В общем, если раньше Лёдное напоминало обычный город девятнадцатого века, то теперь от него отчётливо веяло абстракционизмом. А местами, и сюрреализмом.

Крыши прогибались, как жидкие часы на одной из картин Сальвадора Дали. А серые однотонные стены вообще окрасились во все цвета, известные человеческому глазу. Фиолетовый соседствовал с зелёным, а «вырвиглазный» жёлтый плавно переходил в оранжево-коричневый…

Возникало ощущение, что какой-то художник-абстракционист взял карандашный набросок коллеги-реалиста и решил всё поправить — но лишь недавно начал работу. И поэтому некоторые дома ещё сохраняли реалистичные формы и цвета, а часть уже преобразилась.

— Ну здорово! — вынес вердикт Эрин. — Это что за бред наркомана?..

— Страшноватый бред… — заметил Игорь, увидев на земле, в стороне от их двора, мёртвое тело с повязкой ополченца.

— А тут других и не бывает! — вздохнув, согласился седой.

Они шли по этому странному городу, пытаясь найти проход к администрации. И не переставали удивляться тому, что видели вокруг. Впрочем, не они одни… Ошалевшие жители, выглядывая из домов, рассматривали изменившиеся фонари, стены, крыши. А некоторые, самые оптимистичные, ещё пытались что-то поправить и починить…

Но Игорь чувствовал, что поправить ничего уже нельзя: Хаос коснулся Лёдного своими бесформенными руками, преодолев и смяв все защиты, словно бумажный фантик. И теперь, чтобы вернуть всё назад, нужно было, как минимум, перестраивать город заново.

Это как с когтями Игоря на левой руке. Хаос ещё не победил, но уже оставил на Лёдном свою печать. На городе, на его жителях, на их мыслях и чувствах, на образе жизни… Игорь смотрел на деревянный тротуар, закрученный в спираль и распустивший доски, как гребень дракона. И думал о том, что тот, кто много лет привычно ходил по этому настилу, сегодня ощутит много нового…

Только администрация Лёдного не изменилась. Ополченцы с мрачными лицами, курившие неподалёку от входа, ещё долго смотрели вслед Игорю и Эрину. Внутри, в холле администрации, нюхача и его помощника встречали стоящая навытяжку Марина Сергеевна и подтянутый охранник Василий. То ли их успели так застращать, то ли присутствие рыцаря Миха волшебно действовало…

Сам рыцарь стоял в центре холла, опять в своём футуристическом доспехе и с мрачной решимостью на лице.

— Думал, что не доберётесь! — внимательно глянув на Эрина, заметил он.

— Чтобы я — и не добрался? — удивился нюхач. — Только лишь из-за Хаоса?.. Итак, где нам можно проводить беседы?

— Пойдём, покажу кабинет…

Рыцарь Мих провёл их по коридору и открыл дверь в просторную комнату на первом этаже. У неё, видимо, изначально было какое-то другое назначение: уж слишком большой она казалась для отдельного кабинета. Однако теперь внутри стоял стол, два стула во главе — и ещё несколько по бокам. Игорь подумал, что сюда бы органично вписался графин с водой и стаканы, но такой щедрости от администрации ждать не приходилось. На столе не было даже бумаги.

К счастью, всё необходимое Эрин взял с собой. Была у него и бумага, и карандаши, и даже еда с питьём. Ну а первый же из допрашиваемых чиновников был вынужден пожинать плоды мелочности своего руководства. Пока он изо всех сил потел, облизывая сухие губы и отвечая на вопросы, Игорь с Эрином спокойно тянули из фляжек тёплый чай.

На первом же чиновнике обнаружились и первые дыры в соглашении с рыцарем Михом. Хоть тот и обещал пригнать своих подчинённых на допрос, но при этом вовсе не гарантировал, что те будут говорить правду. А то, что работник администрации врёт, было видно невооружённым взглядом. В какой-то момент Эрин просто прекратил задавать вопросы. И затребовал проверку.

И тут Игорь впервые увидел, как камни, которые раскладывает нюхач, предупреждают о неполадках в Сосуде Порядка. Эрин не успел отступить от чиновника, а они уже засветились ровным жёлтым светом. Человек в круге всё ещё не понимал, что происходит, когда седой, не мешкая, отдал приказ:

— Игорь, на прицел!

Без долгих раздумий помощник сорвал со спины ружьё и направил его на чиновника.

— Господа, давайте без угроз!.. — испуганно закричал работник администрации. — Что вы вообще себе позволяете?!

Дверь открылась, и внутрь заглянул рыцарь Мих. При виде Игоря с ружьём у него даже брови на лоб полезли.

— Что здесь происходит?! — рявкнул он.

— Жёлтый, Мих! — качнул головой Эрин. — Вон, взгляни, с кем тебе работать приходится!..

Рыцарь вошёл в комнату и, приблизившись к работнику администрации, несколько секунд на смотрел на мигающие камни. А потом процедил сквозь сжатые зубы:

— Ну Фёдор Артемьевич! От вас я такого не ожидал!..

— Да я… Да просто… Ночь… — пролепетал тот.

— Одна десятая единицы в параметре «Сосуд». И не «Сосуд Порядка», а просто «Сосуд». Ты как до такого докатился-то, Федя? — присвистнул Эрин. — Здесь требуется длительное лечение…

— А, может, не надо лечение? — нервно дёрнулся к краю круга Фёдор Артемьевич, умоляюще глядя на нюхача.

— Надо, Федя, надо! — повёл ружьём Игорь, мгновенно возвращая чиновника внутрь круга.

— Я его отправлю на лечение, — нахмурив брови, согласился Мих. — Есть ещё вопросы к Фёдору Артемьевичу?

— Нет, можете его уводить! — усмехнулся Эрин, но рыцарь, похоже, не обратил на его усмешку внимания.

И совершенно зря.

Следующего свидетеля нюхач взял в оборот прямо с порога:

— Ну а ты, уважаемый Дмитрий, тоже на лечение собираешься?

— Я… А мне не надо! — возмутился тот, даже забыв сесть за стол. — Со мной всё в порядке!..

— Да-а-а? — Эрин усмехнулся. — Ну давай-ка проверим… Сразу, чтобы лишние разговоры не разговаривать!..

И да, этот чиновник и вправду оказался защищён от гнусных нападок нюхача («Вот видишь, Дмитрий, нормальный сосуд! Бывай, так держать!..»). Зато у его коллеги, который шёл следующим, нашлись изъяны в Сосуде Порядка («Ого! А что это у нас тут такое?»). И, чтобы не отправляться на лечение, он тут же принялся охотно рассказывать всё, что знал.

Проверка двигалась неспешно, как южанин по рынку в базарный день. Похоже, в Эрине, как догадывался Игорь, пробудился дух настоящего следователя. Не торопясь, не суетясь, он разматывал интересующий его клубок вопросов, слой за слоем снимая с него туман лжи и недоговорённостей.

Лучше всех держались, как ни странно, рядовые работники. Ну и, конечно, «топовые» чиновники администрации. А вот среднее звено сыпалось на раз, начиная «по секрету» выбалтывать всё, что знали — и даже больше. И постепенно, из хитросплетений слов и намёков, начала вырисовываться общая удручающая картина…

Когда за последним сотрудником закрылась дверь, и правитель Лёдного заглянул в комнату, Эрину было что ему сказать.