— Найдётся, — Лев Сидорович кивнул. — Моё исподнее ему отлично подошло. Думаю, рубашка и штаны тоже подойдут. Только ботинки, уж извините, старые отдам, которые протекают.

— Ничего страшного, — за участкового ответил Александр. — Вы, заодно, машину до райцентра дайте. Так быстрее будет.

— Можно и машину, — Лев Сидорович кивнул. — После обеда как раз Лёшку отправить хотел. Заодно и вас подбросит.

— Хорошо. Тогда в два часа по полудню я зайду за вами, — подвёл итог участковый.

— А не боитесь, что я на самом деле беглый уголовник? — поинтересовался Александр.

— Нет, не боюсь, — старшина милиции тихо рассмеялся. — Это я попросил Тамару Игоревну осмотреть вас самым тщательным образом. У вас на коже ни одной блатной татуировки. А такого не бывает. Зато хватает заживших ран, как у фронтовика.

— Тоже верно, — нехотя согласился Александр.

— Ладно, я пошёл, — местный участковый скрылся за белой загородкой, напоследок за его спиной хлопнула дверь.

— Я тоже пойду, одежду вам принесу, — пообещал председатель.

— А я принесу вам поесть, — вступила в разговор фельдшерица. — Вы, товарищ, лучше прилягте, отдохните пока, отоспитесь.

— С удовольствием, — охотно согласился Александр.

Фельдшерица и председатель местного леспромхоза вышли из фельдшерского пункта. Александр прилёг обратно на армейскую койку и натянул шерстяное одеяло до самого подбородка.

Ну, дела! Александр уставился в побеленный потолок. Казалось бы, уже и с жизнью простился. А тут! Такое! В голове не укладывается. А вот о тёрках с марсианами местным лучше не рассказывать. Не поймут, не поверят, в психушку ещё запихнут.

Глава 15

Вопросы без ответов

Массивная стальная дверь, будто делая большое одолжение, медленно отошла в сторону.

— Проходите… — конвойный, здоровенный детина в форме НКВД и с погонами младшего сержанта на плечах, задумчиво смерил Александра взглядом и нехотя добавил, — товарищ.

Конвойный отступил в сторону. На лице бывалого тюремщика застыло плохо скрытое непонимание. Вроде как арестант в потрёпанном и заштопанном пиджаке, полинявшей крестьянской рубашке и несуразных штанах не в цвет и не в тон. Но в ботинки, всё же, заправлены шнурки, а лицо гладко выбрито. Главное же, и это Александр знает точно, в глазах непонятного то ли арестанта, то ли нет, не плещется страх.

Это, Александр переступил порог, самая обычная камера для допросов. Бетонные стены, единственное окно под потолком забрано решёткой, металлический столик и табуретка намертво вделаны в пол. Ещё один стул со спинкой можно передвигать туда-сюда, но он уже занят.

— Добрый день, Александр Никифорович, — произнёс офицер НКВД. — Прошу вас, присаживайтесь.

Александр не стал выёживаться или с порога качать права, а молча опустился на табурет. Судя по просвету и четырём небольшим звёздочкам, капитан. Судя по золочённому полю, васильковому просвету и канту, а так же по серебряным звёздочкам, офицер ГБ. В камере для допросов повисла неловкая тишина.

Старшина милиции Лапшин, участковый Лысково, сдержал слово. В тот же день весёлый водила Лёшка на «полуторке» с ветерком отвёз их в Кислое, достаточно большое село, чтобы его назначили административным центром Кисловского района. Майор Касатонов, глава районной милиции, сперва попытался спихнуть куда-нибудь непонятного товарища, однако, в конечном итоге, велел посадить Александра в «обезьянник».

В камере предварительного заключения Александр просидел больше суток. Майор Касатонов откровенно не знал, что ему делать с непонятным товарищем. Однако сонная обстановка поменялась самым решительным образом. У Александра сложилось впечатление, будто ленивому майору Касатонову одно причинное место щедро смазали скипидаром. И вот тогда события завертелись со скоростью кинокадров на экране кинотеатра.

«Персональный автозак» с «торжественным сопровождением» в лице двух сержантов милиции доставил Александра в Ойрот-Тура, столицу Ойротской автономной области. Уже от туда его на самолёте отправили прямиком в Москву. Ещё один закрытый автозак, но на этот раз с лейтенантом и двумя сержантами сопровождения, доставил его в главное здание НКВД СССР на площади Дзержинского во внутреннюю тюрьму.

В камере на двоих Александр оказался в гордом одиночестве. По-своему это роскошь, всё больше простора. Но атмосфера в камере всё равно оставалась гнетущей. Небольшое окошко под потолком с капитальной стальной решёткой закрыто жёлтым толстым стеклом, от чего в камере постоянно горела электрическая лампочка. Без неё, даже в разгар дня, была бы полная темнота. Двухъярусные нары, квадратный деревянный стол и две табуретки. Не крашенная древесина отполирована до тёмного блеска. И тишина, противная тишина. Казалось бы, площадь Дзержинского — центр Москвы. Однако снаружи не долетают ни гудки машин, ни визг тормозов, ни вообще какой-либо звук большого города.

Его оставили в покое на сутки. Конечно, Александр понимал, что просто так его не отпустят. Вполне закономерно, что придётся провести за решёткой какое-то время. Но чтобы дело дошло до Москвы? Такого Александр никак не предполагал. Максимум, на что он рассчитывал, так это на Петрозаводск.

Не меньше Александра озадаченным оказался тюремный персонал. Отвечать на какие-либо вопросы здоровые молодцы отказались напрочь. Но, с другой стороны, к нему отнеслись не как к обычному арестанту или хотя бы подозреваемому. И вот, наконец, Александр очень надеется, что ситуация разрешится.

— Разрешите представиться, — офицер НКВД заговорил первым, — Антон Игнатьевич Кочкин, капитан госбезопасности. Именно мне поручено разобраться с вашим… — следователь на миг замялся, — с вашим делом. Понимаю! — капитан ГБ поднял руку, Александр тут же захлопнул рот. — Вас очень интересует, что же такое произошло, раз вам оказано такое… — капитан ГБ вновь замялся на миг, — такое внимание.

Вы сами сотрудник внутренних органов, а потому буду с вами откровенен: пока мы не выясним все обстоятельства вашего дела, никаких ответов на ваши вопросы вы не услышите. А этих самых вопросов, как я понимаю, у вас накопилось множество.

— Так точно, товарищ капитан госбезопасности, — Александр кивнул. — Если я правильно вас понял, то сначала допросы, допросы и ещё раз допросы. А уже после вы проясните мне ситуацию.

— Совершенно верно, — в свою очередь капитан госбезопасности кивнул.

— Только разрешите вас предупредить, товарищ капитан госбезопасности, — Александр в свою очередь поднял руку. — Мой рассказ может показаться вам, так сказать, необычным. Да чего уж там, — Александр махнул рукой, — откровенным бредом.

— Да, да, меня предупредили об этом. Так что рассказываете смело всё