Я пытаюсь поднять голову, чтобы посмотреть на него, но внезапно слышу громкий удар чего-то твердого по его ладони и подпрыгиваю.

— Опусти голову. Не смотри на меня.

Я делаю, как он говорит, все мое тело покалывает от предвкушения.

Затем он наклоняется вперед и стягивает с меня панталоны и чулки, обнажая мою попку.

Он издает низкий стон.

— Какая послушная ученица, — говорит он. — Сейчас узнаешь поговорку учителей.

Я пытаюсь сглотнуть. Едва могу говорить.

— Какая поговорка?

— Пожалей розгу, испортишь ребенка, — говорит он. — Но ты не ребенок, сладкая ведьмочка. Никакой пощады.

С этими словами я чувствую острую боль на заднице, когда он шлепает меня. Жестко. Не рукой, а чем-то похожим на хлыст для верховой езды. Я вскрикиваю, не ожидая боли, но затем он бьет меня снова, и снова, и снова, каждый раз сильнее предыдущего, пока я не прижимаюсь к земле. Мои руки сжимаются в кулаки, когда я пытаюсь осмыслить ощущения, смесь боли и удовольствия заставляет мое тело реагировать неописуемым образом.

— Ты в порядке? — спрашивает он, его дыхание затруднено. — Я могу остановиться.

Я издаю звук.

— Это значит «да»? — спрашивает он.

— Да, — удается мне сказать. — Я в порядке.

— Очень хорошо.

Он продолжает шлепать меня хлыстом, поочередно ударяя по каждой ягодице, пока слезы не текут по моему лицу, а попка не горит огнем. Я чувствую, как влажность между ног увеличивается с каждым ударом, и знаю, что он тоже это чувствует. Но даже когда боль становится почти невыносимой, удовольствие все равно остается, таится где-то под поверхностью.

— Тебе нравится, да? — рычит он, бьет сильнее.

— Да, — выдыхаю я. — Пожалуйста, не останавливайся.

Он хихикает, и от этого звука у меня по спине пробегают мурашки.

— Я так и думал. Остановлюсь только тогда, когда ты скажешь «хватит», — он подчеркивает это еще одним ударом, и мое тело вздрагивает. — Я могу всю ночь любоваться следами, которые оставляю на твоей идеальной коже.

В конце концов, однако, кожа немеет, мое естество пульсирует от жадной потребности в освобождении.

— Крейн, — говорю я, прерывисто дыша.

— В чем дело, моя влиндер? он говорит. — Хватит?

Я киваю.

Он наклоняется и шепчет мне на ухо.

— У тебя хорошо получается, сладкая ведьмочка, — нежно говорит он. — Хочешь, я трахну тебя сейчас? Хочешь, чтобы мой большой член заполнил твое тугое розовое влагалище?

Я одновременно краснею от его грубых слов и стону в ответ, мое тело выгибается навстречу ему в предвкушении. Он воспринимает ответ как поощрение и переворачивает меня на спину. У меня перехватывает дыхание, когда он расстегивает брюки, прожигая меня глазами, вынимает свой член и обхватывает ладонью. Я не могу отвести взгляд от этого бесстыдного зрелища, и он одаривает меня довольной ухмылкой, проводя рукой вверх и вниз по всей длине, распределяя собственную смазку. Я знала, что он будет крупным, сидя у него на коленях, но не думала, что он будет таким большим. Стояк просто огромный, длинный и толстый. У меня на лбу выступают капельки пота. Возможно, у меня был любовник или два, и Бром, безусловно, тоже большой мальчик, но сейчас я начинаю нервничать.

— Войдет, — самодовольно говорит Крейн, поглаживая член легкими движениями руки. — Если тебя это беспокоит.

Я глотаю воздух, когда он подходит ближе и возвышается надо мной. Затем он опускается на колени, его глаза темнеют от желания, наклоняется и глубоко целует меня, его язык переплетается с моим. Ощущаю свой вкус на его губах, соленый и странный, но мне все равно. Я хочу большего.

— Все хорошо, — шепчет он мне в губы. — Я позабочусь о тебе, обещаю.

Он располагается у моего входа, дразня кончиком, потом медленно входит. Так мучительно. Его длина заполняет меня так, что я чувствую, будто раскалываюсь надвое. Я вскрикиваю, ощущение почти ошеломляющее, но затем он снова целует меня, его язык успокаивает, пока он движется внутри меня. Напряжение почти невыносимо, но удовольствие перекрывает любой дискомфорт. Он заполняет меня полностью, его член пульсирует внутри, начинает двигаться внутрь и наружу, сначала медленно, но с каждым толчком набирая скорость и интенсивность.

Я вскрикиваю, когда он попадает в желаемую точку, посылая искры удовольствия, пронзающие нервы. Он хмыкает в ответ, прижимаясь лбом к моему, продолжает входить, пальцами впиваясь в мои бедра.

Наши тела двигаются идеально синхронно, в танце удовольствия и желания. Сено под нами шуршит при каждом толчке, усиливая грубое ощущение, как будто мы просто два животных.

— Кэт, — стонет он, его темп становится неустойчивым по мере приближения к собственному оргазму. Мое имя звучит как заклинание, слетающее с его губ. — Моя сладкая маленькая ведьмочка, как же хорошо.

Я обхватываю его ногами за талию, побуждая двигаться быстрее, жестче. Я на грани очередного оргазма, удовольствие нарастает и нарастает, становится почти невыносимым.

— Ты хочешь кончить, моя дорогая? — шепчет он. — Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе там, где ты больше всего нуждаешься, к этому скользкому маленькому бутончику, который молит об освобождении?

Я отчаянно киваю, мое тело жаждет этого.

— Скажи, Кэт, — говорит он. — Скажи, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, — выдыхаю я. — Пожалуйста, Крейн, мне это нужно.

Он улыбается мне, его глаза темнеют от желания.

— Для тебя все, что угодно, — говорит он.

Он смещает свой вес и убирает одну руку с моего бедра, опуская ее между нами, его пальцы начинают описывать круги вокруг моего клитора. Я снова вскрикиваю, ощущение почти невыносимо. Но он продолжает, его пальцы ласкают все быстрее и сильнее, пока я не начинаю дрожать от силы оргазма, тело сжимается вокруг него, когда я кончаю.

Однако он не прекращает двигаться, даже когда я спускаюсь с высоты. Он продолжает входить в меня, ударяя по этому месту глубоко внутри снова и снова, пока тоже не кончает. Его тело дергается, когда он изливается в меня. Он издает глубокий, гортанный стон, его лоб прижимается к моему, тело содрогается от силы освобождения.

Мы остаемся так несколько мгновений, наше дыхание тяжелое