Когда шум затих, я поглядел на русло желоба и увидел следы на том месте, куда ударились глыбы. Если бы я остался тут, мне явно не поздоровилось бы. Скорее всего, мое путешествие на этом тут же закончилось бы.

Ладно, стоять столбом нет времени. Надо быстрее двигаться. Я вернулся на желоб и отправился дальше. Когда я поднялся на этот склон, к слову, с каждым метром вверх становившийся все более крутым и наклонным, за ним открылся широкий снежный и бугристый гребень.

Впереди, в полутораста метрах дальше по маршруту уже начинались большие, серьезные такие скалы, которые нельзя было обойти без страховки, крючьев и ледобуров. Я повернул голову вправо, потом влево.

Справа ситуация еще хуже, там каменистый склон, полный лавин и льда, переходящий вообще потом в ответную стену, нависшую над склоном, где я находился. Там можно застрять надолго.

Обстановка слева чуток получше. Там имелся широкий заснеженный склон, на первый взгляд, вполне себе белый и пушистый. Угол наклона где-то около тридцати градусов, при желании и умении там тоже можно обойтись без страховки.

Вот только прямого выхода к нему нет, надо все равно немного забраться на скалы впереди, потом траверсировать их, обходя сверху бергшрунды (подгорные трещины, разрывы толщи льда и фирна у основания склона, отделяют неподвижную, примерзшую к скалам, часть ледника от подвижной), примерно около двухсот метров.

Кроме того, местами там виднелись участки глубокого снега, но их как раз тоже можно было обойти по верху. Склон некрутой, подходящий для разминки. Поэтому я вздохнул, и побыстрее отправился к скалам, чтобы взоьраться на склон, у меня оставалось совсем мало времени. Там, за склоном, можно было выйти на ледник Бивачный, а оттуда уже рукой подать до жандармов, за которыми засела группа Вайнова.

Я опасался, чтобы главное потом на этом склоне слева был хорошо зафиксирован снег, а не ушел вместе со мной огромным пластом вниз. Там, под склоном сразу шел крутой обрыв, уходящий в неизвестность. Если упасть туда, можно тоже распрощаться с жизнью, это стопроцентно, поскольку лететь оттуда до твердой поверхности надо не менее двухсот, а то и больше метров.

Подойдя к скалам, мне убедился, что для траверса мне в любом случае понадобятся ледобуры и страховка. Ну что же, это дело уже привычное. Я скинул с себя груз, привязал его и быстро отправился к скалам. Залез на пару метров вверх и вскоре уже начал траверс, обходя скалы наискосок.

Снег все падал и падал. Ветер все также пытался стащить меня со скалы. Иногда он налетал особенно сильно и старался расплющить меня о камни, если уж не удалось оторвать от них.

Против ожидания, оказалось, что скалы эти обладают хорошим и крепким льдом и для траверса по ним достаточно умения и начальных навыков ледолазания. Но я не хотел рисковать и все равно использовал базы страховки.

В итоге, за полчаса я одолел этот опасный участок и очутился на склоне. Потом поднял с помощью веревок рюкзак с остальным грузом, собрал веревки и отправился дальше.

Склон и в самом деле оказался широким и удобным для восхождения. Он походил на огромную шоссейную дорогу, правда, построенную под большим наклоном. Местами этот наклон становился очень уж сильным и приходилось ползти чуть ли не на четвереньках. Зубья моих «кошек» отлично держали меня на склоне.

Я дошел почти до середины склона, когда услышал мощный гул и почувствовал, что лед подо мной задрожал от ударов. Что за чертовщина? Я еще не успел догадаться, в чем дело, но уже подсознательно понял, что это очень плохо.

Поэтому, не теряя времени, я рванулся в сторону, где как раз имелась скала высотой чуть выше человеческого роста, под два метра. Едва я успел добежать до нее, как весь склон пришел в движение и я ощутил, что неудержимо качуь вниз вместе с ним. В последнюю секунду я успел схватиться за камень, подтянул ноги к себе и взоьрался на него.

Там я не стал терять времени и полез еще выше, влекомый древним первобытным инстинктом самосохранения, а он требовал, чтобы я оказался как можно дальше от дьявольщины, творившейся у меня за спиной. В итоге, сам не знаю как, но в мгновение ока я взобрался на вершину валуна и крепко держась за него, только тогда позволил себе оглядеться.

Вот это да.

Весь снег на склоне, как я и опасался, пришел в движение, уходя вниз, в пропасть и превращаясь на ходу в огромную лавину. Но поскольку я находился в самом начале ее образования, меня эта лавина еще не застигла.

Лавина формировалась ниже, у самого края склона, куски снега и льда с глухим стуком сталкивались между собой, поднимали кучу белой пыли и походили на волны, бушующие около кромки прибоя. Некоторые куски льда перекатывались друг через друга и подпрыгивали по склону, один такой пролетел в паре метров от того места, где я укрылся.

— Ничего себе, это что, я вызвал? — удивленно пробормотал я, разглядывая получившееся грандиозное зрелище.

Лед и снег все катились и катились вниз без остановки, налезая временами друг на друга, как во время весеннего ледохода на реке. Если бы я остался на месте, то уже давно бы улетел вниз, в пропасть.

Балансировать на вершине камня было чертовски трудно, но я держался изо всех сил и не собирался отпускать ледяные ребра своего спасителя. Если я упаду, то это тоже мгновенная верная гибель. А ведь мне, черт подери, этот снег на склоне показался надежным и крепким, как на катке для фигурного катания.

Наконец, снег сошел полностью, только местами остались белые высокие островки. Я огляделся и наконец-то слез со своего камня, готовый в случае опасности вновь на него залезть. Но ничего страшного не произошло, сверху все также шел снегопад, а на склоне все оставалось спокойным и мирным.

Дьявол, ну и как теперь быть? Вроде бы весь снег сошел, как теперь идти по этому склону? Не преподнесет ли он новых сюрпризов? У меня оставался только один выход, пожалуй. Надо как можно скорее пересечь эту коварную местность и добраться до гребня.

Я так и сделал. Никогда до этого, и, надеюсь, никогда после этого мне не приходилось и не придется так быстро бегать. Я не обращал внимания