Порой Степан давал Любаве возможность перейти в наступление и со стороны могло показаться, что она хороша. Но это было не так. Рубящие удары соскальзывали с блока Степана и улетали в пустоту, а колющие атаки были и вовсе бесполезны против старика, использовавшего покров ветра.

Так продолжалось целых пять часов. Любава адаптировалась к технике дворецкого, после чего перехватывала инициативу, но Степан мгновенно менял стиль фехтования и сестрёнке снова приходилось перестраиваться.

Во всей Дубровке Степану могли составить конкуренцию в ближнем бою только я и Антип. Антип уже обучил Любаву владению короткими кинжалами, но эту технику нацепить на катану было невозможно. Поэтому я и выбрал для неё в качестве второго учителя Степана. Уж он-то был профессионалом в размахивании сталью.

Правда пришлось ввести ограничение на использование магии. Можно использовать заклинания поддержки для собственного усиления, но никаких атакующих заклинаний.

У меня до сих пор перед глазами стоит картина на которой Любава усилила молнию Клювика вдвое, а если Степан использует торнадо, а сестрёнка его поглотит и перенаправит, увеличив мощь заклинания… Боюсь от Дубровки мало что останется.

К концу пятого часа сражение зашло в тупик. У Степана закончились техники, после чего последовал бесконечный цикл обмена ударами. Менялись стойки, летели удары с разных направлений, дерево гулко лязгало от выставляемых блоков, но никто не имел перевеса в этой битве.

Да, Любава сильнее физически. У неё феноменальная реакция. Но оказалось, что Степан способен сравниться с ней в скорости, из-за чего битва и затянулась. Уверен, ещё полчаса и Любава найдёт ключик к победе или у старика банально кончится мана, но в этом нет смысла. Всё, что было нужно, она уже освоила.

— Достаточно! — выкрикнул я.

Бой прекратился, дворецкий поклонился, Любава учтиво кивнула и оба направились в мою сторону.

— Виктор Игоревич, я всю жизнь шел к тому, чтобы овладеть клинком, а Любава Игоревна овладела моим мастерством всего за пару часов. Вы невероятно талантливы, молодая госпожа, — Степан улыбнулся и похлопал в ладоши.

— Просто вы отличный учитель, — скромно парировала Любава.

— Она права, учитель и правда славный, — улыбнулся я и положил старику руку на плечо, а после посмотрел на девушку. — Ну, что скажешь? Нравится тебе сражаться на мечах?

— Да, это очень увлекательно! Особенно понравилось чувство когда клинок скользит в миллиметре от моего лица. Всё тело кричит о том что нужно бежать и спасать собственную жизнь, но я продолжаю сражаться, несмотря на столь низменные позывы, — с блеском в глазах выпалила Любава и смутилась столь открытому проявлению эмоций, ведь Юлия её учила быть сдержанной.

— Не переживай. Проявлять эмоции это нормально. Тем более, ты находишься в кругу семьи, — я приобнял Любаву и спросил. — Хочешь помочь мне в одном небольшом приключении?

— А что там нужно будет делать? — Любава с интересом уставилась на меня.

— Стать моим щитом.

— Нужно будет прикрыть спину братика, от выродков, желающих тебя убить? — на секунду она расплылась в хищной улыбке, в которой я узнал самого себя. Жуть!

— Где ты таких слов набралась? Но в целом ты всё верно поняла. Прикроешь меня, как в той темнице. Справишься?

— Людские тела недолговечны и хрупки. Поэтому я точно справлюсь, — Любава сказала это с такой уверенностью и знанием дела, что даже Степан напрягся.

Похоже, я вырастил маленького монстра.

— Умница. А теперь время подарков. Держи, — я вытащил из пространственного хранилища трофейную катану и передал девушке. — Этот меч способен поглощать кости противника и создавать из них броню. Довольно прочную броню. Хотя у клинка могут обнаружиться и более интересные свойства. Думаю, сама разберёшься.

Любава восторженно распахнула глаза и приняла из моих рук катану. Видал я мечи и покрасивее, но для Любавы это было первое оружие в её жизни, и она сразу же влюбилась.

Правда у катаны было одно паршивое свойство. Для её использования требуется мана, но в случае с сестрёнкой это не проблема. Так как она может поглощать чужие заклинания, думаю, часть маны она запросто сможет перенаправить в клинок. Это мы, пожалуй, сейчас и проверим.

Я поблагодарил Степана и отправился к монголам. Кости от съеденных баранов и быков они не выбрасывали, а оставляли для мастеровых. Пара стариков, которым на вид было сотни три лет, вырезали из костей восхитительные игрушки и статуэтки. Прямо сейчас один из старцев заканчивал фигурку в виде Гру. Должен отметить что детализация фигурки была на высоте. Превосходная работа!

— Отцы, нужны кости, — сказал я, поздоровавшись.

— Виктор Игоревич, прошу. У нас этого добра навалом, — ухмыльнулся дед, указав на кучу костей, спрятанных под пологом.

— А зачем вы их укрыли тряпкой?

— Проклятые гарпии то и дело пытаются их утащить. А пока они не видят кости с высоты, проблем нет. Сиди и твори спокойненько, — философски сказал старец.

— Разумно, — оценил я и подтолкнул Любаву к куче костей. — Коснись их мечом.

Девушка нерешительно подошла к пологу, приподняла его одной рукой, а после провела клинком по костям. Выполнив необходимое, она обернулась:

— Вот так?

— Да, именно так. А теперь попробуй поглотить моё заклинание, а после перенаправь полученную энергию в клинок, — я положил на плечо Любавы ладонь и попытался распространить по её телу зелёный мох.

Это безболезненное заклинание, от которого будет чесаться кожа, но не более того. Вот только Любава снова удивила. Едва мох начинал формироваться на её теле, он тут же расщеплялся на тонкие струйки маны, которые девушка моментально поглощала.

Глядя на это, я задумался, а может она самолично сможет уничтожить владыку подземного мира? Нет, ну правда. Что ей помешает? Хотя если Ооноки использует заклинание по площади, то успеет ли Любава его поглотить?

К тому же, как у любого накопителя, у неё должен быть предел вместимости. А может и нет… Всё-таки она недавно была проводником божественной энергии, возможно всех магов мира не хватит чтобы переполнить её вместилище маны. Но это всё теория, а как она покажется себя в бою — скоро и узнаем.

Девушка, расщепив достаточное количество мха, направила энергию в катану. Клинок со свистом стал втягивать в себя воздух, а кости, которых он касался, плавились