и не утруждай себя слезами. Они не подействуют. Ты мертва для меня. Тебя не существует. Мне все равно, что будет с тобой и твоими родителями. Меня не волнует, что все считают тебя испорченной шлюхой. И мне насрать, если ты пойдешь воплощать свои фантазии с половиной хоккейной команды — просто не лезь ко мне.

Последние слова он произнес с каменно-холодной окончательностью, после чего оттолкнул меня.

Я отшатнулась на несколько шагов, мои чувства колебались между болью и гневом.

Гнев победил.

Я развернулась и направилась к двери, ярость бурлила в моих венах. Пронеслась через каток к фойе. Мое внимание привлекла витрина у входа. Я сорвала бейсбольную биту с подставки, прежде чем смогла передумать, и выскочила на улицу.

Мой взгляд остановился на байке.

Я отвела биту назад и встала в стойку. Первый удар снес боковое зеркало. Я обошла вокруг и снесла второе.

— Лили! — окликнул меня голос Евы.

Я не стала отвлекаться на звук приближающихся шагов и я занесла биту над задними фарами, нанося удары снова и снова.

Сильные руки обхватили меня за талию, приподнимая.

— Лиллиан, хватит, — прозвучал твердый голос Ашера мне в ухо.

— Нет, не хватит! Не хватит, пока эта штука не превратится в руины! — закричала я, извиваясь в его руках.

Несмотря на дикое сопротивление, мне не удалось вырваться. Ашер оттащил меня от мотоцикла, а Ева вырвала биту из моих рук и бросила ее на землю.

— Отстань от меня. Я должна что-то сделать. Он должен страдать…

— Как страдаешь из-за него ты? Я думаю, он и так достаточно пострадал, — сказал Ашер.

Он отвернул меня от байка и катка, и повернул лицом к школе. Все пялились на нас, а некоторые достали свои телефоны.

— Это была не я. Я ничего о нем не говорила, — выплюнула я.

— Ева рассказала мне. И все же он думает, что это сделала ты.

— Мне плевать, что он думает. Он мне не верит, — процедила я сквозь зубы.

— Ну, некоторым людям нелегко доверять другим.… И если ты прочитаешь ту статью, то поймешь почему.

— Не надо! — Мне удалось вывернуться из хватки Ашера. Я обвиняюще ткнула в него пальцем. — Не пытайся заставить меня пожалеть его, потому что я не собираюсь этого делать.

— Лиллиан Уильямс! — прогремел голос позади меня.

Я обернулась и увидела директора на верхней ступеньке школьной лестницы. Она посмотрела на меня, потом на байк. Кейден вышел с катка и теперь стоял рядом с ним, его лицо было невыразительным.

— Кейден и Лили — вы оба, в мой кабинет, живо!

Я кипела от гнева, сидя рядом с Кейденом перед директором. Кейден казался высеченным изо льда. Ни один мускул не дрогнул на его челюсти, ничего.

Директор Смит протяжно вздохнула.

— Послушайте, я знаю, что в подростковом возрасте ситуация может выйти из-под контроля, но уничтожение чужой собственности и тому подобное… — она помахала копией страницы моего дневника, — у нас нет времени на это в школе.

Она переключила свое внимание на меня.

— Лиллиан, ты в курсе, что Кейден может выдвинуть против тебя обвинения в уничтожении частной собственности?

Мое лицо вспыхнуло.

— Что ж, тогда, думаю, я выдвину против него обвинения в клевете, или оскорблении, или распространении конфиденциальной информации.

Директор Смит бросила на меня раздраженный взгляд.

— Или вы оба можете решить оставить все как есть. Я уверена, что тренер Эрик оплатит ремонт мотоцикла, учитывая огромное количество свидетелей, которые видели, как ты нанесла ущерб, Лили.

Я пожала плечами.

— Я бы не стала на это рассчитывать, поскольку мои родители, вероятно, никогда больше не заговорят со мной.

Кейден фыркнул.

— Не драматизируй.

Я бросила на него убийственный взгляд.

— Не разговаривай со мной. Меня не существует, помнишь?

— Неважно. Я могу идти? — Кейден начал вставать.

— Нет. Сядьте, мистер Уэст. Вы распространили эти бумаги?

— Насколько я помню, нет, — протянул Кейден. — Кроме того, если бы Жучок не вела себя как ребенок, которого поймали за руку в банке с печеньем, никто бы даже не заподозрил, что это не просто розыгрыш. То, как она себя ведет, только подтверждает, что это подлинная запись из её дневника… Если бы только она была достаточно умна, чтобы понять это.

Гнев душил меня, и я могла только молча смотреть на него.

— Так что, если это все, мне нужно идти на занятия. У нас важная игра на этой неделе, а я был на тренировке с пяти утра и почти не спал прошлой ночью.

Напоминание о прошлой ночи только разозлило меня еще больше.

Директор вздохнула с таким видом, будто была сыта по горло подростками-идиотами и их проблемами.

— Вы собираетесь выдвигать обвинения из-за мотоцикла? — спросила она, перейдя к делу.

Кейден покачал головой.

— Лили, а ты будешь подавать жалобу на эту «шутку» с дневником или просто посмеешься над ней и разрядишь обстановку?

Я пожала плечами. Они оба были правы, посмеяться над этим было бы разумнее всего, но я жаждала крови.

— Полагаю, лучше разрядить обстановку.

— Ладно, хорошо, я скажу, что мы всё проверили, и это просто глупый розыгрыш, выдуманная чушь. Кейден, тренер Эрик починит твой мотоцикл. Я не хочу снова слышать о том, что вы двое вцепились друг другу в глотки. Это выпускной год. Он слишком важен, чтобы тратить время на ерунду.

— Не могу не согласиться, — сказал Кейден, когда мы все встали.

Я сердито посмотрела на него, но он вышел, не обращая внимания на мой гнев.

Я последовала за ним в коридор и подождала, пока директор Смит закроет дверь, прежде чем толкнуть его сзади.

— Как ты мог? — начала я, на глаза снова навернулись слезы ярости. Я никогда не была так зла или расстроена.

Я снова толкнула его, и он схватил меня за руку, развернув нас обоих так, что мы оказались у стены, скрытые за огромным искусственным фикусом.

— Не начинай бой, в котором тебе не победить, Жучок. Наши пути расходятся, так будет лучше. Это милосердно по отношению к тебе.

— А кто сказал, что я нуждаюсь в твоем милосердии? Ты действительно думаешь, что я буду благодарна тебе за то, что ты решил не преследовать меня дальше после того, что ты сделал?

— Это не было необоснованно, и ты это знаешь, — тихо сказал он, в его бушующих глазах сверкнули эмоции.

Больно было видеть это, и предательство моего собственного сердца только усугубило ситуацию.

— Точно, ты утверждаешь, что я разбила твое сердце? Как будто оно у тебя вообще есть. — Я ткнула пальцем ему