— Юрий Викторович не зря нам вдалбливал полевую медицину. Даже у меня в башке что-то отложилось, — каббалист попробовал засмеяться, но тут же скривился от боли и тихо застонал.

— Я отключился, — продолжил он, восстановив дыхание. — Не понял, как это произошло. Урод сильнее, чем я думал. Гораздо сильнее! Он бросил меня в доме и поджёг его. Я очнулся в дыму, пополз наугад. Как-то выполз. Телефон там остался.

— Ты должен был стать сакральной жертвой, мучеником, — задумчиво констатировал антимаг.

Каббалист перевёл взгляд на Николая и не удивился, хотя Лена ожидала именно этого.

— Самый отбитый оказался самым нормальным, — ухмыльнулся Лёха.

— Заткнись, — Ник подкурил сигарету и вставил ему в зубы. — Хотя нет, говори. Что вы нашли в доме?

— Печать… высший герметизм, — Лёха шипел сквозь зубы, кривясь от манипуляций Каина. Мистик осторожно присыпал ему рану каким-то чёрным порошком.

— Будь у меня время, я сумел бы понять! Но не теперь, — каббалист посмотрел на догорающий дом со смесью грусти и злобы. — Я попробую восстановить всё в памяти. Каин, поможешь с трансом?

— Сначала отлежишься, — мистик удивительно легко поднял друга на руки. — Пуля прошла навылет, органы целы. Но ты сильно вытек.

Каин посмотрел на пылающий дом. Лена почувствовала, как секундное колебание в его голове сменилось неоспоримым решением. «Скажет Николаю, что Лёху нужно доставить в брох, — резюмировала девушка. — Тут больше нечего делать». Но он ничего не сказал, остальные поняли его без слов.

— Я не могу найти ни одной разумной причины, почему ты остался жив, — внезапно констатировал антимаг, когда они прошли уже половину пути до машины. — Александр должен был тебя убить, просто обязан. Собственными руками, чтобы не рисковать. Стигийские Первенцы не из тех, кто пускает дела на самотёк. Почему он не добил тебя? Грёбаные тантристы всегда, всегда перестраховываются!

— Чудо? — Лёха усмехнулся. — А если серьёзно, я тоже не понимаю. Пока ждал вас тут под деревом, думал о том, что должен был стать ещё одной жертвой в копилку гекатомбы. Ну, как ты и сказал. Я был в его власти, понимаешь? Он мог делать со мной всё, что угодно! Но не сделал ничего. Пуля в живот? Запертая дверь? Горящий дом? Я вас умоляю!

Ник хотел спросить что-то ещё, но Каин перебил его.

— Ты сказал, что Александр стрелял в Лену, — обратился он к Лёхе. Девушка не смогла распознать его чувств. «Забота? Волнение? Или ему просто нужно понять, что делать дальше?» — спрашивала она себя, пытаясь разобраться в душе мистика.

— Стрелял, но не чтобы убить! — с готовностью ответил Лёха. — Он хотел вывести её из игры и притормозить меня. У него получилось, — каббалист посмотрел на Каина исподлобья. — Прости.

Мистик не ответил. Николай тоже заткнулся и Лена удивилась эмпатичности антимага. Ник точно определил состояние Каина и решил пока завязать с допросом каббалиста.

Когда они добрались до машины, Каин уложил Лёху на задние сиденья и дал ему какой-то напиток. Каббалист прикрыл глаза и что-то нечленораздельно забормотал себе под нос.

— Мне нужно отвезти его к нашим, — заявил мистик и погрузился в раздумья, не ожидая ответа. Николай, похоже, и не собирался отвечать, просто завёл машину и вырулил с обочины на трассу.

Лена вновь попыталась понять, о чём думает её бывший муж, но его мозг работал на каком-то другом уровне. Слишком много образов, которые она воспринимала лишь как смазанные отголоски. Слишком много мыслительных потоков, в которые она инстинктивно боялась окунуться.

Внезапно Каин поднял голову. Он некоторое время смотрел в окно, пока машина ехала через населённый пункт. Взгляд мистика цепко скользил по домам и людям, спонтанно подмечая сотни деталей. Наконец, его внимание привлекло обветшалое двухэтажное строение с огороженным двориком. Похоже, это был детский сад или вроде того. Вывеска давно рассохлась и выцвела, но стилизованную картинку ещё можно было различить — взрослый обнимает группу детей.

Лена ощутила вспышку прозрения в голове Каина. Если бы она могла зажмуриться, то обязательно сделала бы это. На несколько мгновений нестерпимая боль заволокла её сознание и девушка мысленно застонала.

— Гони, — Каин повернулся к Николаю.

— Я видел, и ворона тоже, — антимаг покосился на мистика. — Раз ты сразу понял, значит это для тебя. Не хочу душнить, но ты не хуже меня знаешь: мы не рискуем из-за знаков. Это может привести к неконтролируемому каскаду событий, которые…

— Гони, — повторил Каин. Внешне он оставался спокоен, но Лена почувствовала, как незримая аура разошлась от него волнами и одна из этих волн ударила в сознание Николая подобно психическому цунами. Мистик делал это, не задумываясь, на уровне рефлекса. Он не влиял на разум другого человека, не заставлял его принять какое-то решение. Это работало по-другому.

Николай стиснул зубы и вдавил педаль газа.

— Воу, полегче! — донеслось с задних сидений. — Я не для того всё это дерьмо пережил, чтобы погибнуть в ДТП из-за превышения скорости!

Каин достал смартфон, открыл список контактов, набрал Нику.

— Где Дарвин? — спросил он, едва девушка-мистик взяла трубку.

— Проводит Операцию Абрамелина, — шёпотом ответила она. — Юрий Викторович тут извёлся весь, потом сказал, что срочно надо…

— Останови его, — перебил Каин. — Знаю, что нельзя! Но сейчас другие обстоятельства.

— Я… — Ника запнулась. — Я попробую.

— Не кладу трубку, — Каин поставил вызов на громкую связь.

— Юрий Викторович, извините, — донеслось из динамика. Почти сразу раздался глухой треск. Лена поняла, что Ника уронила смартфон. После этого в трубке зашелестело, прозвучала серия всхлипов.

— Он… — Ника пыталась справиться с эмоциями. — Он мёртв, Каин! — через секунду она уже рыдала. — Я не знаю… как это… Никогда не видела подобного!

В этот раз Лена отчётливо прочувствовала Каина. Он сдавил смартфон до белизны в костяшках. За глазами образовалось давление. В груди поднялось мерзкое чувство беспомощности, а потом его сменила глубокая скорбь. Но мистик взял себя в руки, подавив эмоции тренированной волей. Лене стало жутко от такого самоконтроля.

— Ничего не трогай, — вкрадчиво произнёс Каин. — Я знаю, это сложно, но сфотографируй тело и пришли мне. Мы скоро будем, — вопреки своей привычке мистик не бросил трубку, а дождался сдавленного