мог себе это позволить.

Ухватившись руками за прочный металл, Арабесса начала забираться наверх. Когда она добралась до нужного места и подтянулась, чтобы вскарабкаться на небольшую площадку, мышцы ее рук и бедер горели. Перед ней простирались большие окна, через которые открывался вид на личные апартаменты Коллектора. Здесь можно было увидеть его спальню, сейчас темную и пустую. Пульс Арабессы участился, когда она двинулась к свету камина, расположенного далеко внизу. Накидка развевалась у нее за спиной.

Магия беспокойно заметалась по венам, когда она заглянула в кабинет и увидела Зимри, который развалился на диване перед большим камином. Он повернул голову в сторону окна, выражение лица было отстраненным, но в глазах горели отблески пламени, пока он потягивал напиток из бокала. На нем все еще была его прежняя одежда, а вот маска валялась на ковре рядом с обутыми в сапоги ногами.

Стоя на месте, Арабесса неприлично долго наблюдала за ним, эхо оживленных улиц осталось далеко внизу. Ей редко доводилось выступать пассивным наблюдателем, и темная часть ее души радовалась такой возможности. Сегодня она словно превратилась в охотника, бесшумный порыв ветра, изучающий мужчину, который обычно следил за ней.

Зимри был невероятно красив. Крупный нос, идеально очерченная челюсть, но самыми поразительными были глаза. И причина крылась не в их цвете, а в том, как они смотрели на других: открыто, с сочувствием. Не важно, было ли это связано с дарами или его истинной натурой, Арабесса знала – лишь просто находясь рядом с ним, многие души могут обрести покой.

Но у каждой монеты есть и другая сторона, и она не раз становилась свидетелем того, как под его руководством покой оборачивался мукой. Если Коллектор не мог добиться желаемого мирным путем, он получал свое с помощью боли. Совсем как Мусаи.

Сердце Арабессы замерло, когда взгляд Зимри внезапно упал на нее.

Он не поднялся и не пошевелился, чтобы впустить ее. Просто наблюдал, как она смотрит на него, и языки пламени пробежали по ее коже. Арабессе казалось, что она очутилась на краю пропасти, и не только потому, что стояла на карнизе. Она находилась в моменте, который четко делился на «до» и «после», и ощутила панический страх, боясь, что, возможно, приход сюда был не самой лучшей идеей.

Но она уже была здесь, по другую сторону его окна, многими этажами выше.

И не привыкла отступать.

Достав клинок, Арабесса воткнула его в одну из оконных рам и открыла окно. А затем, оставив сомнения снаружи, забралась внутрь.

Глава 30

Зимри наблюдал, как Арабесса приближается из темноты, словно призрак. Еще один фантом, как и видения его родителей, бродившие по этим частным покоям над «Макабрисом».

Она остановилась перед ним, огонь подсвечивал ее коричневую накидку, капюшон был откинут назад и открывал взору волосы цвета воронова крыла, заплетенные в косу на одну сторону. Маска для глаз была темной, но голубые глаза ярко сияли.

– Ты настоящая? – спросил он, поднося бокал с виски к губам.

– Ты пьян? – спросила Арабесса, наклонив голову.

– Не так сильно, как хотелось бы. – Он сделал глоток, наслаждаясь жжением и тем, как тускнеют мысли об этой самой девушке и ее недавнем выступлении.

Как только Мусаи поклонились в последний раз, Зимри тут же покинул прием и решил, что в ближайшее время не хочет никого видеть. Особенно ее.

– Что случилось? – Арабесса подошла и села рядом, диван прогнулся под ее весом. Зимри это не понравилось. Она была слишком близко. Ему хотелось положить голову ей на колени, позволить погладить себя по щеке, как она много раз делала в этой комнате.

Но сейчас дела обстояли иначе. Они сидели здесь как друзья.

Зимри усмехнулся от абсурдности этой нелепой идеи и спросил:

– Что ты здесь делаешь?

– Я видела, как ты ушел после нашего выступления, – объяснила Арабесса. – Ты казался… расстроенным, и я хотела убедиться, что все в порядке. Ведь так поступают друзья?

Друзья.

Он начинал ненавидеть это слово.

– Как ты видишь, – он указал на себя, – все в порядке. Так что можешь идти.

– Ты злишься на меня? – спросила она, и ее голос был полон беспокойства.

Зимри посмотрел на Арабессу, обдумывая ответ.

Выступление Мусаи было поистине блестящим.

С помощью виолончели Арабесса погрузила присутствующих в состояние эйфории, а он испытывал восторг, лишь просто находясь неподалеку от нее. Но причина крылась не только в воздействии ее заклинания или чар ее сестер. Зимри ясно осознал, каково это – быть ее инструментом: находиться между ее ног, в теплых объятиях, побуждая ее глаза закрыться, а тело раскачиваться, пока пальцы касаются его спины.

Он купался не в счастье, а в обжигающей похоти.

Зимри возбудился, как подросток. Силы моря Обаси, да ему пришлось с силой вцепиться