— Ты как будто недоволен, — произнесла Олета. — теперь ты с Маленкорхом одного уровня. Никогда не думала, что кто-нибудь так унизить Хальвина!

Я потрогал свое ожерелье из белых жемчужин. Действительно четыре, а до схватки с Маленкорхом их было три. Священный Свет обратил на меня свой взор.

— А ты? — спросил я. — Все еще служишь Маленкорху?

— Я ушла, я ведь не могу подчиняться эльфу с меньшим рангом, а у меня их пять, если ты не заметил. Ладно, Гун, я ведь не просто так пришла. Тебя зовут на совет. Не знаю зачем, не спрашивай. Зови свою рабыню, пусть она поможет тебе одеться и пошли, я помогу добраться.

Домету мы так и не дозвались.

— Тебе надо примерно наказать свою рабыню, — сказала Олета и промурлыкала, — я могу помочь, если ты пока не в силах. Но пока я не против послужить тебе!

О том, куда подевалась рабыня, у меня были свои соображения. Не удивлюсь, если прямо сейчас, она выскользнула из эльфийского лагеря и, скрываясь в зарослях, двинулась в сторону разбитого воинства Рена Аннеки.

Олета помогла мне собраться. Мое тело покрывали ожоги, словно меня облили слабой кислотой — память о скользких объятиях демона. Прикосновение одежды отдавалось болью. Наконец, кое-как одевшись мы двинулись к дому Дуэндала.

Стража безмолвно пропустила нас, и мы вновь оказались в комнате, где произошел наш поединок с магом. На этот раз в комнате навели порядок. Эфелита, Дуэндал и Глендрик сидели в высоких креслах. Как ни странно, Маленкорх находился здесь же, рядом с остальными.

Они смотрели на меня словно на восставшего мертвеца или опасного безумца. Особенно напряженным выглядело лицо Эфелиты. Когда я вошел в комнату, она сжалась в своем кресле, вцепившись в подлокотники. Хорошо, может быть ее желание убить меня пойдет на спад.

И тут я заметил нечто необычное. Точнее, не совсем то, что я себе представлял. Маленкорх, как я уже говорил, сидел вместе с остальными. Даже следа былой надменности не было на его лице, глаза смотрели на меня настороженно. Он боялся меня! Но не это главное. Его забинтованная рука лежала на груди. Белая повязка резко контрастировала с зелено-голубым камзолом. А над бинтами, на шее мага висели девять черных жемчужин.

Девять! Почему? Ведь Олета говорила о четырех? Я бросил взгляд на эльфийку, но и она стояла в полном изумлении, смотря на своего бывшего повелителя.

— Кхм, Гунальф, — начал Глендрик.

Но я прервал его. Они боялись меня, ну как минимум относились с опаской, этим надо было воспользоваться.

— Подожди! — резко сказал я. — Вчера, рискуя всем, вплоть до своей души, я лишил Хальвина Маленкорха его рангов. Он благородной крови, и пасть ниже четвертого не мог, но что я вижу? Хальвин Маленкорх сохранил свой ранг. Кто объяснит мне — почему?

Эфелита еще больше вжалась в кресло. Дуэндал невозмутимо молчал. На лице Маленкорха появилось злобное выражение, но открывать рот он не посмел.

— Дело в том, Гунальф, — ровным голосом произнес Глендрик, — волей Священного Света Хальвин остался жив, во вчерашнем поединке.

Его взгляд говорил мне: «Я же говорил тебе убить его, от скольких проблем мы бы тогда избавились!».

— Хальвин, — продолжил жрец, — относится к могущественной семье, кроме того — он хорошо проявил себя, занимая место мага Гарнизона. Да и в Гильдии его ценят. Я не буду юлить, и скажу открыто, фигура Хальвина Маленкорха Рида очень весома в Доме Солнечной Короны и мы, совет гарнизона, вчера обратились с мольбой к Священному Свету, чтобы он позволил Хальвину сохранить его ранг. Как видишь, Священный Свет откликнулся на наши мольбы. Ранг был возвращен, но на один меньше, что говорит о высшей справедливости такого решения.

Хрестоматийное, «а что, так можно было?!». Воля Священного Света, действуй и он обратит на тебя свой взор, чувство ранга. Фуфло все это! Сказки для неудачников, добывающих свой статус кровью и потом. Всего лишь благородное происхождение, могущественная семья и желание сохранить статус-кво, и вуаля! Ничего страшного в том, что твои ранги посыпались на землю, превращаясь в пыль. Всего лишь достаточно «обратиться с мольбой»!

Мое лицо исказилось от ярости.

Предотвращая вспышку негодования, Глендрик встал и поднял руку:

— Так же совет постановил считать Гунальфа Веспара невиновным по всем обвинениям, предъявленных ему. Никто не смеет попрекнуть Гунальфа Веспара ни одним деянием, совершенным им во время службы в Гарнизоне. Такова воля Священного света!

Он перевел дух и продолжил:

— Разбирательства по поводу вины Хальвина Маленкорха, передать в совет Гильдий. Только он может вынести решение по вине или невиновности Хальвина. До тех пор никто не может упрекнуть его ни одним деянием, совершенным им на службе в Гарнизоне.

Глендрик испытывающее посмотрел на меня, как бы говоря: «ты понял меня?».

— И еще. Отныне и до решения совета Гильдий Хальвдану Маленкорху Риду и Гунальфу Веспару Маю запрещается враждовать. Нарушитель закона, ответит по всей его тяжести. Я все сказал!

Я раздумывал над сказанным Глендриком. Что ж, хорошо, что меня больше ни в чем не обвиняют. Маленкорх, судя по всему, потерял весомую часть былого авторитета. Он вел себя тише мыши. Но он все еще «весомая фигура», и думаю, когда шок от потери ранга и поражения пройдет, он еще попытается досадить мне. Хотя, может быть его, да и Эфелиту тоже, удержит от враждебных действий, мое возвращение из небытия, или как там называется