Вставив член по назначению, выполняю несколько движений. Достав блестящий от смазки орган, приставляю его к заднице. На это девушка реагирует: обернувшись, пытается что-то пролепетать. Но к моменту, когда ей удаётся выдавить что-то членораздельное, я уже оказываюсь внутри. Да, опасно. Закончиться всё может не так красиво, как хотелось бы. Но где-то около одного шанса из двух у меня есть.

Наслаждаюсь узкой дыркой, не забывая отвешивать удары по заднице. Когда понимаю, что подхожу к финалу, вытаскиваю и схвативш за волосы ошалевшую шлюху, стягиваю со скамейки, поставив на колени. Ещё серия фрикций. Вжимаю её лицо в пах. Закончив, оттаскиваю назад. И с удивлением наблюдаю, как она старательно облизывает член языком. Надо отдать должное, работает и правда усердно. Да и вид сверху открывается не самый плохой. Если не считать того, что мне приходится отодвигать громадное пузо, чтобы наблюдать картину целиком.

Выделив минуту на гигиенические процедуры, отступаю назад от девушки, которая с обиженными видом тянется губами за ускользающим мужским органом. Не пойму, какого хера с ней не так? Влюбилась когда-то в толстячка, а тот не захотел трахать? Теперь компенсирует?

Наблюдая, как Келт пытается отряхнуть колени, усмехаюсь. Та поднимает глаза, непонимающе смотря на меня. Неожиданно тонким голосом заявляет:

— В следующий раз хочу по классике, чтобы... ну... нормально кончить.

Выпалив последнюю фразу чуть краснеет, вызвав очередной приступ диссонанса. Голая, с измазанными в земле коленями и буквально оттраханная во все дырки. Но стесняется слова "кончить". Какого хера? Как-то слишком часто у меня возникает этот вопрос.

Застёгиваю ремень и шагаю ближе к ней.

— Во-первых, я не сказал, собираюсь ли тебя снова трахать. Во-вторых, если такое и будет, то только так, как захочется мне.

Та замирает на месте, не зная, что ответить. А я покидаю укромное место, которое, пожалуй, надо запомнить. На всякий случай. Едва не врезаюсь в мужчину, который с интересом наблюдает за зелёной изгородью, видимо, ожидая, кто именно оттуда покажется. Обогнув его, иду дальше. Зря сорвался, поддавшись части сознания, доставшейся от пухляша. Потерял время, перепачкал блондинистую блядь и не получил практически никаких вибраций тонкого плана. Так себе результат.

Выбравшись на мощёную брусчаткой дорогу, поворачиваю голову. На этот раз синеволосая всё же дождалась. Смирно сидит на той же скамейке. Даже ладони на колени примостила.

— Вставай. Пора убираться отсюда.

Со стороны сада раздаётся звонкий крик Маффы, на фоне которого извиняюще звучит баритон того самого мужчины. Ранна непонимающе оглядывается на двухметровую живую изгородь.

— А девушка?

Вопросительно поднимаю брови, встретив её взгляд.

— Какая девушка? Ты про ту блядь, которая сейчас пытается одеться, пока на неё пялятся?

Глаза клиентки заметно расширяются, и она слегка бледнеет. Чувствую быстро сменяющие друг друга эмоции. Недоверие, непонимание, омерзение и в конце толика страха. Не самый плохой вариант. Возможно, станет меньше верещать по поводу того, как её непременно разложат в постели и отымеют во все дыры.

На ходу заказываю такси, выставив точку за пределами двора университета. Этой туше полезны физические нагрузки. Даже такие как прогулка по вымощенной дороге до ворот.

Правда есть одно "но" — спокойно выбраться нам не дают. Снова пресса. Добрых два десятка журналистов, среди которых я фиксирую пятерых операторов. Сначала возникает надежда, что ждут они не меня, а кого-то другого. Должны же быть на первом курсе другие скандальные студенты. Да и преподавателей здесь хватает. Останавливаюсь на месте, раздумывая, стоит ли возвращаться на парковку, но тут один из репортёров оборачивается, немедленно тыкнув в меня пальцем.

Вот и всё. Приехали. Если развернусь и пойду назад, они всё равно будут ждать около выезда с парковки. А повторить свой утренний кульбит у меня вряд ли получится.

— Они все приехали из-за тебя?

На мгновение у девушки даже пропадает злоба на весь мир, настолько мощным оказывает всплеск удивления. Но она сразу берёт себя в руки, вернув старое выражение лица. А пока идём к воротам, на место заползает и злоба.

Остановившись около решётки, переглядываюсь с охранником и машу ему рукой. Лучше закончить всё здесь и сейчас, чем постоянно бегать от прессы. К тому же ещё одно заявление в медиа мне не повредит.

Дождавшись, пока ворота приоткроются, выхожу наружу, где на меня сразу же обрушивается вал голосов — журналисты, которые только что хранили тишину, опасаясь, что я просто свалю, начинают говорить все разом. Поднимаю руку, призывая их быть спокойнее.

— Я никуду не спешу господа. Буду рад ответить на ваши вопросы.

Чистая правда, между прочим. До машины ещё долгие двенадцать минут, вполне можно развлечься беседой с репортёрами.

— Это правда, что Тигры Джунглей открыли на вас охоту?

— Столс избивал вас, потому что выполнял приказы мачехи?

— Вы успели переспать с Ваан Самбун?

Чуть нахмурившись, повторяю свой жест рукой. Бесполезно. Эти сраные ублюдки не знают, что такое уважение. А страха им пухлая фигура в костюме явно не внушает. Делаю шаг вперёд, приблизившись к журналистам практически вплотную. Операторы сразу шарахаются в разные стороны, пытаясь оставить моё лицо в кадре. Я же начинаю говорить.

— По порядку, господа. По порядку. До недавнего времени я абсолютно ничего не знал о Тиграх. И если честно, не думаю, что у них есть резоны искать меня. Почему Столс издевался над студентом с лишним весом, используя любую возможность для его травли, я вам точно не скажу. О его мотивации может поведать только он сам. И последнее: я не спал с Ваан. На самом деле она просто хотела поговорить.

Либо другой вариант: в неё вселился грёбаный призрак, из-за которого мне пришлось грохнуть девушку, чтобы заодно уничтожить и бесплотную сущность. Но этого, выродки вы скотские, пресса не получит.

— Почему вы внесли аванс за лечение Петера Лазефа? Чувствуете свою вину?

Поворачиваюсь к выкривнувшему вопрос репортёру, стараясь сохранять спокойное выражение лица.

— Вы, когда трахаете свою жену, тоже чувствуете вину? За всё, что не смогли ей дать, испорченную молодость и бездарно потраченные годы?

На этом моменте они немного затихают, удивлённо переглядываясь между собой. Вот и отлично. Дальше продолжаю уже куда более тихим голосом.

— Я сделал это по той же самой причине. Потому что был должен вытащить парня из ситуации, в которую тот угодил.

Сзади меня заливает настоящий вал злости, смешанной с презрением. Из Ранны